Онлайн книга «Универсальный солдатик»
|
— А кто же их тогда всех убивал? — Не я... Американские следователи даже опешили от такой наглости! И, сдвинувшись, заслонили Иванова от французов спинами. Послышались короткие, глухие удары. И короткие и глухие вскрики. — Ну так кто убивал? — Не я! Ну, честное слово, не я... Джон Пиркс кивнул. Один из следователей достал из-за пояса электрошоковую дубинку. — Вы бы пока погуляли где-нибудь, — предложил Джон Пиркс французам. И вытащил из кармана пачку хороших американских сигарет. — Ладно, но только десять минут, — согласились французы. Рядовые полицейские в отличие от их начальников общий язык находят быстрее. Следователь склонился над Ивановым, раздался треск электрошокера, быстро оборвавшийся крик, удар упавшего на пол тела. Иванова подняли. Повторили вопрос. — За что ты убил людей на Агрономической, на Северной, в Федоровке и здесь, в Париже? — Это не я! — А кто? — Это все они, они!.. — Кто?! Приблизив к лицу, затрещали электрошокером, пропустив между электродами синюю молнию разрядов. — Товарищ Максим, — назвал имя виновника его страданий Иванов. — Моя жена Маргарита... Майор Проскурин... Майора Проскурина следователи не пропустили. За майора Проскурина они зацепились. — Какой майор? Госбезопасности? — быстро спросили они. — Да, да, госбезопасности! — подтвердил Иванов. — Это он всех убивал — в Федоровке, в Германии... Везде... Он!.. Следователи переглянулись. Возможно, это была удача, но, что более вероятно, их клиент таким образом просто решил избежать боли, сказав то, что от него хотели услышать. — Откуда ты знаешь, что этот майор работал в ФСБ? — задали вопрос следователи. — Знаю! — уверенно заявил Иванов. — Точно знаю! — Откуда?! — Так он же сам мне об этом сказал! Признание звучало неубедительно. — Тогда назови его рабочий или домашний телефон, адрес... Иванов напрягся, вспомнил и назвал. Не очень веря в столь быстрое признание, больше для отчистки совести Джон Пиркс попросил тут же, не откладывая в долгий ящик, зашифровать и сбросить на электронный адрес информационного отдела Восточного сектора сообщение с просьбой срочно проверить указанный телефон и проверить, работает ли в органах ФСБ майор Проскурин. А. следователи, хотя сами уже с трудом ворочали языками, продолжали в три горла, не давая ни секунды передышки, напирать на Иванова. — Твоя воинская профессия?! — У меня нет воинской. У меня только гражданская. — Какая? — Специалист по котлоагрегатам. По котлам. — По каким котлам? — не поняли следователи, потому что менее всего были готовы услышать про котлы. — Ну вы же сами спросили?.. Это же моя основная работа и есть, — захныкал Иванов. — Котлы?.. — Ну да, конечно! Я же у них там на фирме главный “ликвидатор”, — заторопился, затараторил, чтобы отсрочить пытку, Иванов. — Если, допустим, где-нибудь что-нибудь не так, ну, например, какая-нибудь опасная утечка или еще чего, то меня сразу же вызывают и срочно туда, на место, посылают, и я там по-быстрому разбираюсь, если что надо — чищу, эту опасность устраняю и еду обратно... Но следователи его сбивчивого монолога не поняли и попросили перевести сказанное еще раз... Переводчик повторил дословный перевод. Который ничего не прояснил. — Я не уверен, но, может быть, это жаргон, — предположил чувствующий свою вину переводчик. — Например, я знаю, что на сленге спецслужб слово “ликвидатор” обозначает киллер. Правда, так еще называли людей, устранявших последствия чернобыльской аварии, но мне кажется первое истолкование более верным. — Так, так, — заинтересовались следователи. — Продолжайте! — Соответственно “утечка” на языке работников спецслужб обозначает, что кто-то допустил разглашение той или иной информации, под словами “чищу” и “устраняю” можно понимать физическую ликвидацию. То есть в данном контексте эту фразу возможно прочитать следующим образом: “Я работаю киллером и срочно ликвидирую тех, кто допускает разглашение информации...” — А как тогда понимать котлы? — попросили уточнить следователи. — Точно сказать не могу... В их уголовном мире “котлами” называют часы. Но в данном контексте это значение не подходит. Вообще-то обычно они говорят “объект”, но иногда используют названия цветов, птиц или механизмов. Возможно, в его среде так называют людей, которые подлежат ликвидации. — Тогда спросите у него, сколько “котлов”, с которыми он “разобрался”, было всего, — решили принять условия игры следователи. — У-у, много!.. — похвастался Иванов. — Если все вспоминать, то, может быть, сотня, а то и больше. Я ведь рано работать начал. Вначале считал, а потом со счета сбился. У меня такие командировки бывали, что сразу по три-четыре заказа выполнять приходилось. — Это мы в курсе, — закивали следователи, обрадованные тем, что Иванов наконец разговорился, пусть даже так разговорился, на своем языке. — Я ведь в этом деле большой специалист, один из лучших в стране... И с этим тоже было спорить трудно. — То есть в общей сложности вы “зачистили” более ста человек? — дружелюбно улыбаясь, спросили следователи. — Кто это вам сказал?! — удивился Иванов. — Так ты же сам... Только что! — возмутились следователи. — Ничего я такого не говорил! Никого я не убивал! Это не я!.. Зря следователи подыгрывали Иванову, ничего он им не сказал, ни в чем не признался! — Да он, похоже, над нами издевается! — вдруг сообразил кто-то. — Болтает всякую ерунду, чтобы время потянуть, чтобы получить передышку... Видно, знает, что мы шестью часами ограничены!.. Ах ты!.. Несколько минут следователи с удовольствием били Иванова по лицу кулаками, проводя акцию психологического устрашения. Могли, конечно, электрошокером, но тогда удовольствия было бы меньше... — Ты будешь говорить? Будешь?!. Как-будто он отказывается! — Говори!.. И Иванов начал говорить. И такое понес!.. Вначале по большому секрету сообщил следователям, что получил в наследство от КПСС деньги — четыре с половиной миллиарда долларов, потом что имеет две жены, что путешествовал по Европе в шкафу и что в нем же плавал через океан в Америку, причем без визы... Он их что — за недоумков держит?! Возмущенные до глубины души следователи навалились на Иванова еще раз. И опять без электрошокера. |