Онлайн книга «Котт в сапогах. Поспорить с судьбой»
|
— Всякую проблему надлежит рассматривать как алгебраическую задачу! — наставительно произнес Архимед. — В данном случае мы имеем сложное уравнение, которое следует разбить на составные задачи. Первая задача наиболее простая — как нам выбраться с острова. — Ничего себе — простая! Да это и есть корень проблемы! — Погоди, Конрад! Что у тебя за привычка вечно лезть всюду, даже если ничего в этом не смыслишь? Если ты такой умный, может быть, сам составишь план? — Ладно, ладно! — Я примирительно похлопал изобретателя по плечу. — Не кипятись! Я просто удивился. — Тогда слушай и не перебивай — все станет ясно в свое время. Итак, просто убежать с острова не так уж и трудно. Ты, Конрад, сказал, что видел возле черного хода сани? — Да, похоже, это те самые, на которых нас привезли сюда. Видимо, медведи их потом убрали от парадных ворот. Но как мы на них поедем-то? Медведи нас вряд ли отвезут к кораблю. Да и корабль-то мы так и не починили… — Опять ты торопишься!.. Как ни грустно это говорить, но с кораблем нам придется расстаться. Ничего, главное — он подтвердил мои идеи и теперь будет жить в новых кораблях, которые я построю по его чертежам! — Но тогда на чем мы поплывем? Не на санях же! — Именно на санях! — Архимед… Они, конечно, деревянные и не утонут, но плыть по пояс в ледяной воде — занятие очень нездоровое! — А вот для этого нам понадобится кое-что, виденное тобой на складе, — я недаром тебя так подробно расспрашивал! — Да? Я-то думал, ты беспокоишься о своей сумке с инструментами… — Ну и о ней, разумеется, я тоже беспокоился! Но не только. Ты сказал, что там целая куча тюленьих шкур — ведь так? — Да… помню, есть такое. Но они не очень-то хороши. Похоже, это шкуры с убитых медведями тюленей — там много с рваными краями и дырками. Торговцы за такой товар много не дадут. — Конрад! Ты о чем думаешь вообще? Нам эти шкуры нужны, чтобы выбраться отсюда, а не чтобы ими торговать! — Гм… И как это они нам помогут выбраться? — Если бы ты меньше болтал… а, ладно, это все равно невозможно! Шкуры нужно будет украсть и сшить вот по такому принципу. — Архимед быстро набросал рисунок на куске пергамента. — Еще нужно будет раздобыть смолу или воск. — Вроде я среди еды видел пчелиные соты с медом… — Мед?! Я тоже хочу! — Иезус Мария! — Я выругался: —…! Андрэ, не делай так больше! — А? Че? А где мед? — Нету никакого меда, успокойся. — Дык это… как же успокоиться-то? Если меда-то нету? — Архимед, не обращай на его величество внимания, давай дальше свой план. — Съели уже, да? Не могли меня разбудить? Архимед ошалело потряс головой, но смог-таки вернуться к разъяснению своего плана: — Швы необходимо будет просмолить или очень хорошо промазать воском. Потом цепляем ремнями к саням, и получается вот такая штука. Я уверен, что на воде сани будут держаться отлично. — Хм… ну, допустим, это сработает, — нехотя согласился я, подозрительно разглядывая странную конструкцию на рисунке. — Но как мы доставим сани на берег? И королева — она же попытается нас остановить! — А вот это как раз — следующие составляющие нашей задачи. Нужно придумать, как доставить сани вместе с нами и припасами на берег — раз. И придумать, как сделать так, чтобы королева не смогла нас остановить, — это два. Более того, раз она может направлять льдины к материку и обратно, возможно, она и нас сможет развернуть. Нужно это предотвратить. — Предлагаешь ее… — Я опасливо покосился на Николаса и сделал многозначительный жест, — того?.. — Конрад?! — Нет-нет, я же и хотел сказать — я против такого варианта! Да мы с ней просто не справимся, только разозлим. — Разозлить нам ее так и так придется, — пожал плечами Архимед. — Я вижу только один способ, как нам избавиться от преследования королевы. Нам нужно временно чем-то ее так занять, что ей будет не до нашего побега. Я понимающе хмыкнул. — Первое, что приходит на ум, — поджог. Но лед не горит. — Зато он тает. Мы не станем поджигать замок, мы его растопим! — Э-э-э… такую громадину?! Архимед, я тебя уважаю, но это нереально. — И это мне говорит человек, который собирался поспорить с судьбой?! — Гм… — Я не нашел что возразить. — Ну ладно, как ты собираешься это сделать? Архимед начал было говорить, но тут вдруг очнулся от своего сплина Николас, и не только очнулся, но и коршуном набросился на нас: — Как вы вообще можете обсуждать такое?! Вы с ума сошли! Я вам не позволю вредить ей! — Николас, это ты с ума сошел! — рявкнул я. — Она нас собирается превратить в каких-то живых мертвяков, а ты о чем думаешь? — Почему вы верите ей? — Николас обвиняющим жестом указал на Герду. — Почему верите ей, а не королеве? Королева нас приняла как дорогих гостей, а вы… — Николас, успокойся. Я ей верю, потому что кое-что заметил сам. И Герда только подтвердила мои подозрения. А еще я видел здешних слуг… — Прекрати это! — оборвал меня Николас. Смотреть на него было одновременно страшно и жалко. Ярла трясло как в лихорадке, глаза запали и светились как у безумца. — Прекрати! Я не позволю причинить вред королеве! Даже если мне придется драться с вами со всеми… — Подожди, Архимед, — остановил я изобретателя, хотевшего что-то возразить разошедшемуся ярлу. — Сейчас с ним бесполезно спорить. Он все равно ничего из твоих слов не воспримет. — Не надо говорить обо мне так, словно меня здесь нет! — Тебя и правда здесь сейчас нет, — ответил я. — Но мы не будем сейчас спорить. Подожди немного, посмотри вокруг… А потом поговорим. Ты можешь даже рассказать о наших планах королеве… Николас дернулся, как от пощечины. В следующее мгновение в лоб мне смотрели два его пистолета. — Ты! Ты назвал меня предателем?! Рассказывая о такой ситуации, принято небрежно говорить: «Но я бестрепетно посмотрел смерти в глаза!» Вполне возможно, я тоже буду так говорить — когда-нибудь потом, когда забуду, как у меня все смерзлось в животе в тот момент. Все-таки обезумевший от любви потомок берсеркеров, целящийся в тебя из пистолетов, — не самый удачный случай для проявления героизма. Правда, лицо мне сохранить удалось, благо у меня не лицо, а кошачья морда, по которой трудно понять, что я чувствую. Так что я выдержал многозначительную паузу (на самом деле собирался с духом, чтобы хоть голос не дрожал) и произнес со всем доступным в такой ситуации безразличием: — А ты подумал, что, если промолчишь, это будет предательством по отношению к королеве? Куда ни кинь — везде клин получается, Николас. Ты себя загнал в угол. |