Книга Магия крови, страница 46 – Алекс Градов

Мне стало холодно, несмотря на горяченный воздух, который все еще обдавал меня волнами жара. Но я ответил с фальшивой непринужденностью:

— Вы же понимаете, я не из трусости отказался. Просто понимал, чем дело кончится.

— Подольститься пытаешься?

— Нет, просто говорю, что думаю. Прямо, грубо, по-солдатски. У Моралеса не было ни единого шанса.

О том, что это я случайно навел мальчишку на дурацкую мысль напасть на главу клана, я решил умолчать.

Горыныч посмотрел на меня полыхающими глазами.

— А почему к роще с нами не полетел? Оттуда же лучше видно.

— Я подумал — вы тут припарковались… А «Волга» старая, но ухоженная. Наверно, она вам дорога…

Он погрозил мне пальцем.

— Моей машиной прикрылся? Ну хитер! Ладно. Лети отсюда, пока я добрый.

Тут бы мне свалить оттуда по-быстрому. Но проклятая тяга к справедливости возобладала. Я мотнул головой в сторону поля с останками Моралеса и спросил мрачно:

— Неужели все это нельзя было предотвратить? Вы не видели, к чему дело идет? Что у мальчишки крыша едет?

Красный лорд молча смотрел на меня, словно не понимая, к чему я гну.

— Он же ваш ученик — способный, перспективный! И он еще маленький… был. Почему вы не попытались перевоспитать его? Ну хорошо — допустим, вы решили, что проще его убить. Но… неужели вам его даже не жалко?

— Естественно, нет, — ответил Горыныч. — А должно?

Я открыл рот, не находя слов… Но старый хищник обо мне уже забыл. Он обернулся человеком, достал скромный мобильник и начал звонить — видимо, в МЧС. Передо мной снова был директор ТЭЦ.

— Алло, у нас тут ЧП… Уже выслали? Нет, не пожар. Магистральный рванул… На пятнадцатом километре… Все в порядке… Среди моих жертв нет.

— Легко отделался, — только и сказал Грег, выслушав мой рассказ о знакомстве с красными драконами.

Странно, но мое приключение его совершенно не обеспокоило. И даже не особо заинтересовало. Хотя, на мой взгляд, оно было куда более волнующим и опасным, чем полет в грозу и его последствия. Анхель, колдун из леса, все еще не давал Грегу покоя. Я знал, что Валенок его ищет, — пока безуспешно.

Судя по всему, Грег подключил к поискам и Ники. Всю вторую половину июля я почти ее не видел. По крайней мере у Валенка она появлялась крайне редко, с темными кругами под глазами, сосновыми иголками в волосах и таким утомленным видом, будто где-то бродила целыми ночами. Они с Грегом запирались и о чем-то шептались наедине.

Все были заняты, кроме меня.

Впрочем, у меня и своих забот хватало. Я был так загружен в институте, что дальше некуда. На самом деле перемены начались еще весной, но я, поглощенный сначала испытаниями, а потом тренировками, их не заметил. В апреле у нас сменился директор. Место прежнего дедка, с трудом выжитого на пенсию, занял его зам и развил бешеную деятельность по переводу НИИ на коммерческие рельсы. Он раздобыл несколько заказов то ли в Китае, то ли в Иране, и в институт понемногу потекли деньги. Сначала, конечно, в карман начальства. В окнах дирекции бельмом сверкали стеклопакеты, вместо «Жигулей» на стоянке красовалась «Тойота». Сотрудницы сплетничали с утра до вечера. Гадали, кому будем продавать атомные секреты — натовцам или наоборот, Талибану. Предсказывали тяжелые времена и массовые увольнения. Но поскольку у меня голова была занята другим, я их сплетни пропускал мимо ушей.

К середине июля не замечать дух перемен становилось все сложнее и сложнее. Бывший зам добрался до сотрудников, и началась обещанная кадровая чистка. Половина наших тетушек была безжалостно отправлена на пенсию. На их ставки набрали орду вчерашних студентов, подманивая их на бронь от армии. К омолаживанию коллектива я относился вполне одобрительно, пока директор не пригласил меня к себе и не предложил создать отдел для молодых и энергичных под моим руководством.

— Я знаю, что тебя переманивают, — как бы между делом заметил он. — Не поддавайся! Творческие, нестандартно мыслящие ребята нужны здесь! Ты наш лучший молодой специалист. За последние полгода — такой рывок!

Больших денег новый шеф не обещал, но упирал на перспективы. И главное — на реальную работу (от которой я вообще-то уже отвык). Я ушел от него с квадратными глазами. Рывок? У меня?! Но я уже не был уверен, что хочу принимать это предложение, как бы оно ни льстило. Зачем мне снова связывать себя обязательствами, попадать в зависимость от посторонних людей — и вообще от людей — и ставить других в зависимость от себя, когда я только начал чувствовать себя свободным!

Вечером тридцатого мне позвонил Грег:

— Ты все еще хочешь общаться с драконами? Или красные отбили желание?

— Конечно, хочу!

— Тогда готовь смокинг.

— Чего?!

— Ты официально приглашен на Бал Середины Лета.

— Это еще что такое?

— Большой драконий сбор. Точнее, слет. Они проводятся четырежды в год: зимой, весной, летом и осенью. Организуются драконьим кругом Питера. Думаю, тебе там понравится.

— Погоди! Ты сказал «бал»! Там что, в самом деле танцуют?

— И танцуют тоже.

— Елки-палки… А еще что?

— Общаются. Решают вопросы. Увидишь.

— И когда он будет?

— Тридцать первого.

— Это же завтра!

— Сегодня ночью, — уточнил Грег и отключился.

— А пораньше не мог предупредить? — заорал я в отключенную трубку.

Смокинг, гы-гы-гы!

Я убрал телефон в карман и окинул взглядом свой бардак, пытаясь вспомнить, где в квартире платяной шкаф.

На закате мы все собрались на крыше дома Валенка, готовясь к вылету. Грег решил, что, хотя слет начался еще днем, будет наиболее бонтонно появиться там около десяти вечера.

Ясный вечер обещал дивную июльскую ночь. В небе сияла полная луна, яркая, как желток. Приятно веяло прохладой после жаркого дня.

— Официальную часть мы все равно уже пропустили, — сказал Грег. — Полетим сразу на банкет. Парни, на крыло!

— А где Ники? — спохватился я. — Наряжается?

— Она не полетит.

— Почему? — удивился я.

— Ей нельзя.

Я удивился еще сильнее. Если бы он сказал «она занята» или «я ей запретил» — это бы я понял. Но нельзя? А почему тогда мне можно? Чем я лучше нее?

— Представляю, как ей обидно, — заметил я с легким упреком.

Грег только пожал плечами. Худой, смуглый и изящный, в смокинге он выглядел как тангерос. [2] А Валенок — как принарядившийся бронетранспортер. Рядом они смотрелись просто уморительно.