Онлайн книга «Секрет подозрительного профессора»
|
— Ой, я не с того начала… Понимаете, Денис случайно встретил в лесу наркокурьеров… — Виктория, голубушка, нельзя ли попроще? — взмолился Медынский. — Я ничего не понимаю! — Но тут Муся очнулась. — Погоди, Вика, я сама! Так вот, Всеволод Григорьевич, Денис гулял с бабушкой в лесу, она устала и села отдохнуть, а он бродил по лесу и вдруг услыхал разговор двух мужчин и увидел, как они вскрывали тайник. Отодвинули куст и что-то достали из ямы под ним. Естественно, ему стало интересно, что же там такое. И еще: одного человека он разглядел, а другого запомнил только по рыжей замшевой бейсболке. — Очень интересно! Давай дальше! — Он примчался за нами, и мы втроем пошли к этому тайнику. И оказалось, что там — наркотики! Самые настоящие, кокаин! — Откуда вы знаете, что именно кокаин? — Денис утверждал… — Понятно! — На другой день опять пришли двое, уже другие, и забрали еще один пакет… А потом мы встретили человека в рыжей замшевой бейсболке… — И кто же он? — Московский профессор химии, у которого тут дом… Анатолий Николаевич Филатов. — Ничего себе! — присвистнул Медынский. — И тогда Муська решила, что мы должны эти наркотики уничтожить, чтобы как можно меньше людей от них пострадало, — вмешалась Виктоша. — И мы утопили в болоте двенадцать килограммов! — Утопили в болоте? Ну и молодцы же вы! С ума сойти! Утопили в болоте! Ничего не скажешь — красиво! — Но что же нам было делать? Ведь каждый килограмм этой дряни губит сотни жизней! — несколько высокопарно проговорила Муся. — Ты, как всегда, права, Мария, — улыбнулся Медынский. — А что же дальше? — Девочки, перебивая друг друга, рассказали Медынскому все, вплоть до подвала с костями в неизвестном доме профессора и его пьяных воплей о катастрофе планетарного масштаба. — Да, история… Значит, этот мальчик поехал в Москву, рассчитывая на меня? А я… Придется вернуться! — Нет! — решительно возразила Муся. — Нет! Ему есть на кого рассчитывать, кроме вас! Он же москвич, не пропадет! — «Ну и Муська, — подумала Виктоша, — всех готова в жертву своему Севочке принести…» — Всеволод Григорьевич! Вам не нужно никуда уезжать, вы здесь тоже можете пригодиться! Ведь профессор здесь! — Ладно, уговорила! — засмеялся Медынский. — Но хотелось бы все-таки убедиться… Кому-нибудь позвонить? — Не знаю, вообще-то вроде бы все на даче, но мы попробуем. Вечером пойдем на почту и позвоним! Я уверена, с Денисом все в порядке, я чувствую! — Правда? — осторожно спросила Виктоша. — Конечно, правда! Я бы не говорила… — Ну если ты чувствуешь, тогда да… Я остаюсь! И намерен не только вашими преступниками заниматься, но и сколотить стол! — Бабушка уже просила плотника… Он обещал… — Ерунда! Я еще тогда, зимой, доски подобрал в сарае, и столбики там есть! Прямо сейчас и начнем! Выбирайте, барышни, место! Чтобы удобно было еду из доманосить и чтобы тенек в жару был! — Лучше всего вон там, под яблоней! — сказала счастливая Муська. — А если яблоко по башке стукнет? Мы ведь второй раз закон земного тяготения не откроем! — Не беда! Тогда мы просто съедим это яблоко! И потом, яблоки еще не скоро будут! — Виктоша изумленно взирала на подругу. Ее нельзя было узнать. Глаза сияли, щеки нежно розовели, а какая улыбка… В книжках про такую улыбку обязательно написали бы — пленительная! Она же настоящая красавица! «Кто бы мог подумать! Неужели от любви можно так похорошеть? Тогда я должна немедленно в кого-то влюбиться! Но не здесь же, в кого тут влюбляться? И вообще, по заказу не влюбишься… — грустно размышляла Виктоша. — Как поется в маминой любимой песне, „любовь нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь…“. — Виктория, ты чего такая грустная? — весело осведомился Медынский. — Ты случайно не заснула? Просыпайся, просыпайся, нам нужен твой совет! — А? Что? Какой совет? — Где лучше стол поставить? — Надо у Ефросиньи Макаровны спросить, она лучше знает! — Пожалуй, ты права! А мы с тобой, Мария, забыли, что поспешишь — людей насмешишь! — Ерунда! — засмеялась Муся. — В таком случае надо поставить его там, где он раньше был, только и всего! Ведь там-то уж точно бабушка место выбирала. — Мария, а ты и вправду мудрая! — И они вновь словно бы забыли о Виктоше. — «Интересно, — думала она, — он что, тоже в Муську влюблен? Да вроде бы нет… Просто радуется человек, что приехал в деревню, на свежий воздух… Наверное, надо оставить их вдвоем…» — Знаете что, вы тут столом занимайтесь, а я на речку пойду, все равно от меня никакого толку! — Вика! Ну почему? — Вот что, девочки, ступайте на речку! А я пока столбики врою и приду к вам! Столешницу сколочу потом! — Нет, я подожду… — смущенно проговорила Муся. — Я пошла! — Виктоша сорвала с веревки свое полотенце и купальник. — До скорого! — Что это с ней? — спросил Медынский. — Она очень купаться любит! — простодушно сообщила Муся. От счастья она ничего вокруг себя не замечала. — А! — По дороге на речку Виктоша немного успокоилась и сказала себе: нельзя завидовать подруге, и вообще завидовать — плохо! Сегодня Муська счастлива, а в другой раз я буду счастлива… Одновременно все не могут быть счастливыми… — Вика, здравствуй! — окликнула девочку Валерия Васильевна. — Ты чего такая грустная? — Здравствуйте, я не грустная, я просто задумалась… Валерия Васильевна сидела на траве у речки. Загорала. — Садись, поболтаем! — пригласила она. — Виктоша обрадовалась. Валерия Васильевна нравилась ей, и потом, может, она что-то новое узнает о профессоре… — А вы купались? Как вода? — Чудная! Пойди, окунись, если хочешь… — Да нет, я потом! — А где же твоя подружка? — К ним знакомый из Москвы приехал. Они потом придут! — Понятно… — Валерия Васильевна, вот вы как-то сказали, что вам тут не нравится. Почему? — Да я уж говорила, что не люблю деревенскую жизнь, не по вкусу она мне, понимаешь? Этот дом, в котором все время надо что-то чинить, воду приходится из колодца таскать, уборная в огороде… Ну не хозяйственная я, что поделаешь? Конечно, воздух тут хороший, солнышко приятное, лес… Но я ведь тут вроде хозяйка дома, а хочу быть дачницей! — засмеялась вдруг она. — Раньше бы в кино я с такими речами обязательно была бы отрицательной героиней, но я просто в моем возрасте не считаю нужным притворяться! А ты меня осуждаешь? |