Онлайн книга «Стальной лорд»
|
— Ты понял все верно. Именно — защита от драконов. Около пятисот лет назад я помогал его создавать местному магу, предшественнику Виллемины, по поручению и с согласия местных властей и богов. Гармония лучше всего поддерживается паритетом сил. Людям было нечего противопоставить драконам — и я подарил им Мгла-Крону. — В чем же заключается защита? — спросил я с любопытством. — Что в ней такого, в этой Мгла-Кроне? — А когда силы стали равными, — продолжал Анхель, проигнорировав мой вопрос, — пришло время Закона. «Драконам — горы и леса, людям — города и равнины». Поэтому мне пришлось оставить замок, который много лет был фактически моим, и перебраться сюда, на Миндальную гору. Видишь, даже я подчиняюсь Закону… — Что это за Закон, о котором тут так много толкуют? — Закон, — сказал Анхель, — поддерживает этот мир в равновесии и гармонии. Собственно, благодаря Закону этот мир еще жив. — В каком смысле? — В прямом. Незримой стеной он разделил людей и драконов… — Зачем? Люди и драконы не враги! — Ты так считаешь? — Конечно! Они… — Я вспомнил все, что мне втолковывал Грег, и уверенно провел аналогию: — Ну как родители и дети. Зачем Закон, если есть любовь? — Молодец, — одобрительно покивал Анхель. — Умный мальчик, ухватил самую суть! В том-то и дело. Все на свете вырождается, это непреложный факт. Место любви неизбежно занимает равнодушие. А от него до вражды — один шаг. Потому и нужен Закон. — Да откуда он взялся, этот Закон? — Это я дал его миру Эверн, — сказал Анхель со спокойной гордостью. — Пока мир ему подчиняется, он существует. А где Закон перестает действовать, начинается… ты видел что. Лигейя показала тебе. — Так это с твоей подачи она меня туда затащила?! Хризолитовые глаза Анхеля блеснули. — Я хотел, чтобы ты своими глазами увидел стальных драконов и то, во что они превратили свой мир. Словам бы ты не поверил. — Но зачем?! Посеять во мне ненависть к Грегу? Но ведь это ты хотел погубить мой мир, приведя в него стальных драконов! Ты хоть представляешь, что они могли с ним сотворить? Ты же целитель! Разве ты не осознаешь, что собирался погубить целый мир?! — Мой мир — Эверн, — ответил Анхель. — Его я хочу защитить. Мне пришлось выбирать. Я выбрал меньшее зло. — Ты опять врешь! — Я почувствовал, как подступает бешенство. — Ты не выбирал между двумя мирами! Признайся: ты попросту выбрал свою личную безопасность! — Ну, строго говоря, моя ценность выше любого отдельно взятого мира, — заявил Анхель, словно констатируя общеизвестный факт. — Миров много. Я один. Меня аж замутило. С глаз словно сдернули пелену, все лукавое обаяние Анхеля вдруг исчезло. Я смотрел на травника, и с каждым мгновением его самодовольное лицо казалось мне все более отвратительным. И это золотой дракон, венец эволюции! Он оскорблял собой саму реальность! — Да ты просто урод, — вырвались у меня странные слова. — Ты больной! В тебе какое-то ужасное искажение… Анхель улыбнулся неожиданно милой и доброй улыбкой, как будто я сказал ему комплимент: — Я долго ждал этого момента. Наконец-то твоя истинная натура себя проявила! — О чем ты? — Послушай себя! Ты говоришь не как хищник. Хищник бьет, потом думает. А ты хочешь исправить искажение. Болезни могут быть исцелены, только смерть необратима. Я догадываюсь, зачем ты меня искал. Тебя послал Черный, несомненно. Но пойми: ты — золотой дракон, Алексей. В этом нет никаких сомнений. Ну взгляни правде в глаза — неужели ты реально смог бы убить меня? Я зажмурился. Даже смотреть на Анхеля было мучительно. Он оскорблял собой ту самую гармонию, о которой так много болтал! — Ты считаешь, что я не в порядке, хочешь помочь мне стать иным? — слышался его голос. — Я не возражаю, только рад. Оставайся, и я научу тебя, как это сделать… — Замолчи, — прошептал я. Меня тошнило. Что-то происходило со мной, нечто быстро менялось внутри. Беззвучным щелчком включилось периферическое зрение… По рукам побежали струйки знакомого жгучего жара, и, протыкая рукава, наружу полезли шипы… Улыбка застыла на губах травника. — К чему эти ложные трансформации? Ты не сможешь причинить мне вред, — продолжал он уговаривать меня, но в его голосе зазвучало нечто напоминающее неуверенность… если не страх. — Подумай о последствиях! Ты такой же, как я… — Нет, — прорычал я, чувствуя, как вырастают когти на лапах. — К счастью, не такой! Я черный дракон из Черного клана! Анхель попятился. — Я не мог ошибиться, — резко произнес он. — Значит, ты сам избрал свою судьбу. Я давал тебе много шансов, мальчик! Но на мою доброту ты каждый раз отвечал тупостью и злобой! Кусал дарящую руку! Но если ты уже искажен, тебе нет никакого смысла жить. Золотой дракон, избравший темный путь, во имя гармонии должен быть уничтожен! Завершить трансформацию я не успел. На меня напала Стоножка. Секунды замедлились, как в кино. Я смотрел, как Стоножка висит в воздухе — а на самом деле в прыжке летит на меня, неестественно широко распахивая пасть, — и в голове неспешно проплывала мысль. Нечто из прошлого, из неизвестно каких ассоциаций — то ли прочитанное, то ли услышанное в разговоре и, кажется, связанное с собаками: «Одну руку придется отдать…» Время внезапно ускорилось, но за миг до того, как тварь вцепилась мне в лицо, я успел вскинуть руку и вбил кулак в распахнутую пасть. Зубы сомкнулись. Я увидел, как в кожу глубоко входят острые загнутые клыки. Боли в первый миг не почувствовал — только сильнейший рывок. Меня толкнуло и развернуло так, что я упал на колено. Стоножка захлестнула меня туловищем и обвила, словно железным обручем, — я чуть не задохнулся. Но еще сильнее были ужас и омерзение. Я рефлекторно попытался скинуть мерзость, освободиться от нее, но она впилась в меня как клещ. В упор на меня смотрели глаза насекомого — никакого разума в них и в помине не было. Какая там кошка! Меня снова окатило ужасом. В очертаниях морды, носа и лба мне почудилось лицо младенца. Потом нахлынула жгучая боль в боку, в руке, и стало не до эмоций. Я не понимал, почему еще в сознании. В ушах стоял ноющий, звенящий гул. Все тело вибрировало, как под током. Стоножка вдруг дернулась раз, другой, перестала впиваться в меня когтями и начала хлестать меня туловищем. Тут я потерял равновесие и упал на бок. Сумасшедшая бестия билась и металась, как щука на крючке. Словно в агонии… Я вдруг понял, что так и есть. Яд! Мои шипы ядовиты! Так же, как и у нее! Она насадилась на мои шипы, ей меня не отпустить! Они загнуты внутрь, они застряли у нее в горле! Яд против яда! Меня охватило торжество, свирепая радость. |