Онлайн книга «Козырной стрелок»
|
— Ну есть, конечно. А зачем они тебе? — Хочу им несколько вопросов задать. — Ты бы лучше не рисковал. Они теперь не по нашему ведомству проходят. Как бы скандала не вышло. — Не выйдет. Я тихо. Надо же мне узнать подробности по моему клиенту. — Ну смотри. Если что... — Если что, ты мне ничего не говорил, я не слышал. И вообще мы незнакомы. — Записывай... Следователь Старков не стал дожидаться конца торжественного, по случаю вступления в должность нового начальника, собрания. Хотя знал, что в конце всех пересчитают по головам и сделают соответствующие оргвыводы. Следователь Старков набросил на плечи плащ и побежал к воеи машине, сжимая в руке бумажку с адресами. Он не подумал до конца, для чего бежит. И что он будет говорить, когда добежит. Он даже не подумал, стоит ли вообще бежать, рискуя влечь на себя недовольство зеленопогонной прокуратуры и заполучить еще одно безнадежное дело. Но тем не менее остановиться он уже не мог. Потому что... не мог! Первый адрес он отыскал быстро, так как он находился в центре города, в престижном, отстроенном военными районе. Вначале отыскал дом, потом подъезд и квартиру. Дверь открыла бальзаковских лет, но еще симпатичная, в строгом темном платье дама. Именно дама, а не женщина. Женщины такими не бывают. — Я вас слушаю. Старков вытащил и развернул перед собой удостоверение. — Следователь городского... — Я вас слушаю. — Можно войти? Дама молча отступила в сторону. — Сюда? — спросил Старков. — Куда угодно. Можно в комнату. В комнате, на стене, в черной рамке, в обрамлении траурных лент висел портрет генерала в парадной форме. Под портретом на нескольких табуретах, на специальных бархатных подушечках были разложены правительственные награды. — Ни черта себе... простите, очень много наград. — Я вас слушаю, — в третий раз сказала хозяйка дома. — Я попрошу вас посмотреть одну фотографию. — Зачем? — Чтобы узнать или не узнать изображенного там человека. И сказать — узнали вы его или нет. Вообще-то так, без понятых, протокола и тому подобной узаконенной атрибутики опознание не проводится. И одну фотографию никогда не показывают. Обязательно несколько и среди них нужную. В противном случае, т.е. при нарушении существующей формы, результаты опознания могут быть опротестованы в суде. О чем прекрасно осведомлены адвокаты и многие подозреваемые. Но еще лучше осведомлен следователь Старков. То, что он сейчас собирался сделать, с точки зрения ведения следствия, было бессмысленно. Потому что в помещении свидетеля, один на один, без видеозаписи и ведения протокола... — Хорошо, показывайте. — Я прошу вас внимательно посмотреть эту фотографию и вспомнить, не видели ли вы изображенного на ней человека, — казенным тоном изложил следователь свою просьбу. — А если видели, то постарайтесь вспомнить, где и при каких... — Да показывайте уже... — перебила его женщина. Следователь вытащил и показал фотографию Иванова Ивана Ивановича, предоставленную отделом кадров по месту его постоянной работы и сканированную и размноженную для милицейских ориентировок... Хотя какая, к дьяволу, у него может быть постоянная работа? Знаем мы его работу... — Я узнаю его! — сказала женщина. — Точно? — Точно узнаю! — Где, при каких обстоятельствах?.. — Я там его видела! То есть на даче видела. Его нашли эти... Которые... Которые потом умерли. — Где нашли? — В шкафу нашли. В моем шкафу. Который стоял в спальне. — Как он туда попал? — Ну откуда я знаю, как он туда попал? Я не знаю, как он туда попал! Я его туда не засовывала! — Хорошо. Простите. Они нашли его и?.. — Вытащили. Грубо вытащили. А потом... — Что потом? Что было потом? — Потом они... они... Потом они меня, то есть нас... Сейчас. Минуточку. — Хозяйка дома вытащила платок и промокнула глаза. — Простите. Потом они завернули нас в эти... ну не важно. И больше я ничего не видела, что они там с ним делали. — Вы считаете, что они с ним что-то делали? — Наверное. Я слышала иногда крики. — Какие крики? Что он кричал? — Точно сказать не могу. Внятно слышно не было. Только какие-то приглушенные звуки. Вроде мычания. Я подумала, что они его бьют. — Бьют? — Ну конечно, бьют! Смертным боем бьют! — Простите меня за мою настойчивость, но вы должны меня понять... Почему вы так решили? Решили, что они его били? — Потому что потом я видела его лицо! На нем живого места не было! — При каких обстоятельствах вы его видели? — При счастливых. Он освободил нас. — Лично освободил? — Конечно, лично. Как еще можно освободить? — Ну, например, послать кого-нибудь. — Не было там больше никого. Только он! — Вы уверены? — Совершенно уверена! Он подошел и развязал веревки. Я спросила его — это вы? Он ответил — да. — Прямо так и ответил? — Ну, может, немного по-другому. Я не помню точно. Он: развязал нас и тут же ушел. Мы сняли веревки и пошли звонить в милицию. Зашли, а там... — Что там? — Там эти... Которых он убил. Четверо. Все в крови... — Почему вы решили, что это он их убил? — А кто еще? Они схватили его. И нас... Пытали. Били. У него все лицо — кровавая маска. Смотреть страшно. А потом... Он, наверное, как-то вырвался и всех их... И правильно! Туда им и дорога! — Как же он мог один — всех? — Не знаю, как мог. Но смог! И очень хорошо, что смог! Скоты... — Каким образом он ушел из дома? — Обыкновенным образом. Через дверь. Прошел по коридору, открыл дверь и ушел. — Вы раньше его никогда не видели? — Никогда. — Уверены? — Уверена. — Как вы думаете, кто были те люди, которых он, как вы считаете, убил? — Я не считаю. Он убил их. И спас нас. Потому что если бы он их не убил, я бы с вами сейчас здесь не разговаривала. — И все же? — Я не знаю, кто были эти люди и зачем они пришли ко мне на дачу. Этого довольно? — Еще один, последний вопрос. Вы никак не связываете этих людей с гибелью вашего мужа? |