Книга Тьма, страница 110 – Глен Кук

О том, что мы выступили в такое время, когда ни одна армия поход не начинает, Костоправ не упомянул.

– Кстати о численности, потерях и всем таком, – вмешался Бадья. – Давно ушли те таглиосцы, которых мы распустили по домам?

Госпоже оставалось лишь констатировать очевидное.

– Могабе не придется тратить время на обучение новобранцев. Мы уже подготовили для него солдат.

– А чего именно ждет от Могабы Радиша? – спросил меня Костоправ.

– Святоши полагают, что он должен обеспечить контроль за территориями, отбитыми у Хозяев Теней. Многих привлекает идея устроить там основательную резню. Но Баба считает, что его задача – удерживать нас к югу от гор.

Я хохотнул:

– Работенка та же, что и когда он служил у Длиннотени. Закупорить бутылку, только с другого конца.

– Рано или поздно он все равно заявится к нам, – сказал Иси. – Зиндаб совершенно прав.

Костоправ снова хмыкнул.

– Ежели он не притащит с собой хотя бы половину того строевого леса, древесины, бумажных змеев, бамбука и не выступит летом, то ему ни за что…

– Ха! – саркастически скривился Лонго. – Что ему стоит заставить тамошних крестьян притащить сюда все необходимое оборудование? А потом их же и слопать – вот и лета дожидаться не надо.

Зиндаб, Очиба и Иси насупились.

– Ладно, – сказал Костоправ. – Ближе к делу. Вывод таков: в Таглиосе происходят некоторые события, и часть из них не является для нас тайной благодаря видениям Мургена.

Все ожидали, что он скажет еще, но Старик умолк. В конце концов заговорила Госпожа:

– Остается и другая проблема. Душелов.

Это было истинной правдой. Душелов не ответила на шквальный огонь Госпожи и вообще не давала о себе знать, но я нутром чуял, что она где-то неподалеку. Затихарилась, окружив себя всяческими чарами, но случая подстроить нам гадость наверняка не упустит.

О девочке никто даже не помянул. Я знал, что она была похищена с Вершины, причем отнюдь не Киной, к которой с мольбой взывала, а Душеловом, не испытывавшей к ней никаких родственных чувств. Впрочем, и в сердцах Костоправа и Госпожи особой любви не было. Что и не диво: со своей дочерью они контактировали не больше, чем с любым ребенком, родившимся в тот же день и час на другом конце света.

Я держал язык за зубами. Предполагалось, что без приказа мне и думать о Душелове не следует. Старик больше не намеревался терпеть моих самоволок. С него хватило пропажи Дремы.

– А как насчет твоей тещи, Мурген? – поинтересовался Костоправ. – И Гоблина с Одноглазым?

– Как сквозь землю провалились.

Хотя бы в этом Старик не мог обвинить меня. Впрочем, возможно, лишь до поры до времени. Пока не придумает как.

Последние сведения от Гоблина были получены нами, когда несколько его парней доставили в лагерь Прабриндраха Драха в оковах и Лизу Бовок, злобно рычавшую из установленной на телеге клетки. Собственно, мы получили не сведения, а одних лишь пленников: парни знать не знали, где Гоблин сейчас и каковы его намерения. Но я не думал, что его исчезновение являлось частью еще какого-то секретного замысла Старика. Даже Костоправ не может рассчитывать на столько ходов вперед. Чертов колдунишка обделывал какие-то свои делишки.

Впрочем, искал его я не так уж и рьяно. Сны в последнее время приходили ко мне не часто, а когда приходили, я первым делом отправлялся к Сари. И моему сыну – ненаглядному лопочущему малышу, которому она дала прозвище Тобо. Настоящее имя ему предстояло получить после нашей встречи.

Она твердо решила присоединиться ко мне, хотя к нынешнему времени даже в болотной глухомани прослышали о раздорах между Радишей и Черным Отрядом. Вздумай Сари покинуть храм, она подвергла бы себя риску, ибо в последнее время всех нюень бао, покидавших свои болота, таглиосцы подозревали в сочувствии Отряду.

С Сари не спускали глаз, ибо теперь, когда она разрешилась от бремени, побег, представлялся куда более вероятным. Однако Сари – достойная дочь своей матери – избрала партизанскую тактику и изводила жрецов всяческими капризами, с тем, чтобы, когда придет время, они не стали проявлять особого рвения в ее поисках.

Костоправ вновь посмотрел на Госпожу. И все прочие тоже – в ожидании, не заговорит ли она вновь о своей сестрице, которая ни у кого из нас не шла из головы. Ей по-прежнему улыбалась удача, и она по-прежнему имела на нас зуб, хотя уже устроила нам кучу гадостей. Ей оставалось разве что всех нас перебить. Черт возьми, вступая в Отряд, каждый из нас подписал себе смертный приговор.

– За пару ночей пропало несколько солдат, – промолвила Госпожа. – Некоторые, наверное, просто дезертировали, но не все… – Она подняла руку, и Иси с Зиндабом вынесли и положили на грязный пол большой узел.

Я не стал пользоваться случаем и напоминать Старику, что, позволь он нам перебраться в крепость, у всех были бы комнаты с настоящими полами и настоящей мебелью.

– Возможно, будет пахнуть, – предупредила Госпожа.

Ох-ох! Иси с Зиндабом размотали узел и вытряхнули труп, вонявший вовсе не так сильно, как я того опасался, поскольку покойный усох, подобно старой мумии. Рот его остался разинутым в беззвучном крике – похоже, бедняга умер в страшных мучениях.

– Этого парня сгубила Тень, – сказал я, хотя в словах не было особой нужды. Все и так поняли, в чем дело, с первого взгляда.

Костоправ посмотрел на меня. Я пожал плечами:

– С тех пор, как я отвечаю за Врата, через них не проскочила ни одна Тень.

В сказанном я не сомневался, потому как, прорвись хоть одна Тень, не обошлось бы без большой суматохи.

– Стало быть, Врата на запоре, – кивнул Костоправ. – Выходит, она отловила те Тени, которые запустил сюда еще Длиннотень.

Душелов стала новой Хозяйкой Теней и теперь, возможно, оттачивала свое мастерство.

– Против такой угрозы мы не можем предпринять ничего, разве что не ходить поодиночке с бамбуком, – начала было Госпожа, но осеклась и удивленно воскликнула:

– Эй, что это с ним?

Под «ним» подразумевался отрядный летописец, ни с того ни с сего принявшийся издавать странные звуки и дергаться самым диковинным манером – словно пытался проглотить собственный язык. Но об этом мне рассказали потом.

Я попал на равнину смерти, во все ее места одновременно, на миг, продолжавшийся целую вечность. А затем, вместо ставшей уже привычной встречи с обледенелыми стариканами, провалился в прошлое, во дни осады Деджагора. Обернувшись птицей, кружил я вокруг умирающего города, раскрывая клюв и издавая крики – не мои, но навязанные мне этой безумной женщиной. Я был беспомощен, словно подхваченная ураганом мошка, все потуги освободиться ни к чему не приводили. Я видел бездну смертей и море отчаяния, но во всем этом не было ничего нового, не пережитого мною наяву. Возможно, Душелов схватила меня походя и зашвырнула в минувшее, сама не зная, зачем. Так или иначе, я трепыхался на ветру, думая лишь о том, чтобы пережить и эту бурю. Затем пришла тьма.