Книга Космический Апокалипсис, страница 42 – Аластер Рейнольдс

— Сразу, как только мы стали догадываться о том, что нам должен рассказать этот обелиск, — между тем говорил Жирардо, — мы разбили всю здешнюю территорию на участки и принялись копать на глубину 60–70 метров. Так мы нашли десятки других обелисков, причем все они были тщательно очищены перед погребением. Надписи на всех были примерно одинаковы. Мы пришли к выводу, что это не записи того, что здесь когда-то произошло, а повествование о том, что здесь погребено.

— Должно быть, что-то очень, очень большое, — сказал Силвест. — Что-то, что они запланировали совершить еще до События. Возможно, они погребли это еще до События, а опознавательные знаки — обелиски — поставили после. Последний культурный акт общества, обреченного на уничтожение. И насколько же велик этот объект, Жирардо?

— Невероятно велик.

И Жирардо начал рассказывать, как они стали исследовать этот район сначала с помощью тамперов — систем, генерирующих волны Рейли, которые проникают глубоко в грунт. Эти волны дают возможность определять положение объектов, имеющих отличную от грунта плотность и погребенных на значительных глубинах. По словам Жирардо, пришлось применить самые мощные тамперы, а это означало, что искомый объект находился на глубинах в сотни метров, то есть на пределе мощности этих приборов. Потом из Кювье были доставлены самые чувствительные рисующие гравитометры. Только тогда удалось составить общее впечатление о том, что же здесь нашли.

— Да уж, маленьким это не назовешь!

— Раскопки как-то связаны с программой Преобразователей?

— Полностью независимы. Другими словами — чистая наука. Это вас удивляет? Я же обещал, что мы не забросим изучение амарантян. Может быть, если бы вы все эти годы верили мне, мы бы сейчас бок о бок боролись против Праведного Пути — вашего настоящего врага.

Силвест ответил:

— Вы не проявляли к амарантянам ни малейшего интереса до того, как был отрыт обелиск. А он вас напугал, не так ли? Потому что это было неоспоримое свидетельство. Не что-то, что я мог бы подделать. На этот раз вам пришлось допустить возможность, что я с самого начала был прав.

Они вошли во встроенный лифт с плюшевыми сиденьями и акварелями на стенках. С лязгом закрылась стальная дверь. Один из адъютантов Жирадо открыл панель и нажал кнопку. Пол под ногами сразу провалился. Постепенно тела стали привыкать к быстрому спуску.

— На какую глубину мы спускаемся?

— Не так уж глубоко, — отозвался Жирардо. — Всего на пару километров.

* * *

Когда Хоури проснулась, корабль уже покинул орбиту вокруг Йеллоустона. Она видела сейчас планету в иллюминатор, и та казалась куда меньше, чем раньше. А район Чазм-Сити вообще смотрелся как маленькое пятнышко на поверхности. Что касается Ржавого Пояса, то он был похож на буро-коричневое дымовое колечко, слишком далекое, чтобы можно было разобрать составляющие его предметы. Теперь перед кораблем не было никаких преград — он будет разгоняться с ускорением, равным одному g, пока не покинет систему Эпсилона Эридана, и будет наращивать скорость, пока она не станет лишь на волосок меньше скорости света. Не случайно такие корабли назвали суперсветовиками.

Ее перехитрили!

— Это осложнение, — согласилась Мадемуазель после нескольких минут молчания. — Но не более того.

Хоури пощупала весьма чувствительную шишку на затылке — на том месте, по которому комузо — теперь она знала, что его имя Саджаки, — хватил ее своей шакухачи и сшиб с ног.

— Хорошенькое осложнение! — рявкнула она. — Они похитили меня, ты, глупая сука!

— Понизь тон, девочка. Они про меня ничего не знают, и нет причин, по которым им это надо знать в дальнейшем, — изображение, принятое глазным яблоком Хоури, криво усмехнулось. — Если сказать правду, то сейчас я — твой единственный друг. И ты должна изо всех сил стремиться сохранить в тайне наш общий секрет, — мадемуазель принялась любоваться своими ногтями. — Давай-ка разберем этот вопрос поспокойнее. Какова наша цель?

— Ты знаешь об этом не хуже меня, черт бы тебя побрал!

— Да, ты должна была просочиться в команду и отправиться с ними в Ресургем. Каков твой статус?

— Эта сука Вольева продолжает звать меня своим рекрутом.

— Другими словами, ты просочилась в команду с ошеломительным успехом, — теперь Мадемуазель спокойно прогуливалась по каюте. Одна рука опирается на бедро, пальчик другой похлопывает по нижней губке. — И куда мы идем? Каков наш курс?

— У меня нет оснований думать, что это не Ресургем.

— Тогда, если говорить о главном, то ничего опасного для наших планов не случилось.

Хоури очень хотелось придушить эту стерву, но ведь призрак придушить нельзя.

— А вам не приходит в голову, что у них могут быть собственные планы? Вам известно, что сказала Вольева, когда я плюхнулась на пол без сознания? Она сказала, что я теперь их артиллерист! Интересно, что она под этим понимает?

— Это объясняет, зачем им был нужен человек с военным опытом.

— А если окажется, что я не гожусь выполнять эту работу?

— Не думаю, что ее это очень огорчит, — мадемуазель прекратила свое хождение и обрела самое серьезное выражение лица из своего собрания мимических ужимок. — Они, видишь ли, Ультра. А Ультра имеют доступ к технологиям, которые в колониальных мирах запрещены.

— К примеру?

— У них могут оказаться средства, вызывающие возбуждение чувства лояльности.

— Что ж, спасибо, хотя бы за то, что ты сообщила мне эту важную информацию заранее.

Мадемуазель помолчала и осторожно потерла висок.

— И соответственно с этим приняла меры предосторожности.

— Спасибо и за то.

— Имплантат, который я вложила в тебя, производит антиген, ослабляющий действие их психотропных средств. Кроме того, он передает сублимированное подкрепление в твое подсознание. Терапия Вольевой будет полностью нейтрализована.

— Тогда зачем вы берете на себя труд сообщать мне, что должно случиться в будущем?

— А потому, милая девочка, что если Вольева начнет прибегать к таким средствам, тебе придется сделать вид, что они работают.

Спуск занял всего лишь несколько минут, давление и температура стабилизировались, достигнув средних для поверхности планеты показателей. Шахта имела ромбовидное сечение с максимальной шириной около десяти метров. Местами в стенах виднелись огромные ниши, где размешались оперативные пункты, склады оборудования и так далее. Были и расширения, где два лифта, идущих в противоположных направлениях, могли разойтись. Главными строителями здесь были роботы. Они покрыли стены шахты тонкой — в атом — пленкой. Она состояла из уложенных рядами нитей, которые роботы выделяли из органов, сходных с паутинными железами пауков. Свет, лившийся через стеклянный потолок, освещал полупрозрачные стены шахты, казалось, уходившие в бесконечность.