Книга Хоббит, который слишком много знал, страница 29 – Вадим Проскурин

Хозяин постоялого двора неподвижно застыл за стойкой, не отводя от меня глаз. Пожилой гном, который заказывал пиво в тот момент, когда мы вошли внутрь, так же глупо таращился на меня. Да и остальные разумные, сидевшие за столами и на высоких табуретах у стойки, были заняты тем же самым делом.

Кружка, в которую хозяин наливал пиво, переполнилась, и пенная струя потекла на стойку, но хозяин этого не замечал.

— Почтенный, — обратился я к нему, — у тебя пиво разливается.

Хозяин вздрогнул, отставил кружку в сторону, потянулся было к тряпке, чтобы вытереть лужу, но вместо этого согнулся в поклоне, при этом стараясь не въехать лицом в разлившееся пиво. Не понимаю я аннурцев — какого хрена они так пресмыкаются перед магами?

Трактирщик на секунду замер в глупой и неестественной позе, затем распрямился и спросил, пытаясь смотреть на меня снизу вверх, несмотря на то что был на полголовы выше меня:

— Что угодно почтенному магу? Ужин, комнату или… — Он сделал неопределенный жест рукой, потом его взгляд упал на Мезонию, и он смутился еще больше, хотя, казалось бы, куда уж больше?

— Что ты имеешь в виду? — спросил я, и трактирщик путано забормотал, не забывая мелко кланяться:

— Ничего такого не смею иметь в виду, ваше волшебничество. Ничего противозаконного не держим и не предлагаем. А если вашему волшебничеству угодно чтонибудь эдакое, враз добудем. Мы тут все знаем, где что можно… а у нас нет… у нас все по закону… — Его лицо осветилось новой мыслью: — А ваше волшебничество не из этих?…

— Из этих, — важно кивнул я.

Ситуация начала меня забавлять. Трактирщик в мгновение ока выскочил из-за стойки и за руку потащил меня к столу, за которым только что веселилась шумная компания богато одетых молодых людей. Кстати, куда они подевались? Я огляделся по сторонам и заметил, что народа в зале заметно убавилось, хотя вроде бы никто никуда не уходил. И чего они так всполошились?

Хозяин постоялого двора попытался усадить меня во главе стола, но мне показалось глупым сидеть на деревянном кресле, когда моим товарищам предлагают обычные лавки, и я решительно воспротивился, тоже взгромоздившись на лавку. Откуда ни возьмись появились две разукрашенные девицы, чьи груди только что не вываливались из-под лифов, перетянутых по самое некуда. Они стояли по обе стороны хозяина, одинаково неестественно улыбаясь, и было совершенно непонятно, зачем они здесь нужны, ведь хозяин явно вознамерился принять заказ самостоятельно. Тем временем затор в дверях рассосался, и мои спутники шумно приземлились на лавку рядом со мной. Хозяин продолжал пританцовывать на месте и интересоваться, что угодно моему волшебничеству.

— Самый лучший ужин, — сказал я. — Самого лучшего пива.

Хозяин явно ждал чего-то еще, и мне пришлось его разочаровать.

— Ужин и пиво. В чем дело, почтенный? Ты что-то не расслышал?

На слове «почтенный» голова хозяина втянулась в плечи. Он начал бормотать:

— Зачем же так сразу… мы же не без понятия… я же обещал Боромиру, что к весне сполна рассчитаюсь… я же не виноват, что моя жена убежала вместе со всеми деньгами. Мы же не без понятия… знаем, что такое счетчик… зачем же сразу с артефактами-то… вы не думайте, ваше волшебничество, что мы без понятия… вот мои дочери… хотите… вы уж извиняйте, с деньгами негусто, мы уж как можем…

До меня наконец дошло, что он имеет в виду, я побагровел и ударил кулаком по столу. Оказывается, в этом теле у меня мощный голос, командный, как говорит дядюшка Хардинг. Хозяин постоялого двора смешался окончательно и поспешил скрыться за стойкой. Девки синхронно хихикнули и тоже убежали, чтобы вернуться через минуту вместе с жареным мясом, тушеной репой и холодным пивом. И это здесь называется самым лучшим ужином? Мда…

Прошло минут пять, в течение которых мы сосредоточенно пережевывали пищу. Вначале вокруг царила гробовая тишина, потом мало-помалу в разных углах возобновились разговоры, вначале вполголоса, а затем и в полный голос. Действительно, чего пугаться каких-то там магов, если они ведут себя спокойно, ни к кому не пристают, сидят себе кушают, а то, что на них оружия понавешено больше, чем на патруле ночной стражи, так это их внутренние волшебнические дела. Прямо здесь они воевать ни с кем не собираются, и на том спасибо. Откуда-то появилась стайка гулящих девок, и уже через минуту они взяли в плотный оборот троих купцов, судя по одежде, из Серой Гавани.

За моей спиной кто-то негромко прокашлялся. Я обернулся и увидел пожилого человека невысокого роста с совершенно непримечательным лицом, одетого небогато, но и не бедно, в общем на такого человека вряд ли захочется взглянуть во второй раз. Я сразу вспомнил Учителя — он выбрал себе человеческий облик в таком же стиле.

— Приветствую вас, почтенные, — сказал незнакомец, — вы позволите мне разделить с вами трапезу?

— Если ты тот, кого я жду, — сказал я, — прошу присаживаться.

Незнакомец сел напротив меня и заговорил совсем другим тоном, сухим и деловым:

— Мезония, Оккам, Спиногрыз, зачем вы устроили здесь балаган? Я что, просил вас тащить сюда все это барахло? — Он указал на магические артефакты, небрежно сваленные в кучу на лавке. — Собирайте ваши манатки и валите отсюда. Во втором переулке в сторону центра вас ждет повозка. Тебя, Мезония, я жду завтра на доклад. Место и время тебе известны. Вопросы?

Вопросов не оказалось, и через минуту мои спутники покинули постоялый двор, ухитрившись на этот раз не застрять в дверях. Незнакомец, являвшийся, очевидно, председателем ковена, пытливо взглянул мне в глаза и произнес:

— Приветствую тебя, Хэмфаст, сын Долгаста. Я непроизвольно вздрогнул:

— С чего ты взял, почтенный, что меня зовут именно так?

— С того, как ты дернулся от моих слов, — спокойно ответил председатель.

— Психология?

— Она самая. Никанор тоже распознал тебя?

— Да.

Мне очень хотелось расспросить председателя о том, что на этот раз неправильно в моем облике и поведении, но, поразмыслив, я решил не спрашивать. Какая, в конце концов, разница?

Тем временем председатель продолжал:

— Ты узнал, кто такой твой учитель?

В моей душе шевельнулось что-то злое. Какое он имеет право допрашивать меня? Но я ответил, стараясь быть вежливым:

— Узнал.

— И кто он?

— Не твое дело, почтенный.

Председатель тяжело вздохнул:

— Не скрою, меня интересует все, связанное с твоим учителем, но больше всего меня интересует один маленький вопрос. Ты сможешь ответить хотя бы на него?

— Учитель не выступает на стороне тьмы, — ответил я, не дожидаясь, когда вопрос будет задан.

Председатель не выразил ни удивления, ни каких-либо других чувств:

— Он майар или третья сила?