Онлайн книга «Братья крови»
|
Сжав ладонями его череп, я провернул. Он взвыл, прикусив язык. Рвались сухожилия, ломались позвонки. Второй оборот, третий. Юные глаза бешено вращались в глазницах до тех пор, пока я не поднатужился и не оторвал ему голову. – Это тебе за все, мразь! – прошипел я, выпрямляясь и отбрасывая череп однорукого с истлевшей плотью в снег. – Анджей, вы в порядке? – донесся слева осторожный голос. Спицын, полковник ФСБ, держал пистолет в опущенной руке, но подходить ближе не спешил. – Обращен где-то после Великой Отечественной, – кивнул я на труп, представлявший довольно неприглядное зрелище. Гораздо лучше выглядят упокоенные кровные братья возрастом двести и больше лет. Совсем отвратительно – свежие, разменявшие пару десятков. – Доброй ночи, Олег Иванович. – А я, признаться, не верил до конца, – покачал он головой. – Как у вас на Украине говорят? Хохол доки не помацае, не повiрить. [108] Так? – Само собой. Эта пословица символизирует неистребимую тягу украинского народа к философии Канта с его пониманием чувственного восприятия как субъективного способа познания мира… Как вы меня разыскали? – Ну вы же не выключили телефон, – улыбнулся полковник и тут же насторожился. К нам быстрыми шагами приближался Пашутин. – Познакомьтесь, – я шагнул в сторону. – Полковник Спицын Олег Иванович. – Эфэсбэшник коротко кивнул. – Пашутин Николай Николаевич. Уж простите, звания не знаю. Но вы коллеги. – Если бы не Хрущев, был бы генералом, – ответил оборотень. – Госбезопасность? – Так точно. – Народный комиссариат внутренних дел. – Не выглядите на ветерана. – Я хорошо сохранился. Анджей, – он указал дулом нагана на остатки однорукого, – вы не подумали спросить, кто его послал? Мне стало стыдно. – Я слишком разозлился. – Заметно. – А как там наш Гейзерих? – Пойдемте, поглядим. Офицеры госбезопасности пошли к «УАЗу», а я чуть-чуть задержался, разглядывая убитого мной вампира. Что за ребячество? Уж в моем-то возрасте следовало подумать, что врага выгоднее взять в плен, а не убивать. Ладно, сделанного не воротишь. Я направился следом за нечаянными помощниками и не мог не удивиться, насколько они были похожи друг на друга. Нет, не внешне. Тут-то как раз ничего общего. Оборотень стройный, темноволосый с проседью, а полковник коренастый, лысоватый, светло-русый. Но повадка. Движения плеч, пружинистый шаг, настороженность во всем теле и готовность кинуться в бой. В самом деле, эти ребята бывшими не бывают. Увидев изуродованный очередями в упор автомобиль, Спицын только присвистнул. – Ходовая в порядке, восстановлю, – отозвался Пашутин. – Убираться бы отсюда надо, – Олег Иванович кивнул на трупы в камуфляже. – Сейчас кто-нибудь проедет, дадут знать куда следует. Вы сможете «отмазаться» от питерских ментов? – Смогу, но хотелось бы обойтись без них, – оборотень открыл дверцу и выругался сквозь зубы. Александр умер быстро. Две пули в область сердца, одна прошла сквозь висок, забрызгав весь салон кровью, осколками черепа и мозгом. Гейзерих еще дышал. Ему тоже пули угодили в туловище, пробив, по всей видимости, легкое. На губах черного археолога пузырилась кровь. Я тронул его за плечо. Человек слабо застонал. – До больницы не доживет, – подвел итог Спицын. – Ну вот. Теперь ни одного информатора, – вздохнул Пашутин. – Столько усилий впустую. – Погодите, – я похлопал Гейзериха по щекам. Его глаза раскрылись. Мутный, наполненный болью взгляд. Я вперился ему в зрачки, обратившись к магии кровных братьев. Это оказалось нелегко – кто бы подумал, что схватка с одноруким отберет так много сил? – Боли нет, – сказал я человеку. – Она ушла. Почувствуй. Его глаза просветлели. Но тут же пришло понимание, откуда вкус крови во рту. – Я выживу? – Боюсь, что нет. – Рыцарю не пристало лгать. Даже ради выгоды. – Но мы отомстили за тебя. Не ушел ни один. И за Зигфрида с дружками тоже. – Это они? – А ты как думаешь? – Они… – Жаль, что меня так быстро подстрелили… Я бы их зубами… – Ничего. Мы справились. – А вы крутые мужики. – Есть немножко. Гейзерих… Ты скоро умрешь. Видишь, я честен с тобой. – Спасибо. – Люди, которые убили тебя, не заказчики. Они исполнители. Хочешь отомстить по-настоящему? Хочешь, мы найдем заказчиков и расправимся с ними? – Хочу. – Скажи нам, где меч. Найдем меч – найдем и заказчиков. По лицу черного археолога пробежала судорога не телесной, а душевной боли. – Я не знаю, где меч. Я не знаю, кому Зигфрид его продал. Клянусь. Пашутин вздохнул и отвернулся. – Вы можете его исцелить? – шепотом спросил Спицын. – Начитались фантастики? – ответил я. – Нет, но когда сталкиваешься со сверхъестественным, то волей-неволей… Я отмахнулся от эфэсбэшника. Наклонился ближе к умирающему. – Гейзерих… – Меня Василием зовут. – Как верблюда… – сдавленно хихикнул Олег Иванович. – Простите, Анджей. Это нервы. – Василий, – я наклонился еще ближе, едва не касаясь лица черного археолога. Сладкий аромат крови щекотал ноздри. – Я тебе верю. Опиши хотя бы меч. Ты же видел его? – Видел. – Тогда опиши. Я буду искать меч, а когда найду, отомщу тем, из-за кого ты умираешь. – Сейчас… С виду – обычный меч. Скандинавский или русский. Ну такой… прямой… – На конце скругленный, – подсказал я. – Да. Рукоятка простая. Оплетка сохранилась. Кожа. Украшений нет. Противовес – кругляк… – Шар? – Да, шар. – Особые приметы? – Да какие там приметы – простецкий меч. Мы и не поверили сперва, что самого Александра Невского… А, вру! Была одна примета. – Какая же? Ну говори! – Сломанный он пополам. – Как? – От неожиданности я дернулся, отвел глаза. Гейзерих утробно застонал, выгнулся, заскреб каблуками по полу. – Сломанный меч… – прошептал я. – Умер, – сказал Пашутин. |