Онлайн книга «Миссия выполнима»
|
– Целую часть на горшок посадил! У нас в министерстве как узнали, так чуть животы не порвали. Это кто, говорят, такую противную диверсию учинил?.. Ха-ха-ха… И вдруг, не меняя выражения лица, не стирая улыбку с губ, наотмашь ударил пленника по лицу открытой ладонью. – Ну ты будешь говорить? А то я сейчас сюда своих бойцов подошлю. Они на тебя дюже обижены. Будешь?! Помощник молчал. – Груздев! – Я. – Давай ребят сюда. В комнату вошли три бойца. – Последний раз спрашиваю!.. Молчание. – Приступайте. Бойцы лениво подошли и без замаха, не сильно, но так, что захотелось взвыть в голос, ткнули пленника кулаками в корпус. – Больно? – участливо спросил один из них. – М-м… – Так это еще не больно! Это так, лютики-цветочки. Ударил еще раз, ударил под дых, так что пленник жадно стал хватать ртом воздух. – А если ударить еще раз туда же, то больше ты уже не вдохнешь. И все… – пригрозил спецназовец. Но второй раз не ударил. – Очухался? Вдохнул? Ну тогда получай. Еще один удар пришелся в спину и обжег, как плетка. Пока бойцы били вполсилы или даже в треть силы, пока они разминались, баловались. Они не были палачами и не получали от избиения беззащитного человека никакого удовольствия. Они просто выполняли приказ. Что было даже хуже, чем если бы они были садистами. Садист натура творческая, увлекающаяся – разволнуется и в приступе страсти прибьет. А эти будут мучить расчетливо и бесконечно долго. В общем не повезло. Удар. Еще удар. Еще… – Ну что, хватит тебе или добавить? Молчание. Удар. Удар. Удар… Хорошо они на грушах и друг на друге натренировались. Умеют, ничего не скажешь! Удар… Помощник уже не мычал, уже кричал в голос, потому что так легче – напрячься всем телом и исторгнуть из глубины страдающей плоти дикий, звериный крик. Так гораздо легче. – Хватит! – коротко приказал генерал. Бойцы отошли, растирая затекшие кулаки. – Живой? – сочувственно спросил генерал. Пленник никак не реагировал. Но по его скулам медленно сползали к подбородку слезы. Все-таки это было первое его дело. – Больно тебе… Так, может, не стоит упорствовать? Чем позже одумаешься, тем меньше останется здоровья. Все равно твоего геройства никто не оценит… Раздался негромкий зуммер. Генерал вытащил из кармана мобильный телефон. – Слушаю. Прямо сейчас? Хорошо. Убрал телефон. – Продолжайте. Но не переусердствуйте. Я буду часа через два, и к этому времени он должен заговорить. Любой ценой! Генерал встал, одернул китель, постучал в запертую дверь, крикнул: – Открывай. Это я. Вышел. Бойцы с видимым неудовольствием встали, подошли к жертве, обступив табурет вокруг. – Ну чего ты, мужик, упрямишься? Тебе нехорошо, у нас обед стынет… Может, договоримся полюбовно? Пленник не раскрыл рта. – Надо Егорку звать, он сможет ему язык развязать… Егорка был двухметровый, гориллообразный детина. – Ну вы что, сами не могли справиться? – ворчал он. – Чуть что – сразу я!.. Наклонился, ухватил пальцами подбородок пленника, с силой, так что хрустнули позвонки, развернул к себе его лицо, взглянул в глаза. – Били? – Ну так!.. – Зря, только чувствительность отбили. Ладно, тащите сюда “козел”. – Зачем он тебе? – Холодно! В подвал внесли самодельный, с мощной, в палец толщиной, спиралью. Включили в сеть. Спираль быстро разогрелась и засветилась ярко-красным жаром. Егорка вытащил из кармана плоскогубцы. И вытащил из другого большой, двадцатисантиметровый гвоздь. Который положил на спираль, положил в самый огонь. Выждал несколько минут, наблюдая, как острие гвоздя наливается красным светом. Ухватил шляпку плоскогубцами и подошел к пленнику. – Вспомнил? – спросил он, поднеся гвоздь к самому лицу. И, помедлив с полминуты и не дождавшись ответа, приложил раскаленный конец гвоздя к плечу пленника. Затрещала сгорающая, обугливающаяся кожа. Помощник закричал. Что было сил закричал, выплескивая в крике свою ненависть. – Ну что? – спросил Егорка. Этот больше походил на садиста, но тоже им не был, потому что, когда запахло горелой человечиной, он недовольно поморщился. Ему рассказывали о таких, когда учили сопротивляться боли. Говорили – что не дай бог попадется вам “добряк”. Такие добряки в тысячу раз хуже дюжины Джеков Потрошителей! Егорка еще раз нагрел гвоздь. – Подержите его, – попросил он. Добровольные помощники подошли, навалились на руки и на ноги. – Теперь будет больно, – предупредил палач. Как будто раньше было приятно. Он подвел гвоздь к ноге и на этот раз не приложил его, а резко и сильно вдавил острием где-то посредине стопы. Гвоздь с хрустом и треском вошел в плоть и, пройдя ногу насквозь, выскочил наружу. С другой стороны выскочил. – Мм-а-а!! Это действительно было больно, хотя раньше казалось, что больнее быть не может. Может! Егорушка вырвал гвоздь из раны. Надо что-то делать, сквозь боль, сквозь отчаяние думал Помощник. Что делать?.. Что бы в его ситуации делал Шеф, делал Резидент? Он бы предпочел умереть, потому что это самый универсальный и угодный Конторе выход. Умереть, чтобы не заговорить. Шеф выбрал бы смерть, ему проще, он успел, он пожил… И ему тоже придется выбрать смерть… Чтобы не раскрыть Тайну, чтобы близкие, мать, сестра, не отвечали за его предательство. Умереть одному, чтобы не умереть всем… Обложить этих в камуфляже, врезать побольней, разозлить, заставить бить в полную силу, чтобы убили! Чтобы отмучиться. А если повезет, прихватить с собой кого-нибудь из них… Только как? Их четверо против него одного. Тут никакие приемы не помогут! Четверо крепких, натренированных мордоворотов против израненного пристегнутого к табуретке… Пристегнутого!.. К табуретке!.. |