Онлайн книга «Киллер из шкафа»
|
— Что он там делает? В сто первом. — В буру играет. — С кем играет? Помощник наклонился и сказал на ухо Папе имя. — Да ты что? — Точно! Мы по книге регистрации проверили. — Что он там делает? — Гуляет. Уже недели две как гуляет. — Ну ты смотри, как в мире тесно! Как на зоне... — И что теперь делать? — Ничего не делать, ждать. — А может, его из сто первого попробовать выцепить? — Осади! Если сто первый тронуть, вони не оберешься. — Да там при нем всего один охранник! А наших на этаже человек шесть! — Осади, сказал! Тот один охранник твоих троих стоит! Да и не в нем дело. Если к тому в сто первом в дверь стукнуться, там через минуту толпа мочильщиков будет, а мало покажется, взвод ОМОНа при автоматах прибудет. И всех в лапшу покрошит. За тем сто первым такие бабки стоят! И такие люди! Со сто первым дружить надо. Так что скажи своим «шестеркам», чтобы не дай Бог! Чтобы на цыпочках ходили... И «шестерки» бесшумно отлипали от дверей, которые до того обступили, чтобы при первом приказе ломать... — Ну ты клевый чувак, хоть видно, что не наш, что простой фраер, — радостно хлопал Ивана Ивановича по плечу его не в меру гостеприимный сосед. — Давай сдавай по новой. И Иван Иванович сдавал. Потом пришли проститутки. Много. Штук восемь. Все как на подбор. Все как Клаудиа Шиффер. Или даже лучше. — А-а, б... привели, — сказал сосед. — Ну давай проходи, стройся. Проститутки встали в ряд, отставив ножки, как манекенщицы на подиуме. — Видал, какие у меня телки! — похвастался сосед. — Одна к одной. Как они тебе? — Клевые, — сдавленно сказал Иван Иванович, используя соседский, который за день уже начал осваивать, жаргон. И стал обаятельно улыбаться и застегивать пуговицы на рубахе. — Вообще-то дерьмо телки. Только видимость одна. А на самом деле ни хрена не умеют. Только ходить, стоять и зубы скалить. Любая вокзальная шлюха лучше будет. Вокзальные шлюхи вообще класс. Кабы не их дешевизна, я бы только с ними. Но нельзя. Меньше сотни баксов нельзя! Престиж. Проститутки продолжали стоять, отставив ножки. И продолжали улыбаться, словно ничего из того, что про них тут говорят, не слышали. Словно с рождения глухие. — Ты какую будешь? — Вообще-то я... — Ну и правильно. Они один хрен все одинаковы. Все как кусковой сахар в пачке. Ну чего встали, шалавы? Чего лыбитесь? Не видите, что ли, что ваша шконка занята. Валите с глаз отсюда. Мы потом, когда доиграем... Может быть. Что, не поняли, что ли? А ну разом, с левой ноги, на... отсюда... Проститутки повернулись, как по команде, и строем, одновременно покачивая бедрами, вышли в соседнюю комнату. Ну, значит, не глухие, раз команды слышат. — А ты тасуй давай. — А может, лучше потом? Доиграем потом? — предложил Иван Иванович. — Раздавай давай. Эти никуда не денутся. Этим заплачено. На месяц вперед... Во вторую половину той ночи сосед не казался Ивану Ивановичу таким неприятным, как раньше. Как днем, вечером и в первую половину. И сама жизнь не представлялась такой беспросветной, как прежде. А утром... Утром у него очень сильно болела голова. Собрав вещи и с трудом отыскав свой «дипломат», он вышел в коридор. И тут же столкнулся с разбежавшимися во все стороны какими-то подозрительными типами. Которые, по всей видимости, сшивались возле двери. Иван Иванович прошел к горничной. — Кто это живет там, в сто первом? — спросил он. — В сто первом? А разве вы не узнали? — Нет. — Да вы что?! Это же известный бизнесмен и политик. Его все знают. Его постоянно по телевизору показывают. Это Федор Федорович... — И горничная назвала фамилию. Действительно, очень известная фамилия. И очень известный бизнесмен. И политик. Только на телевизионном экране, во всяких там ток-шоу и дискуссионных клубах, он выглядел совсем по-другому. И говорил по-другому. И вообще больше напоминал профессора филологии. А здесь... — Вы ничего не путаете? — переспросил Иван Иванович горничную. — Ну что вы. Конечно, нет. — А что же он здесь?.. — Так здесь же не телевидение. Здесь он нормальный. Какой есть. Какой раньше был. Мы так уже привыкли... Иван Иванович пожал плечами и пошел в свой сотый номер... — Он вышел! — доложил один из рассыпавшихся в стороны братанов помощнику Папы. — Откуда вышел? — Из сто первого. Где крутой квартирует. — И куда пошел? — К себе пошел. Отсыпаться. — Вот что. Собирайте всех. Пора его к рукам прибирать. Пока он снова в сто первый не спрятался... Иван Иванович зашел в ванную комнату и встал под душ. И стоял, вспоминая подробности прошедшего вечера, пока его не вырвало. Наверное, от чрезмерного употребления внутрь разномастного алкоголя. А может, и всего прочего. Потом он вышел из душа и лег в постель, чтобы выспаться. После вчерашнего. И уже почти уснул. Но вдруг представил, что всю следующую ночь ему снова придется играть в буру и пить водку. И следующую тоже. Потому что так ему обещал сосед. С которым спорить не принято. С которым никто не спорит. Иван Иванович представил карты и водку и понял, что лучше снова в шкаф, чем в сто первый. Но с другой стороны, лучше в сто первый, чем на тот свет, если вдруг со своими врагами встретится. Которые рано или поздно... Иван Иванович сел на диване и стал думать, что делать дальше. Чтобы водку не пить, в буру не играть и в шкафу не сидеть. И чтобы при всем при том живым остаться. И как он ни думал, ничего у него не выдумывалось. Наверное, потому, что один в том поле не воин. И как один с одним ни комбинируй, все равно ничего путного не получится. Один, он и есть один. Было бы хотя бы двое. Как совсем недавно. Но его второй, тот, который его в шкаф посадил, уже... А может, нет? Иван Иванович посмотрел на телефон. В конце концов, тот, пришедший ему на помощь телохранитель был единственным человеком, подтвердившим свое к нему отношение делом. А не одними только словами, бурой и водкой. И если он советовал... то вполне может быть, зла не желал. Единственный... Иван Иванович снял трубку и набрал продиктованный ему там, на лестнице, по которой поднимались его убийцы, номер. Номер 223-20-12. — Здравствуйте, — сказал Иван Иванович, — мне бы услышать Робинзона Крузо. |