Онлайн книга «Муравьиный лабиринт»
|
– Нет, их закапывают в ямы, а потом стоят вокруг и рыдают. Идем! Он хромал. Отбитая спина ныла в трех местах. Висевшая на заборе куртка грела плохо. – Ты не лыжник, нет? – раздраженно поинтересовалась Юля, наблюдая, как Макар протискивается между автобусами. – А ча такое? – У тебя лицо лыжника, которого долго били лыжной палкой! Макар порылся в памяти. Лыжная палка оставалась едва ли не единственным предметом, которым его пока что не били. Озираясь, чтобы их не заметили сварщики, они проскочили два или три ряда. Макар наспех рассказал Юле о Денисе. Она отнеслась к этому спокойно. – Ты же не знала! – воскликнул он. – Неа. Откуда? – А почему не удивилась? – Да много у них всяких… Деятель на деятеле! – сказала она сквозь зубы. – Кого нам только с Верой на хвост не сажали! Макар сообразил, что Вера – имя погибшей сестры. Внезапно ветер донес до них неясный металлический отзвук. Он был гораздо тише визга болгарки и состоял из отдельных ударов, точно по крышам автобусов неравномерно ударяли обернутым чем-то молотом. Макар вскинул голову. – Слышала? Ча это? – Это он! Нашел где-то проход и теперь бежит по автобусам! – безошибочно сказала Юля. Макар испуганно рванулся, но она отдернула его назад. – Куда? Не высовывайся! Ему сверху все видно! Думаешь, чего он туда залез? – Что делать? – Мусор проглотить и бегать!.. – Ча-ча? – Нича! Помоги отжать двери! Они прокрались вдоль длинного, скривившего «гармошку» автобуса, немного выступившего из ряда. Макар с усилием отжал переднюю дверь. Они юркнули внутрь, пригнувшись, скользнули по проходу и затаились между сиденьями. – А если Денис нас видел? – спросил Макар. Юля усмехнулась. – Скоро узнаем… А если нет – пусть обшаривает все автобусы. Сколько их тут? Двести? Больше? – А по следам? – Карты ему в руки! Я проверила. Тут все истоптано… Секунду она просидела в задумчивости. Затем нетерпеливо куснула лезущий в рот шарф и протянула к Макару руку. – Дай! – Что? – Карту, которую ты взял! – Откуда ты?.. Юля нетерпеливо дернула рукой, и Макар увидел, что край карты торчит у него из-под пайты. – Разворачивай! А этот кусок где? Отгрыз? Чего, нельзя было аккуратно снять? Он подпрыгнул на месте, от возмущения ударившись копчиком: он ненавидел эти женские штучки. Ничего не делают, а лезут координировать! – А ты сделай что-нибудь сама, а я тебя поосуждаю! – предложил он. – Ты и так меня осуждаешь! Все, проехали! Где мы? Ага, вот! Шерстяной палец Юлиной перчатки заскользил по карте, цепляя многочисленные непонятные знаки маркером. – Что ты ищешь? – Дверь для прыгуна. Бошку убери! Уши непрозрачные! Макар послушно отодвинулся и, приподнявшись, выглянул в окно. На соседнем автобусе холодный ветер лохматил рекламную пленку. Барышня в купальнике упорно продолжала радоваться йогуртам. Вот оно – сибирское здоровье! Бешенство витаминов в крови! Макар невольно позавидовал пленочной барышне. Он сидел, обняв руками колени, и дрожал. Было мерзко, промозгло. Пайта не грела, а издевалась. Хотелось встать и заорать дурным голосом: «Эй ты! Как там тебя! Я не играю!» Но кричать было нельзя. Макар это прекрасно понимал. Достал из кармана складной нож – короткий, не длиннее мизинца, завершающий цепочку брелка – и стал резать спинку переднего кресла, делясь с ней мыслями по поводу Дениса в частности и жизни в целом. Потом извлек зажигалку и стал подпаливать края вырезанных букв, добиваясь декоративного эффекта. – Ты чего делаешь? – спросила Юля. – Успокаиваюсь! – А-а! – Юля втянула носом. – Вообще-то запах ничего! Макар впервые встречал девушку, которой нравилась бы химическая вонь горелых сидений. – Умели раньше делать автобусы. А на новых ни фига не подпалишь, только плавится и капает, – пожаловался Макар. Юля поскребла щеку. – Это смотря чем зажигалка заправлена! Они тоже разные бывают, – рассеянно отозвалась она. Макар открыл рот. Этой закономерности он не знал. – Где ты научилась так через заборы скакать? – Да, в общем, нигде… – не отрываясь от карты, неохотно ответила Юля. – Практика. Весь прошлый год прожила в доме без лестниц. – Не бывает домов без лестниц. – Это ты строителям скажи. Я жила на шестом этаже, а лестница начиналась с четвертого… Есть! Вот! – скользящий палец Юли остановился на пересечении двух улиц. Рядом с пунктом ДПС на выезде из Москвы стоял знак двери. Она прикинула масштаб. В одном согнутом указательном пальце пятьсот метров. – Напрямую километра… полтора. Хорошо, пусть два… Дальше поскачем от двери к двери и окажемся на «Третьяковской». Знаешь это место? Там рядом «Макдак», а напротив храм с железным полом. – Он нас не догонит? – Без прыгуна? – Да. – Пусть побегает! Авось на бегу сдохнет! – сказала Юля с мстительным предвкушением. Макару стало не по себе. Похоже, эта девушка умела хранить ненависть долго, без резких всплесков и потерь, в сухом аккумулированном состоянии. Макар был другим. Он если не проломил кому-то голову в первые пять минут, не заорал и ничего не бросил, то гнев затухал. А тут – нечто совсем другое, тлеющее, полное яда. Макар, конечно, не выражал всю цепочку мыслей словами, но мысль на то и мысль, что самая длинная и сложная схватывается сразу на всей протяженности, а слова уже мячиками скачут вдогон. – Ну что? Идем? – спросил он, надеясь согреться на ходу. – Куда? Засечет. Да и забор. Ты на колючке застрянешь. Она теперь в нашу сторону. – А ты не застрянешь? – Да я уж как-нибудь… – ответила Юля скромно. – И долго будем ждать? – До темноты. Он же в темноте не видит? – Неа, не думаю. – Значит, в темноте и пойдем. Тогда и рабочие, кстати, уйдут. Легче будет ни на кого не напороться. – А охрана? Юля презрительно хмыкнула. – Да какая тут охрана? Два вневедомственных сержанта, вооруженные телевизором! Время тянулось долго. Макар изнылся от ожидания. Юля спокойно сидела, вытянув ноги и полузакрыв глаза. На карту больше не смотрела и, казалось, дремала. Макар, разглядывающий ее одежду, невольно позавидовал, как хорошо она подготовлена ко всевозможным городским случайностям. Шерстяная шапка с мудреным горнолыжным подгибом. Можно носить ее так, как сейчас, а можно дернуть вниз, и она, точно маска, закроет лицо, оставив только прорезь для глаз. Куртка теплая, немаркого цвета. На ней любая грязь – элемент дизайна. Штаны тоже теплые. Горные ботинки. Сидит на туристическом «подпопнике», который до этого находился под курткой и был выдвинут одним движением. Кстати, хорошая штука, еще, наверное, и спину греет. Ну в поднятом положении. |