Книга Игра в отрезанный палец, страница 69 – Андрей Курков

— Нет, зато пообедал хорошо.

— Тогда слушай главную новость. Сегодня утром погибла вдова Броницкого.

— Как погибла? — лицо Виктора враз озадачилось.

Ира взяла свою чашку с кофе и тихонько вышла, чтобы не мешать мужу разговаривать.

— Странно погибла. Шла куда-то вдоль дороги возле дома и попала под автомобиль. Свидетелей нет, но водитель машины утверждает, что ее толкнули под колеса. Думаю, что не врет… Как там ее сынок?

— Его там нет, — ответил Виктор.

— Вот те на! А где же он?

— Его забрала из колледжа посольская машина. Сказали, что с его матерью произошел несчастный случай и увезли. Правда, в посольстве говорят, что это не правда, там никто ничего про него не знает…

— А когда это было?

— Его увезли три дня назад.

— А несчастный случай с мамой произошел только сегодня. Интересно…

Неужели у нас с Англией такая разница во времени?! Да-а… Так что, значит, зря съездил?

— Почему же, думаю, что не зря. Послушал лекции по борьбе с отмыванием мафиозных денег, привез список банков, замеченных в подозрительных операциях…

— Ну и с коллегами из разных стран, наверное, познакомился?

— Да.

— Ну теперь жди к себе интереса из другой организации… Ладно, вернемся к делу. Поезжай сейчас на работу, уточни, что там нового по поводу вдовы. Я тебе вечером перезвоню.

«Вечером, — подумал Виктор, уже спрятав мобильный в карман и посмотрев в окно. — Уже почти вечер…»

Вытащив из сумки купленную для майора Крысько картонную упаковку ирландского пива «Кэффрис», отрекомендованного Войчеком, как лучшее пиво в мире, Виктор переложил ее в пакет и, заглянув в комнату, пообещал Ире вернуться часа через три-четыре.

Заходя в райотдел, он обратил внимание на отсутствие своей «мазды» там, где она обычно стояла.

— Что, Занозин поехал кататься? — спросил он у дежурного, лениво стоявшего у входа и державшего обе руки поверх висевшего у пояса «Калашникова».

— А он и не приезжал. Как отправился в аэропорт, так и не возвращался.

Покачав головой, Виктор поднялся к себе.

Присев за стол, повернулся к окну. За треснутым стеклом ветер играл красной шевелюрой деревьев. Вспомнилась почти такая же диагональная трещинка в стекле окна в кабинете Вики. Только там, за окном ее кабинета, было пусто. Окно выходило в серый, невзрачного вида внутренний дворик. Все-таки его кабинет по уровню уюта и заоконного пейзажа мог бы посоревноваться с той комнаткой украинского посольства.

— Пока тебя не было, все только тебя и искали! — сказал Виктору майор, засовывая привезенное пиво под свой рабочий стол. — Из министерства звонили, из управления, еще откуда-то… Раз десять, наверно. Требовали узнать, когда ты возвращается. Я всем сказал, что сегодня. Зато сегодня никто тебе не звонил!

Цирк! Ну как съездил?

— Виктор вкратце рассказал о конференции и о Лондоне.

— Вот видишь, старая песня наконец стала былью!

— Какая песня? — спросил Виктор.

— «Молодым везде у нас дорога, старикам всегда у нас почет!» Мне как раз медальку дали, пока ты по Западу шатался! Надо будет обмыть! Как насчет сегодня? Через полтора часа служба заканчивается. Заходи, посидим. — И он кивнул на свой старый сейф.

Виктор пообещал зайти и вернулся в свой кабинет. Его начинало раздражать отсутствие Занозина. Видно, дорвался до «мазды» и теперь понтуется по улицам города, девушек подвозит!

Достав из своего сейфа дело Броницкого, Виктор, как и собирался, разложил перед собой полученные от поляка фотографии. Подпер подбородок кулаками, задумался.

План действий был более-менее ясен. Вернется Занозин, и он «вставит» ему за катанье на «мазде», потом поручит выяснить все, что известно о гибели Броницкой, и узнать домашний адрес капитана погранвойск Кылимника.

Взгляд Виктора сам собой ушел на фотографию, где двое зрелых и респектабельных мужчин внимательно смотрели куда-то в сторону.

Дверь неожиданно распахнулась, и в кабинет вошел майор Крысько.

— Слушай, только что звонили, сказали, что твой Занозин в реанимации. В машину выстрелили из гранатомета, когда она подъезжала к Южному мосту…

— Я же там сам ехал… — забормотал Виктор, растерявшись от неожиданной новости. — Нет… Правда, я же на метро… Машина свободная есть?

— Конечно, возьми дежурную «восьмерку». Там у моста ребята из Харьковского райотдела работают…

— А когда это произошло? — спросил Виктор.

— Сказали, что два часа назад. — Чего ж они только сейчас позвонили?

— Пока занимались раненым, выясняли, чья машина. Виктор бросил фотографии в папку дела Броницкого.

Щелкнул замком сейфа и выбежал из кабинета. На улице уже горели фонари.

* * *

Отговорив в телефонную трубку заученную фразу, Ник глянул на часы. Было десять вечера. На потолок падал с улицы желтый свет фонаря. Тишина настраивала на раздумья, но думать особенно не хотелось. Разве что о Сахно, который до сих пор не вернулся.

«А что, если он вообще не вернется? — подумал Ник и сам удивился, как спокойно он представил себе эту ситуацию. — Ну не вернется, и что с того?..»

«А то с того, что ты останешься без единственного помощника, без машины и без возможности исполнять телефонные указания», — поставила все на места другая здравая мысль.

И Ник погрустнел. Подошел к окну. Прислушался к тишине, настраивая ухо на далекий звук автомобильного мотора.

Где-то далеко действительно жужжали моторы, но там проходил автобан, обходивший Ойскирхен стороной. До этого автобана было, должно быть, километров десять.

Мысли вернулись к Вайнбергу, которому он оставил сегодня на автоответчике три одинаковых сообщения. Завтра предстоит оставить еще несколько, только одно слово в этих сообщениях поменяется. А послезавтра? Послезавтра, если верить этим же оставленным сообщениям, придется снова ехать в Трир. Только что делать в этот раз? В кого стрелять? В собак они уже стреляли. После собак как бы логично было стрелять в людей.

Опять Ник поймал себя на каком-то удивительном спокойствии, сопровождавшем эти мысли. Действительно, не ему ведь стрелять, а Сергею. А тот будет стрелять, куда скажут, несмотря на все свои выбрыки в конце концов в нем срабатывал инстинкт военной дисциплины, который заставлял его ехать, куда скажут, лезть на дерево с винтовкой, целиться в собак. А может, ему это нравилось? Может, это было единственное, что он делал с удовольствием? Нет, а как же курение травки или просто выпивка?

Зазвонил телефон.

Ник отчитался невидимому инструктору об оставленных сообщениях.

— Как напарник? — спросил знакомый голос. «Он что-то знает!» — испугался Ник, задержал на мгновение дыхание. Потом ответил: