Онлайн книга «Миссия выполнима»
|
– Я могу быть свободным? – Нет, не можете. Я думал, мы договоримся… Но раз так… Следователь вытащил какую-то бумажку. – Я задерживаю вас до выяснения всех обстоятельств дела. И, выдержав паузу, добавил: – И прямо сейчас, пока никто не знает о вашем задержании, мы отправимся в вашу часть, чтобы произвести выемку остатков специзделия ВВ-П-325 для проведения взрывотехнических и идентификационных экспертиз. – На каком основании? – На основании ордера на обыск, выданного районным прокурором. – Боюсь, одного только ордера вам будет мало. – А что нужно еще? – Спецдопуск. – Куда – на склад? Ведь ваша часть – склад, – усмехнулся подполковник. – Не просто склад, а склад специмущества. – А вот этого мне в ходе расследования установить не удалось. Не проходите вы в документах как “спец”, проходите как просто склад. Просто воинский склад. Подловил подполковник Максимов генерала Крашенинникова, на ерунде подловил, на легенде прикрытия. – Так что собирайтесь. Следователь нажал кнопку. В кабинет вошел милиционер. – Вызывайте машину и ОМОН. ОМОН подполковник Максимов оплачивал сам, из своего кармана. Пашка обеспечил какой-то левый, на зачистку овощного рынка, вызов, а он выкатил пять ящиков водки и закуску. Омоновцы согласились. Часть поехала шерстить рынок, часть – поддержать “стволами” подполковника. Генерала посадили на заднее сиденье машины между двумя дюжими оперативниками. В десяти метрах сзади пристроился автобус ОМОНа. Сквозь забранные мелкой сеткой окна смутно просматривались фигуры в бронежилетах и массивных, с забралами касках. Движением командовал подполковник. – Куда? – Направо…. Теперь налево… Прямо… Через полчаса подъехали к воротам КПП. – Прикажите поднять шлагбаум, – потребовал подполковник Максимов. Генерал не двигался. – Вы хотите, чтобы мы применили силу? К машине подошел боец с повязкой на рукаве. Заметил сжатого с боков командира, вопросительно взглянул на него. Подполковник вытащил из кармана табельный “Макаров” и демонстративно передернул затвор. – Пропусти, – приказал генерал. Шлагбаум медленно пополз вверх. Машины въехали на территорию части. – Где у вас тут склады? – Ищите, – пожал плечами генерал. Складов видно не было. – Куда? – спросил водитель. – Давай к штабу. Вначале изымем документацию… Легковушка и автобус притормозили у крыльца. Навстречу выбежал дежурный по части. Он недоуменно смотрел на незнакомые, которые почему-то пропустили через КПП, машины. – Выходите, – приказал подполковник Максимов. Один из оперативников открыл, придержал дверцу. Генерал выбрался, встал возле машины. Дежурный шагнул ему навстречу, медленно потянув правую ладонь к фуражке. – Стойте там, где стоите! – жестко сказал подполковник. Он не раз бывал на задержаниях и знал, какой тон следует выбирать, чтобы осаживать случайных посторонних. Дежурный по части остановился и так и остался стоять с застывшей на уровне плеча рукой. Из окон второго и третьего этажей, где располагались учебные классы, привлеченные шумом, стали высовываться спецназовцы. Сверху они хорошо видели омоновцев, видели оперативников в гражданке и видели генерала. – Что случилось? Что?.. Встретить серьезного сопротивления подполковник Максимов не опасался, и даже не потому, что за его спиной выскакивал из автобуса и разбегался по сторонам ОМОН, а потому, что за ним стояло государство со всем его могучим репрессивным аппаратом. По крайней мере, все так должны были считать. И конфликт с ОМОНом мог закончиться не только избиением дубинками и кирзовыми ботинками куда ни попадя, но и тюремным сроком. – Еще раз прошу вас добровольно показать, где находится интересующий следствие материал. Генерал стоял, в упор глядя на следователя. В глазах его не было растерянности и не было страха. Наверное, он действительно и не такое видел. – Прошу вас пройти в помещение, – предложил подполковник и хотел подтолкнуть его в спину. Чтобы поторопить. Но генерал, быстро развернувшись, перехватил его руку. И с силой сжал. Как в тисках сжал. – Не надо… Руки распускать не надо, – напряженно сказал он. – Я пока не арестованный. Подполковник попытался вырваться, но не смог. Он дергал рукой и чем дольше дергал, тем унизительней себя чувствовал и тем сильнее злился. – Взять его, взять! – крикнул он. Несколько омоновцев, вскинув дубинки, побежали к генералу. – Стоять! – рявкнул генерал. Натасканные на командный голос омоновцы, на мгновение опешив, остановились. – Давайте разойдемся миром, – предложил генерал. – Я приду завтра сам, приду со всеми документами. – Никуда вы не придете, потому что уедете с нами, – рассвирепев, закричал подполковник. – Что вы встали – берите его. Он преступник! Подбежавшие омоновцы попытались схватить генерала за руки и заломить их за спину. Но тот вырвался и ткнул одного из бойцов локтем в грудь, другого ударил затылком по лицу. – Ах ты гад!.. С генералом перестали чикаться, огрев резиновой дубинкой по голове. Пришедший в себя дежурный по части крикнул: – В ружье!.. Все вокруг мгновенно пришло в движение. Из окон второго и третьего этажей разом вывалились несколько тел, шмякнулись на асфальт, отскочили от него, как мячики, перекувырнулись через головы и метнулись в сторону омоновцев. В руках у них хищно взблеснули штык-ножи. Не тормозя, не раздумывая, какие это может иметь последствия, они выполнили приказ дежурного. На рефлекторном уровне выполнили. Омоновцы, отшатнувшись назад, потянулись к автоматам. Но выстрелить не успели. Спецназовцы, подкатившись под ближних бойцов, пнули их по ногам и пнули под бронежилеты, с силой развернули к себе на мгновенье ослабевшие от боли тела, сунули под забрала касок, прижали к кадыкам остро заточенные клинки штык-ножей. Омоновцы передернули затворы автоматов. Но стрелять не могли, потому что тогда бы им пришлось стрелять в своих. На втором этаже, в противоположных по фасаду окнах, посыпались стекла и на железные подоконники вывалились стволы ручных пулеметов со свободно повисшими вниз сошками. |