Книга Звездная сеть, страница 75 – Вадим Проскурин

– А кто не странный? – ответил вопросом на вопрос один из мужчин и неожиданно добавил: – Ик.

Видя, что я не понимаю, он пояснил:

– Так зовут меня. Ик.

– Андрей, – представился я.

Женщину звали Спа, второго мужчину – Ош. Мы обменялись местным аналогом рукопожатия (раскрытой ладонью слегка хлопают по ладони собеседника), и Спа спросила меня:

– Давно странствуешь?

– Порядочно, – ответил я. – Месяца два примерно.

Произнеся эти слова, я подумал, что уже давно сбился со счета, сколько дней назад я застал в собственном подъезде инопланетного хулигана и жизнь стала похожа на сказку, сочиненную наркоманом. Может, прошел месяц, а может, и все три, надо как—нибудь сесть и тщательно посчитать, где сколько времени я убил… но надо ли?

– Не устал еще? – спросила Спа. Я пожал плечами.

– Как сказать… А какая разница? Все равно от меня мало что зависит.

– Как это? – не поняла Спа. – Ты хочешь завершить странствие, но не можешь?

– Надеюсь, что могу, – сказал я. – Один… гм… тип говорил, что у вас хорошая планета и что нам с подругой она подойдет.

– С какой еще подругой? – заинтересовался Ик. – Она странствует вместе с тобой? А где она?

– Я ушел вперед. Лучше вначале сам посмотрю, разведаю, что здесь да как, а потом ее позову. А то мало ли что… Эрпы обменялись недоуменными взглядами.

– А что может быть не так? – спросил Ик. – Чего ты боишься?

– Кое-чего опасаюсь. Хочешь выслушать подробный рассказ о моих проблемах?

Ик хихикнул, помотал головой и сказал:

– Извини, не хочу. Проблемы – вещь хорошая, когда слушаешь песню или смотришь фильм, а когда твой друг рассказывает о своих личных трудностях, это неприятно.

Сразу начинаешь думать, что с тобой может произойти подобное…

– Точно, – встряла в разговор Спа. – Давайте не будем о грустном. Пойдем в дом, Андрей, тебе надо отдохнуть с дороги.

Мы прошли на кухню. Странное впечатление производил этот дом. Голые деревянные стены, простая деревянная мебель, нигде никаких украшений, в центре кухни пустой стол, вдоль стен простые деревянные шкафы и больше ничего. Ни холодильника, ни плиты, ни микроволновки, не говоря уже о телевизоре.

Спа выдвинула ящик одного из шкафов, вытащила маленькую пластмассовую коробочку и извлекла из нее две большие таблетки, синюю и красную. Я сразу вспомнил «Матрицу».

– Съешь, – сказала Спа, – тебе полегчает.

– Обе? – уточнил я.

– Обе, – подтвердила Спа. – Не пожалеешь.

– Это наркотик?

– Наркотик.

– Хороший гость, – заметил Ош. – Знает, что такое наркотик. С ним будет интересно.

– Извините, – сказал я, – но я не употребляю наркотики.

– Почему?! – воскликнула Спа. – Ты о них знаешь, значит, ты их пробовал! Неужели тебе не понравилось? У тебя индивидуальная непереносимость?

– Ну… – протянул я. – Вообще-то, наркотики убивают.

– Кого? – не поняла Спа.

– Как кого? Того, кто их принимает. Любой наркотик вызывает зависимость…

– Ты что! – воскликнул Ик. – Зависимость снимается за минуту! Забыл? Или… ты, наверное, долго странствовал по диким местам, где потребляют продукты брожения, правильно?

– Ну… как тебе сказать…

– Забудь все, что знал о наркотиках раньше, – заявил Ик. – Это несравнимо со всем, что ты пробовал до того.

– Я верю, – сказал я, – но все равно не хочу. Считайте это моим маленьким бзиком. Допустим, мне религия запрещает.

– Ты верующий? – заинтересовался Ош. – Как интересно! Расскажешь нам про бога? Жалко, что ты не хочешь съесть таблетки, тогда мы смогли бы почувствовать все напрямую. Говорят, это потрясающее ощущение.

– Так эти таблетки усиливают эмпатию? – сообразил я. – Тогда почему вы называете их наркотиком?

– Потому что эмпатия – тоже наркотик, – заявила Спа. – Раз попробуешь – не оторвешься, пока не снимешь зависимость.

– Ну, не знаю, – я пожал плечами. – У меня легкая эмпатия и без наркотиков, только я не понимаю, что в этом такого восхитительного.

– Прирожденный эмпат! – воскликнул Ик. – Повезло тебе, парень!

– Не скажи, – заметил Ош. – То, что для нас в кайф, для него – привычное состояние, он его даже не замечает.

– Да, действительно, – согласился Ик. – Я об этом не подумал.

– Тогда тебе не нужны таблетки, – подвела итог Спа, – они на тебя не подействуют. Но так не годится! Должны же мы хоть как-то проявить гостеприимство! Ош, спой, что ли. Пойдемте в гостиную.

Насколько кухня была пуста, настолько гостиная оказалась захламленной; На полу валялись разнообразные вещи, начиная от одежды и заканчивая какими-то техническими устройствами, а в центре комнаты стояла самая настоящая палатка, собранная из подручных материалов – соединенные вместе отдельные куски ткани самых разных форм, расцветок и размеров. Я так и не понял, чем и как они соединены, с первого взгляда казалось, что они просто прилипли друг к другу. Наверное, какой—нибудь клей.

– Нравится? – спросила Спа.

Очевидно, она неправильно истолковала изумленное выражение на моем лице.

– Мы сами построили, – заявил Ик.

– Мы там спим, – добавила Спа, – и вообще живем. Полезли?

Ик направился внутрь, Спа и Ош последовали его примеру, мне тоже не оставалось ничего другого.

В палатке было тесно, но уютно. Внутри она была застелена то ли толстым одеялом, то ли тонким матрасом, я с размаху уселся на него и тут же подпрыгнул, потому что под задницей оказалось что-то жесткое.

– Мой миэ, – пояснил Ош и вытащил из-под меня нечто похожее на узбекскую домбру. Или не домбру, не помню точно, как называется этот инструмент.

Ош запел.

В пути за горизонт мне нужен тот, кто со мной Будет жить Каждый отрезок пути, Сменит маршрут мгновеньем руки.

Всякий признает, что в этом есть правда.

Там, Где в слиянии тел сливаются души, Слышится песня, но мы ее пропускаем мимо ушей.

Друзья вместе всегда, И в душе рядом с ними нет места заботам.

И любить их – значит быть вместе всегда, Целую вечность пути к горизонту.

Под аккомпанемент миэ эти слова не казались глупыми. Они были странными, но общий смысл был понятен.

– Целую вечность пути, – повторил я. – Хотел бы я, чтобы это было возможно не в песне, а в реальности.

То ли Ош где-то слышал песню Beatles «Here, there and everywhere», то ли его чувства странным образом совпали с чувствами Пола Маккартни. Естественно, с учетом разницы в системах понятий.