Онлайн книга «Ловцы звёзд»
|
Как дети, они хотели и боялись. Приятное единение, к которому они стремились, таило риск мучительной боли. Так сказывались шрамы от грехов прошлого. Оба так боялись повторения старых ошибок, что почти бросили попытки строить жизнь снова. Мойше с легким удивлением наблюдал за процессами в собственном мозгу. Отстраненная часть его сознания не могла понять, что происходит. Он вполне благополучно пережил не одну любовную историю. Даже с сангарийкой. Откуда же такая регрессия в подростковый возраст и смущение, как во времена Элис? Наступило долгое, напряженное, неловкое мгновение, когда судьба ночи застыла в шатком равновесии на лезвии обоюдоострого меча. Эми смотрела, как он медленно слезает со скутера. Потом она с решительной гримасой ткнула вилку скутера в зарядную сеть. Мойше ощутил наплыв облегчения. Она избавила его от необходимости решать. Если что будет не так, ответственность на ней. Но они нервничали и боялись. Напряжение проявилось в виде временной импотенции и трудного введения. Они все время шептались, уговаривая друг друга, что все хорошо. Бен-Раби не мог не вспомнить своего первого раза, с Элис. Они тогда оба были девственны. Тогда, как и теперь, они смогли достигнуть главного лишь после долгих трудов. Хотя теперь задачу облегчал опыт. В пиковый момент Мойше ощутил у себя в паху поток теплой влаги – нечто, что он раньше относил исключительно к области порнографии. Эми вскрикнула. Она потеряла контроль над мочевым пузырем. Бен-Раби, окрыленный таким оглушительным доказательством своих мужских достоинств, рассмеялся и рухнул на нее, крепко обнимая. Она подумала, что он смеется над ней. Ногти Эми вспороли его кожу, посыпались гневные слова. Она попыталась ударить его коленом. Он откатился в сторону, ошеломленно пытаясь что-то сказать. С распущенными волосами, мокрая от пота, волоча за собой мятую мокрую простыню, Эми вылетела в коридор. Когда бен-Раби успел влезть в штаны, она уже убежала на сотню метров, забыв скутер, пытаясь на ходу завернуться в простыню. – Эми, вернись! Эми! Прости меня! Поздно. Она не слушала. Он побежал было за ней, но остановился, когда из кают стали выглядывать заинтересованные лица. Он вернулся назад и стал думать, что же он наговорил. Он задел ее больное место. Должно быть, такое случалось с ней раньше и причиняло ей много горя. Вот почему она так боялась. Но все же она пришла к нему, надеясь на понимание. А он заржал. – Идиот! – Он швырнул подушку в стену. Потом: – Она должна была меня предупредить… Тут он понял, что именно это она и сделала – намеком. Надо было что-то сделать, пока ее гнев не окаменел ненавистью. И он пытался. Очень усердно пытался. Он вернул ее одежду с длинным извиняющимся письмом. Он звонил, но она не отвечала. Он зашел к Киндервоорту и просил его помочь, но это тоже оказалось без толку. Их пути больше не пересекались. На работу она не вернулась. Загнать ее в угол и заставить слушать возможности не было. Меч упал. Новым его начальником, тоже из людей Киндервоорта, был маленький и противный тип по имени Лайл Брюс. Этот человек был предубежден и необщителен. Еще он был нетерпим и грубо несправедлив. Ремонт надо было делать только так, как он говорил, хотя понимал он в этом еще меньше Эми. Маус и Мойше в ответ только мило улыбались. И Брюс просто выходил из себя. – Скоро его уберут, – пообещал Маус. – Это очередной тест, который Киндервоорт с нами проводит. – Долго он не протянет, – подтвердил бен-Раби. – Мы его кротостью доведем до инфаркта. И бен-Раби оказался прав. На следующую неделю Брюса заменил человек из контроля повреждений. Мартин Кинг не был особенно дружелюбен, но и враждебности не проявлял. Он был человек предубежденный, но умел подавлять свои предубеждения во имя «Даниона». Ничего, что мешало бы их работе, он не делал'. Однажды после конца смены он обратился к бен-Раби: – Я должен вас отвести к Киндервоорту. – Да? Зачем? – Он не сказал. – А как же ужин? – Что-нибудь придумаем. – Что ж, пойдем. Кабинет Киндервоорта был обставлен в уютном английском стиле середины девятнадцатого века. Много черного дерева, ряды книг. Настоящий камин. – Садись, Мойше, – предложил Киндервоорт. – Как она, жизнь? Бен-Раби пожал плечами. – Дурацкий вопрос, да? – Киндервоорт встал, обошел стол и сел на его угол. – Это разговор не деловой, так что расслабься. – Он помолчал. – Нет, это не совсем правда. Все рано или поздно оказывается имеющим отношение к делу. Я хочу поговорить с тобой об Эми. Не возражаешь? – Почему бы и нет? В конце концов, именно к этому человеку он прибежал, когда все рушилось. – Дело-то личное. Я боялся, что тебе это может быть неприятно. – Так и есть. – Что ж, это честно. Я тоже буду честен. Я хочу помочь, поскольку вы – мои друзья. Не слишком близкие, но друзья. Разумеется, у меня тут есть и профессиональный интерес… Неприятностей такого рода впереди ожидается немало, а для «Даниона» это плохо. Я хочу найти способ сгладить такие противоречия. «Хорошо отрепетированная речь», – подумал Мойше. – Ты хочешь использовать нас с Эми как морских свинок? – В определенном смысле. Но это не просто эксперимент. Главное здесь все-таки вы. Мойше старался подавить свою реакцию на выступление Киндервоорта, отодвинуть злость и негодование на такое вмешательство… Вертящееся видение звезд и тьмы. Образ пылающего пистолета на бархатном фоне. Никогда это видение не было таким сильным, таким детальным. Гнев сменился страхом. Что происходит? Что значит это смертное видение для его подсознания? – Мойше! Что с тобой? Киндервоорт склонился над ним, глядя ему в глаза. Голос его звучал откуда-то издалека. Бен-Раби пытался найти ответ, но язык не слушался. В голове заплясали призраки. Невозможно было сосредоточить внимание. В правую глазницу вдвинули пылающий лом. – Мигрень! – выдохнул он. На этот раз она обрушилась внезапно. Без обычного мелькания пятнышек или геометрических фигур перед приступом. Только призраки, пистолет и странно-знакомое звездное небо. Бен-Раби застонал. Сам дьявол топтал сейчас его череп, стараясь сплюснуть до размеров горошины. Киндервоорт бросился обратно за стол, вытащил что-то из ящика, метнулся в ванную и вернулся с таблетками и водой. Бен-Раби смотрел на это почти без интереса. В его вселенной доминирующей силой была боль. Была только она и он… А теперь еще и голоса. |