Онлайн книга «Райский сад дьявола»
Главное сейчас — сберечь неодушевленную светскость. Плавная мутация из фауны в минералы. — Да, — кивнул Фрилэнд. — Мы с твоим отцом знакомы дольше, чем ты живешь на земле… — Вот как интересно! — сдержанно прокомментировал Полк. — Мне не доводилось слышать от отца об этом… Фрилэнд заметил, как о чем-то само собой разумеющемся: — Неудивительно… Твоего отца зовут Кеннет Полк, и все, что он делал в жизни, было не похоже на других людей… Все! Все без исключений… Ты знаешь, например, как он женился на твоей матери? — В общих чертах… Расплывчатые семейные предания, — развел руками Стивен. — Настасью Стчербакову, твою мать, — Фрилэнд выговаривал не «Щ», а «Стч», — во время войны наци вывезли из Киева на каторгу. А через год после победы наши хилые союзники обделались от страха перед Сталиным и выдали ему всех перемешенных лиц — в концлагеря и на смерть. Английский майор Кеннет Полк был на вокзале, когда отправляли в СССР один из эшелонов с обреченными… Ты знаешь, что твой отец служил в английской армии? — Да, знаю, — твердо сказал Полк, испытывая смешное облегчение от того, что он хоть что-то знает. — Отец был переводчиком… — Правильно, — согласился директор. — Он увидел в колонне твою будущую мать… Ей было семнадцать… Потом говорил мне, что у нее на лице были только огромные зрачки — ничего не осталось, кроме мольбы, крика в глазах, обещания, вопля: «Спаси!» Честный Кен совершил поступок, который стоил ему карьеры. Он вытащил ее из толпы, отогнал конвойных, отвез не в комендатуру, а в магистрат и с пистолетом в руках заставил мэра их зарегистрировать… Красиво? У Полка не шевельнулась в лице ни одна жилочка, бесстрастно спросил: — А почему стоило карьеры? — Потому что он был не просто переводчик, а серьезный служащий в МИ-5 — военной контрразведке. А власть такого своеволия паладинам не позволяет. Ты это запомни хорошенько… — Любопытно, — хмыкнул Полк. — Мне всегда казалось, что он доволен своей карьерой ученого… — Он был доволен своей судьбой — это важнее карьеры. И часто — совсем другое. Твоего отца вместе с беглой русской женой отправили в ссылку — сначала в Канаду, а потом к нам сюда. Кен служил в миссии связи английской разведки с ЦРУ… Кто возглавлял миссию — помнишь? — Конечно… — кивнул Стивен. — Ким Филби, великий шпион… — Но Кен Полк оказался крепче замесом великого шпиона, — с удовольствием засмеялся Фрилэнд. — Твой папаша, уделяя все время науке в Гарварде, все ж таки улучил минуточку — расколол, трахнул до исподнего Филби и всю его проклятую змеиную «пятерку»! Они долго молчали, Фрилэнд тактично не подгонял Полка. — Вы видитесь иногда? — спросил Стивен. — Редко… Очень редко… Физически нет возможности… По телефону разговариваем… Сегодня я звонил ему… — Зачем? — поинтересовался настороженно Полк. — Я просил у него разрешения… Я должен был тебе все это рассказать… Особенно если ты не передумаешь ехать в Россию… — Почему — вы? А не он? — ровно спросил Полк, и сердце его готово было треснуть на части. От жгучей обиды, от горького непонимания, от разрушенного чувства удивительной близости с отцом. Как это все могло получиться? — Почему отец не сказал мне этого сам? Фрилэнд потер крепко руками лицо, будто сон отгонял, тряхнул головой, засмеялся: — Я поймал себя на мысли, что я волнуюсь… А последние годы я волнуюсь в разговоре только с женой, моей святой кошмарной Пэтти, да и, пожалуй, с президентом США… — Все остальное — рабочее возбуждение? — участливо переспросил Полк. — Наверное… Но сейчас я взволнован, потому что есть риск, что ты можешь не понять мотивов такого необычного поведения старого Полка и обидеться на него… Это было бы несправедливо… — Справедливее выставить меня перед вами недоумком? — холодно сказал Полк. Фрилэнд покачал своей сухой острой головой — как у породистой борзой. — Старик старался всю жизнь поступать по своим законам… Понимаешь, сынок, он, может быть, единственный человек, который живет с принципами… Сейчас это большая редкость — все живут по интересу. Все сообразили, что правильнее продать душу черту, чем отдать ее Богу… — А в чем же принцип моего неведения? — Он хотел, чтобы ты был свободен… Он хотел, чтобы ты выбрал себе призвание сам, а не двигался династической профессиональной стезей… Он надеялся, что ты станешь ученым, потому что курьез судьбы в том, что лучший аналитик и эксперт тайных операций в мире ненавидел свою шпионскую работу… Он не хотел, чтобы ты стал полицейским, но понимал, что это скорее всего и есть твое призвание… И не хотел тебя ни отвращать, ни соблазнять… Он хотел, чтобы ты выбрал сам… — Занятно, — вздохнул Полк. — Это знак его огромного уважения и доверия к тебе… Ты это понимаешь? — Нет, не понимаю… Может быть, не пойму никогда… Фрилэнд грустно улыбнулся: — Поймешь!.. Обязательно поймешь… Позже… Он говаривал мне, что понимает тебя довольно хорошо… И не сомневался — если бы ты знал, что он может со своей кухни позвонить по прямому телефону любому руководителю спецслужб нашей страны, ты бы никогда не пошел в ФБР… Ты бы не захотел быть блатным выкормышем влиятельного и всеми уважаемого папаши… — Нет, не захотел бы, — мотнул резко головой Полк. — И все, что я получил на службе, надеюсь, честно отработал… — Отработал, отработал, — согласился Фрилэнд. — И уверен, что ты еще себя покажешь… Вообще, должен тебе сказать, очень бы мне хотелось лет через двадцать позвонить из дома вот на этот телефон, — он положил ладонь на белый аппарат с золотым орластым гербом, — и чтобы трубку снял ты… Фрилэнд встал, давая понять — время истекло. Положив руку на плечо Стиву, он проводил его до дверей, говорил деловым голосом, и слова не проникали в сознание Полка: — …Мы связаны сейчас с Россией очень тесными и порой неприятными узами… Я думаю, что они все придут сюда скоро — и их полицейские, и их бандиты, и бизнесмены… А шпионы никогда и не уходили… От тебя во многом может зависеть наше будущее взаимодействие с ними… — Я постараюсь, сэр, — кивнул Полк. — Постарайся, постарайся. — Директор крепко пожал ему руку, наклонился к Полку ближе и одними губами, будто прослушки опасался, шепнул: — Съезди к отцу… Поговори… Не дуйся… Ты давно не мальчик… Ты уже сам — Полк… Охранник, провожавший Стивена к выходу, истомился одиночеством и развлекал его недисциплинарными несекретными разговорами: — Я сейчас слышал по радио «Блумберг», что семьдесят два процента американцев принимают транквилизаторы… — Очень может быть, — равнодушно согласился Полк. Его ответ охранника не устроил, он искал больших обобщений: |