Онлайн книга «Фактор жизни»
|
* * * — Прекрасно. — Том взглянул на дисплей. — Что должна представлять эта тета-функция? — Общую, двунаправленную временную энергию. Посмотри сюда. — Лорд Авернон бросил Тому кристалл, и тот поймал его на лету. — Прочитай, а потом мы поговорим. Они располагались в скромной пассажирской каюте. Только иногда сила инерции напоминала им о том, что они находятся внутри небольшого арахнаргоса. Тут не было никаких окон, через которые можно было бы выглянуть наружу. — Что такое Созыв? — Ежегодная встреча. На нашем Созыве собираются представители четырех секторов, это почти восемь владений. — Так много? — Да. Все владения, которые находятся в пределах границ четырех секторов. Каждый год одно из владений предоставляет место для проведения Созыва. Эта обязанность переходит от одного владения к другому. — И?.. — Не понял? — Что они делают на этом Созыве, милорд? — Пожалуйста, называй меня просто Авернон. — Юноша казался рассеянным. — Политические обзоры, решение спорных вопросов, разного рода проблемы. Ратификация итогов локальных войн, если до этого дойдет дело. Кроме того, на нем проходят назначения на официальные должности. — Понимаю. Вы надеетесь стать академиком? Авернон пожал плечами: — Мне трудно представить для себя что-либо иное. Кому захочется управлять владением? * * * Через пять дней они прибыли на место. Здание Межгосударственного Конгресса было построено с размахом. Выкрашенный в красный цвет сияющий дворец размещался в огромной пещере, со всех сторон его подпирали серебристые контрфорсы. В гостевом крыле дворца полы были черные и блестящие, а высокие потолки отделаны слоновой костью. Багаж Авернона несли слуги; Том сам нес свои вещи. Но их номера оказались совершенно одинаковыми. — Мы можем рассмотреть некоторые сориты перед обедом, Том? Я хотел просмотреть стратегии перехода в состояние катарсиса. — Устроит, если займемся этим через полтора часа? — спросил Том. Он хотел пробежаться перед занятиями, как обычно. — Отлично, старина. — Авернон подошел к мембране, и она начала раскрываться. — Я подумал, — сказал ему вслед Том, — что в теории драмы нет ничего, о чем бы вы не знали. Авернон обернулся: — Всегда находятся слабые места, которые не мешает немного подчистить. Ты так не считаешь? — Честно? — Том пристально посмотрел на него. — Не в вашем случае… — Черт возьми, Том! — Авернон отступил на шаг от мембраны. Она слегка завибрировала и вновь отвердела. — Я имел в виду то, что это необходимо тебе. * * * — Том!? Том сбросил легкие простыни, вскочил на ноги и принялся на ощупь искать рубашку. — Можно войти? — Это был голос Авернона. — Да, конечно. — Том натянул рубашку. — Включить свет! Рассеянное освещение сделало комнату, стены которой были выкрашены в персиковый цвет, теплой и уютной. Авернон вошел, и стул заскользил ему навстречу. — Дисплей! — Авернон шлепнулся на обтянутое гобеленом сиденье. Он был бледен, глаза воспалены. — В чем дело? — спросил Том, когда в воздухе развернулся во всем своем многообразии спектр. — Посмотри на это! Трехмерные решетки пиктограмм начали менять места, и Авернон приступил к объяснениям. Тому потребовалось несколько часов, чтобы сообразить, что именно Авернон подразумевает под понятием метавектора, но, когда он сообразил это, его охватило страшное волнение, и о сне было позабыто. Слой за слоем, продираясь сквозь голо графические мозаики, Авернон излагал суть своей теории, отбрасывая детали, когда Том не мог понять основных принципов. — Господи, — наконец пробормотал Том. — Ведь здесь, — он указал на группу формул и пиктограмм, — то, что древние называли Теорией Всего Сущего и что никогда не было разработано. Так оно и было. Теория простоты продержалась сто лет. Теория связи — следующие триста. Потом, в двадцать пятом веке, старые парадигмы были ниспровергнуты моделью Янтарного лабиринта — комбинацией двунаправленных временных петель с эмергеникой — контекстуальной наукой о возникновении новых явлений. Субквантовые вихри, сознание позвоночных, динамика рынка акций, эволюция звезд были связаны на термодинамическом уровне сетью шаговых функций, которые правильно предсказывали огромное количество явлений, включая и возникновение однонаправленного течения времени. Это была концепция мира, владевшая умами людей в течение периода, который длился в четыре с половиной раза дольше, чем господствовала система Ньютона. И теперь Авернон бросал этой концепции вызов. А Том Коркориган присутствовал здесь только для того, чтобы стать свидетелем этого события. Когда Авернон удалился — даже он чувствовал необходимость подготовки перед выступлением, — Том продолжал работать над новой теорией самостоятельно. И его все больше охватывало благоговение. Как могли возникнуть эти невероятные чудеса в мозгу Авернона? Он продолжал работать, не замечая времени и рассеянно съедая то, что приносили слуги. В конце концов он повалился на кровать и уснул. И видел сны. На черном бархате лежит, сверкая, нитка белого жемчуга. Ожерелье… Когда он проснулся, оказалось, что он проспал пятнадцать часов. Увиденный во сне призрачный жемчуг растворился, как только действительность прорвалась в сознание Тома. Его ждала записка от Авернона. Лорд приглашал на завтрак. Том принял приглашение и махнул рукой, чтобы голограмма исчезла. Обнажившись, он прошел сквозь тускло светившуюся очищающую пленку, оделся и уже через пять минут оказался в столовой. — Для начала они сделают вас, по крайней мере, главным академиком, — сказал он, усаживаясь рядом с Аверноном. — Я полагаю, так и будет. — Авернон, казалось, пребывал в плохом настроении. Он вяло поддевал еду ложкой. — По крайней мере до тех пор, пока я не смогу выполнять практическую работу. — Внезапно он рассмеялся. — Спорим на тысячу корон, что они никогда не сделают меня даже обычным администратором. — Э-э… — Невозможно, правильно? Тогда проверим через двадцать стандартных лет. Если я все еще буду заниматься исследованиями, ты будешь мне должен тысячу. Том покачал головой: — Ненавижу спорить на деньги… — Нет, — прервал его Авернон. — Ты поспоришь. Но мы изменим ставку. Пусть будет одна корона, если тебе так больше нравится. |