Онлайн книга «Сокровище антиквара»
|
Уставленный бутылками стол и прочие мебеля были предусмотрительно сдвинуты к стенам, а посередине гостиной выкаблучивали два кандидата наук — светило шантарской археологии Слава Гонзиц по кличке Камрад и Кот Ученый. Заложив руки за спину, они, вставши лицами друг к другу, мастерски отбивали чечетку, слаженно вопя: Горе с горем подружилось, на дороге в пляс пустилось. Гоц! Гоц! Гоц! И с чего их разобрало, им, как видно, горя мало… Гоц! Гоц! Гоц! У подножья горки кочка, видно, в матку вышла дочка! Гоц! Гоц! Гоц! Почтенный домишко поскрипывал и временами вроде бы сотрясался. Смолин понимающе кивнул. Забава была старая и насквозь знакомая: поддавши, оба интеллектуала любили усладить слух окружающих неизвестными всем прочим песнями, почерпнутыми откуда-то из классики. Шварц, не снявший терминаторских темных очков, расположился в большущем старинном кресле, задумчиво оглаживая там и сям усаженную на колени подружку. Подружка млела. Смолин ее не помнил ни по внешности, ни по имени, но запоминать и не стоило — у Шварца они менялись так часто, что не было смысла утруждать мозги, молод был Шварц, не перебесился… Присутствовавший здесь же Фельдмаршал, ни на кого не обращая внимания, занимался опять-таки крайне интеллектуальным делом: баловал с большим черным маузером, оттягивал длинный затвор, прицеливался в высокий застекленный шкаф и спускал курок. Маузер, похоже, исправно щелкал, но из-за топота расходившихся кандидатов наук этого слышно не было. Оба упомянутых, завидев Смолина, вприсядочку подскочили к нему и начали перед ним бить степ, вопя: Ох, солдацка жизнь завяла! Жалованья дают мало — по три денежки на день, куда хочешь, туда день. И на шило, и на мыло, и что б выпить на что было… Ради поддержания общего тонуса, Смолин поднял руки, повертел запястьями на манер египетской танцовщицы, вильнул бедрами в хорошем стиле Элвиса Пресли, обошел плясунов и направился прямиком к Фельдмаршалу. Протянул руку, Фельдмаршал не без гордости оружие ему отдал. Впрочем, это уже не оружие: в ствол забита стальная заглушка, да и боек наверняка ампутирован, Фельдмаршал мужик осторожный и на рожон не лезет. Но когда-то оружие было солидное — с торчащим наружу магазином на двадцать патронов. Ага, слева переводчик на автоматическую стрельбу… а это у нас что? А это у нас три иероглифа, весьма качественно выбитые на левой стороне патронника. Судя по виду, состоянию — довоенный, годов тридцатых, ну да, китайцы такие штуки особенно любили почему-то. Да и было за что: при автоматической стрельбе, конечно, никакой точности, но если перевести на одиночные и примкнуть кобуру-приклад, супостата можно достать и в километре… Рядом Шварц зловещим голосом рассказывал подружке, что этот вот усатый дядька с большим пистолем — главный шантарский киллер, который даже по зарубежным заказам работает, и вообще, что касаемо Джона Кеннеди, то мы-то, люди посвященные, знаем, что к чему… Подруга хихикала и просила дурочку из нее не делать, она хоть и блондинка натуральная, но соображает, и вообще, когда Джона Кеннеди хлопнули, этот дядька должен был еще в школу ходить… Смолин покосился на нее уже с любопытством: на фоне тотального невежества молодого поколения в части как отечественной, так и импортной истории, юная натуральная блондинка, знавшая, кто такой Джон Кеннеди и когда примерно его убили, смотрелась своеобразным феноменом… — Сколько отдал? — спросил он. — Полтинник, — ответил Фельдмаршал. — Ну, нормально. — Ага. Поиграв тяжелым пистолетом, поприцеливавшись в углу, Смолин вернул его хозяину, прошел к столу и «по-северному» налил себе полстакана розового мартини. Он сегодня уже не собирался водружаться за баранку, так что мог расслабиться. Медленно выцедил, сразу налил еще полстакана и тут же приговорил — чтобы малость догнать ушедший вперед коллектив. Громко спросил: — По какому поводу банкет? В гостиной моментально что-то изменилось: плясуны, закончив очередной куплет, подошли к нему, а Шварц, ссадив с колен белобрысую интеллектуалку, шлепнул ее пониже талии: — Солнце, мяском займись, пора и пожрать уже… Она сговорчиво вышла. Оказавшийся ближе всех к высокой двустворчатой двери Гонзиц быстренько и тщательно ее прикрыл, Фельдмаршал отложил маузер. — Короче так, шеф, — сказал Кот Ученый. — Аппаратурка на дне фиксирнула массу металла. Примерно в двух километрах от исторической точки утопления броневика. Ближе к Шантарску. Там тоже обрывчик, но гораздо более пологий, есть время выскочить… По весу масса примерно «Остину» соответствует. Смолин встретил эту новость с удивившим его самого спокойствием — слишком много произошло в последнее время и дурного и хорошего, эмоции как-то притупились… В конце концов, это не обязательно броневик, мало ли увесистых металлических предметов оказалось на дне в последнее столетие… Он только спросил: — Не ныряли? — Нет пока. Народу там оказалось ненужно много — рыбаки, отдыхающие… Нужно будет выбрать будний день. — Ты не забыл? — Ну что ты, — сказал Кот Ученый. — Исключительно с тобой во главе… — Вот именно, — твердо сказал Смолин. — И не иронизируй над моими романтическими мечтами. Еще когда я в детстве Кусто читал, хотелось поднять со дна что-нибудь этакое… А у тебя как? — повернулся он к Шварцу. Тот прилежно доложил: — Эту сучонку, Дашеньку нашу, менты выпустили уже часа через три. И обоих козликов тоже. Объяснительные, надо полагать, по всем правилам взяли, но про возбуждение уголовного дела что-то не слышно. Адвокатишка моментально примчался, начал параграфами блевать, интеллигентные родители подтянулись и устроили хай вселенский, вопили со всем перестроечным пылом про ментовский беспредел, дипломами своими и прочей лабудой трясли… По слухам, молодежь отбрехалась. Они ничего такого и не замышляли, наоборот, спасали бесценные полотна для мировой культуры, поскольку шизанувшаяся бабка их вот-вот в капусту порезать могла… Реалистично прикидывая, пришить им нечего, особенно если адвокат шустрит… — А что за адвокат? — Разведываю пока помаленьку, что за персона. В общем, посадить их или просто нервы помотать вряд ли удастся… — Ладно, — сказал Смолин. — Это, в общем, с самого начала было ясно, не в том задача. Главное, мы им сорвали дельце, картины в Шантарске, музей их, изменив прежние планы, возьмет все до единой, я уже шаги предпринял… — Он задумчиво повторил: — Главное, мы им дельце сорвали… Второй раз ни за что не проканает. |