Онлайн книга «Братья крови»
|
– Вы не любите нарушителей закона вообще или только черных археологов? – Удовлетворит вас, если я скажу, что кровных братьев, попирающих закон, я тоже не приветствую? – Вполне. За окном промелькнул указатель: «Красное Село». Пашутин свернул на Гатчинское шоссе. Какое-то время дорога шла среди заснеженных полей, потом оборотень увел внедорожник на проселок. Впрочем, в свете фар можно было разглядеть достаточно наезженную колею. Потянулись ряды коттеджей, если так можно назвать одно– и двухэтажные домики, построенные кто во что горазд. Из труб тянуло дымком – еловые или сосновые дрова. Живя в городе, я начал забывать этот запах. В некоторых домиках горел свет, но большинство домиков, по всей видимости, пустовали. Что ж, тем лучше. Пашутин остановился рядом с оградой из проволочной сетки. По обе стороны от нее торчали чахлые кустики, наполовину заметенные снегом. – Приехали. – Шум не поднимет? – Я указал на занавешенное окошко. Сквозь плотные шторы пробивался желтый свет. – Пусть попробует… Молодые оборотни выскочили из задних дверей. Оба были одеты в легкие кожаные куртки. Тот, что был без шрама, вынул из подмышечной кобуры пистолет, сунул его спереди за брючный ремень, затянул «змейку» куртки под горло. Пашутин проследил за моим взглядом. – Это АПБ [107] ,—пояснил он. – Стреляет очень тихо. Хотя, я уверен, открывать пальбу нам не придется. Между калиткой, сваренной из гнутых труб, и крыльцом на две ступеньки лежал нетронутый снег. Значит, это Гейзерих, или как его там, дня три из дома не выходил. А может, его вообще там нет. Ну уехал человек по делам, забыл выключить электрическое освещение… Но когда я поделился предположением с Николаем, он указал на тоненькую струйку дыма, поднимающуюся над трубой. – Дрова надо подкидывать время от времени. – И, помрачнев, добавил:—Хорошо, что не угорел с пьяных глаз. Он нам живым нужен. Саша, вперед! Шрамолицый оборотень без труда перемахнул калитку, крадущимся шагом приблизился к двери, осторожно потянул ручку на себя. Покачал головой. – Ломать не будем, – вполголоса проговорил Пашутин. Поманил пальцем второго помощника, показал на приоткрытое чердачное окошко. – Гриша! Тот коротко кивнул и последовал за Александром. Они работали слаженно, любо-дорого поглядеть. Один подставил ладони, второй, оттолкнувшись, вспрыгнул ему на плечи, подтянулся и исчез в черном окошке. – Пойдемте, Анджей. Пашутин перепрыгнул калитку в одно касание. Мои сверхсилы кровного брата позволили преодолеть препятствие вообще по воздуху. Лишь встав ногами в рыхлый снег, я устыдился глупого ребячества. Мы подошли к крыльцу. Саша припал ухом к облупленной краске. Через несколько мгновений щелкнул шпингалет. Дверь распахнулась. Первыми туда нырнули оборотни. В глубине дома что-то загремело, послышалось сдавленное ругательство. Я, осторожно перешагивая разбросанную обувь, опрокинутые ведра и какие-то коробки, пересек полутемный коридорчик и вошел в довольно просторную для людских жилищ комнату. В воздухе висели клубы дыма. Окурки, явно не помещаясь, торчали из трех больших алюминиевывх кружек. Кроме них на столе наблюдалось несколько тарелок с объедками столь отвратительного вида, что, будь на моем месте кто-то, не знакомый с кучами отбросов на улицах средневековых местечек, его бы точно вывернуло наизнанку. За столом сидел плечистый мужчина в запятнанной на груди тельняшке и с мутным взглядом. Когда-то он был коротко острижен, но теперь отросшие волосы торчали в разные стороны, придавая ему дикий и вместе с тем слегка комический вид. Картину дополняли полуседая щетина, налитый багрянцем нос и синюшные мешки под глазами. В правом ухе Гейзериха, если это вправду был он, я заметил сияние серебряной серьги. Кроме стола и топчана, на котором восседал хозяин, в комнате стоял обшарпанный книжный шкаф, к удивлению не заваленный подшивками старых газет, а уставленный книгами, некоторые из которых имели достаточно раритетный вид. Несколько поломанных стульев валялись у стены, будто их в ярости в нее швыряли. Саша и Гриша стояли по обе стороны от Гейзериха, готовые немедленно действовать по обстоятельствам. Но в их напряженном ожидании, на мой взгляд, не было ни малейшей нужды. Глаза черного археолога неотрывно следили за недопитой бутылкой водки «Хортица». Две ее опустошенные близняшки стыдливо выглядывали из-за ножки стола. «И сюда добралась», – подумал я. – Гейзерих… – негромко позвал Пашутин. Мутные глаза человека поднялись, совершая невообразимые сальто-мортале под сенью тяжелых век. – О, м-мужики, – нетвердо произнес он. – Вы откуда? – И совершенно нелогично, с моей точки зрения, пригласил:—Водку будете? – Толстые пальцы с черными ногтями зашарили по столу в поисках посуды для гостей. – Пить – здоровью вредить. – Николай Николаевич решительно схватил бутылку за горлышко. – Ты что, м-мужик?!—В голсое Гейзериха прорезались неприкрытая обида и гнев. – Положь взад! Он попытался приподняться, но молодые обортни слаженным движением схватили его за плечи и толкнули обратно. Не удержав равновесия, человек упал навзничь, гулко стукнувшись головой о бревенчатую стену. Заворочался, как перевернутый жук, но в лицо ему глянул черный зрачок АПБ. – Вы кто? – трезвея на глазах, проговорил черный археолог. – М-менты? – Хуже! – Пашутин движением фокусника извлек удостоверение в красной обложке, сунул Гейзериху под нос. На передней «корочке» я успел заметить полустертые золотистые буквы – КГБ. – Д-да вы чё, мужики?.. Я не п-при делах… – Там разберутся, – веско бросил Николай. – Д-да я не… – Заткни пасть! Слушай меня внимательно. – Человек старательно закивал. – Я согласен закрыть глаза на ту нацистскую символику, которой ты торгуешь. Понял? – П-понял… – Я даже готов не убивать тебя на месте за краденные у ветеранов ордена, которые ты, мокрица, толкаешь из-под полы. Пусть тебя совесть сожрет с потрохами… Хотя откуда она у тебя? – Я т-только продавал… – Прокурору расскажешь. – Суки… – вдруг слезливо завыл Гейзерих. – Волки позорные… Гриша коротко ткнул его кулаком в ухо. Еще бы, для оборотня большего оскорбления не придумать. – Заткнись и слушай меня, – продолжал Пашутин. – Я согласен пустить тебя по мелкой уголовке, если ты наведешь нас на Зигфрида. Он мне нужен, а не… А вот такого ответа не ожидал никто из нас. Только что выглядевший сломленным человек ладонью сбил в сторону пистолет Саши, одновременно ударяя Гришу локтем в живот, а ногами снизу по столешнице. Хлопнул негромкий выстрел. Резко запахло пороховыми газами. Пашутин гибким движением уклонился от летящего на него стола, а я сумел лишь выставить вперед раскрытую ладонь. |