Книга Рыцари подземных магистралей, страница 15 – Виталий Романов

Парни посмотрели друг на друга, но не ответили журналистке. А та с воодушевлением продолжала:

– А вот если я вам такую заметку прочту: «Вчера на станции «Маяковская» женщина родила ребенка. Тридцатидвухлетняя жительница Ярославля приехала в наш город в гости к родственникам. У нее начались схватки прямо на платформе. Прибывшая по экстренному вызову бригада «Скорой помощи» принимала роды около часа. Все это время вход на станцию был закрыт, движение поездов отменено».

– Ух ты! – восхитился Кил. – Что, прямо на станции родила? И поезда из-за этого не ходили? Вообще?!

– Ага, тебе интересно! – с жаром воскликнула Оксана. – Видишь? Видишь? А я, между прочим, и тут неточности допустила. Скажем, вы обижаетесь на журналистов, что те не всегда корректно отображают события. В заметке я немного наврала. И вот, представьте, приходит ко мне обиженный врач и говорит: «Вы лажу написали. Женщине – тридцать один год, а не тридцать два. Приехала она не из Ярославля, а из Ярославской области. И вообще, мы роды не около часа принимали, только сорок минут!»

– Так это же неважно! – возмутился Руж. – Тут ведь главное – факт! Факт! Женщина родила ребенка прямо в метро. А ошибка в ее возрасте в год – не меняет сути. Как и то, откуда женщина в Питер приехала.

– Умница ты моя! – сказала Оксана таким ласковым грудным голосом, что Руж отвесил челюсть. – Вот ты и понял главное!

Кил завистливо посмотрел на друга. Он тоже хотел бы услышать что-то подобное от голубоглазой журналистки. Ох как хотел бы!

– А суть в том, мальчики, – продолжала гнуть свою линию Оксана. – Что есть главный факт. Он все определяет. В данном примере: в метро появился на свет новый человек! Но журналист, дабы сделать материал чуть более интересным для читателя, может и должен расписать текст. Что за новость в полстроки? Надо подробнее! И вот уже приходится дорисовывать события, даже если тебя не было на месте. А как иначе? Ну как иначе, ребята?

Девушка беспомощно посмотрела на диггеров.

– Помогите, пожалуйста, – попросила она. – Я хочу написать хороший материал о питерской подземке, но совсем ничего не знаю. Считайте меня дурой, только не говорите об этом вслух. Возьмите с собой. Покажите все, что там происходит. Расскажите, как это видите вы. Обещаю: постараюсь написать как можно честнее, правдивее. Только поймите: мне все равно необходимо будет сделать художественную обработку материала. Любого события, истории, рассказа – по-другому никак. Клянусь, я буду стараться говорить правду. Помогите… Я знаю, за день в этом всем не разобраться. Ну, хотите, неделю буду с вами лазать? Покажите все, что считаете нужным.

Руж вопросительно посмотрел на Кила. Горячая, взволнованная речь журналистки произвела впечатление на темноволосого диггера.

– У меня неделя от отпуска осталась, – сказал он. – В принципе могу взять, раз такое дело.

– Я пока в институт не собираюсь. – Киловольт подергал себя за мочку уха. – Так что я свободен.

– А чего с институтом? – удивилась девушка.

– Учиться надо в декабре, перед сессией, – назидательно сообщил Кил. – Ну, в самом крайнем случае в ноябре.

– А сентябрь? – рассмеялась Оксана.

На щеках девушки появились очень симпатичные ямочки. Киловольт вдруг поймал себя на том, что с удовольствием поцеловал бы журналистку. И даже не один раз.

– Сентябрь – время пива и девушек, – соврал он.

– А октябрь? – кокетливо спросила Оксана, бросив на него быстрый взгляд.

– Октябрь – время девушек и пива, – ответил диггер.

– Сейчас у нас сентябрь, – деловито заметила журналистка. – Значит, пиво на первом месте. Но по графику немного времени должно быть и для девушек. Я подхожу?

– Еще как! – честно признался Киловольт, но развить тему не успел.

Руж наступил ему на ногу. Прокашлялся, хлопнул ладонью по столу.

– Понимаешь, Ксюха, – очень ласково начал он. – Есть тут небольшие сложности… Видишь ли, в чем дело. Под землей – опасно. Независимо от того, куда полезем – в метро или в какие-то другие места. Техноген есть техноген. В общем, нам придется отвечать за тебя.

– Да я же взрослая! Давно уже с паспортом! – рассмеялась девушка. Тряхнула длинными волосами, посмотрела на обоих парней чуть ли не с обожанием: – Спасибо, что вы так заботитесь обо мне, ребята! Я, правда, взрослая! Вы только научите: где ходить, как двигаться. Что можно, что нельзя. А уж обузой не стану – обещаю!

– Ты не поняла, – вкрадчиво продолжил Руж. – Нам придется отвечать за тебя в любом случае. Таков закон – лидер группы отвечает за своих людей. Если что-то случится – молва разнесет на всю страну. Нам – кранты. Мало того, что согласились взять журналистку под землю, так еще и не уследили за ней… В общем, нам с Килом придется очень внимательно присматривать за тобой. А это – нервные клетки тратить. Они, как известно, не восстанавливаются. И все такое. Понимаешь?

– Так вы гонорар хотите? – начала догадываться Оксана. – Не проблема! Не волнуйся, Руж, дорогой! Прямо сегодня же позвоню главному редактору журнала! Согласую этот вопрос.

– Зачем нам деньги? – чуть обиделся диггер. – Не надо договариваться с главным редактором. И с неглавным тоже.

– А как же? – растерялась девушка. Она подалась вперед, положила узенькие ладошки на стол. – Тогда не поняла.

– Сама выдай гонорар, – прямо сказал Руж. – Только деньги нам не нужны.

– А-а-а, – протянула девушка. «Отъехала» назад. Сгорбилась в кресле, уставилась в землю.

Она догадалась, что Руж имел в виду под гонораром.

Кил поморщился. Вдруг стало гадко от того, что они затеяли. Отрицательно помотал головой. «Пошлет!» – неслышно, губами, обозначил он. Но светловолосый диггер недооценил молодую журналистку. Оксана выпрямилась в кресле, улыбнулась совсем по-другому. Не жизнерадостно, наивно и открыто – по-детски, как это было раньше. Устало и понимающе.

– Да, за любую работу человек может требовать оплату, – тихо произнесла она. – Такую, какую считает нужной.

Парням показалось, что журналистку подменили. Теперь перед ними сидела женщина. Взрослая, опытная. Чуть прищурив глаза, она изучала собеседников.

– Знаете, сначала мне бы хотелось убедиться в том, что есть товар, за который необходимо платить, – медленно, тщательно взвешивая каждое слово, произнесла Оксана. – Еще неизвестно, какой материал мы сможем получить… Сначала – работа.

– А… – начал было Руж.

– «А» будет потом, – отрезала девушка. – Оплата – по факту. Сначала – работа.

Киловольт молчал, щеки парня горели. Он чувствовал себя моральным уродом, слушая разговор друга и журналистки.

– Хорошо, – согласился Руж и помахал ладонями над столом. – Хорошо, Оксана! Потом – значит, потом. Но ты сама согласилась. Мы тебя за язык не тянули.