Онлайн книга «Последняя Пасха императора»
|
– Ну, и что вы можете показать в качестве свидетеля по данному делу? – равнодушно вопросила Кияшко Н. В. Смолин пожал плечами: – В качестве свидетеля по данному делу мне показать нечего. – Это почему? – Да потому, – Смолин снова пожал плечами: – я ж сам при прискорбном факте незаконной продажи не присутствовал, ничего не видел, не знаю ничего… Я даже слышал, что продавец мой показал, что никакой такой незаконной продажи не было, а попросту он… Он изъяснялся многословно, открыто, с видом человека, готового просидеть тут до заката, словоохотливо толкуя обо всем на свете, – так оно гораздо лучше, чем с каменной физиономией уходить в отказ, талдыча про пятьдесят первую статью… Видно было, что на Кияшко его готовность к словесному извержению оказала обратное действие: она явно чуточку испугалась, что придется слушать клиента долго. Поторопилась прервать: – Я не в этом смысле… Никто и не говорит, что вы там были, что-то слышали, видели… Свидетель – понятие растяжимое. В данном случае… Какое-то время она нудно, устало объясняла Смолину те процессуальные тонкости, которые он в свое время испытал на собственной шкуре. Однако, разумеется, не стал ее просвещать, а старательно, со вниманием выслушал, ответил с туповатым видом: – Ах, вот оно что… – Магазин, следовательно, принадлежит вам? – Да, вот именно. – А гражданин Большаков Игорь Петрович работает на вас по найму? – Да, – ответил Смолин. – Что до трудовой, страховки и прочих необходимых деталей… – Не нужно, не нужно, – оборвала его дознавательша. – Работает по найму… У вас в магазине это обычная практика – торговать холодным оружием? – Отроду мы таким холодным оружием не торговали, – сказал Смолин, в данный момент являя собою столь завершенный образец порядочности, что с него можно было писать агитплакат типа «Дорогу честному бизнесу!» – Я человек законопослушный, торгую только тем, что законом разрешено… Поскольку… – Так и запишем – не торговали… Следовательно, с гражданином Большаковым такое впервые? – Ну конечно, – подтвердил Смолин. – Молодой, глупый, знаете наверняка, какие они нынче… – Холодное оружие он продал по собственной инициативе? – А, собственно, какое такое холодное оружие? – спросил Смолин бесстрастно. – Насколько я знаю, все вертится вокруг паршивого морского кортика… Мы с пацанами в детстве в войнушку с таким играли… – Вы тогда законов не нарушали, – не поднимая глаз, сообщила Кияшко. – Если речь о детях, кончилось бы изъятием… А ваш Большаков холодное оружие продал. Чем совершил уголовно наказуемое деяние. – Кортик он просто дал посмотреть под залог. Тем же тусклым голосом Кияшко произнесла: – Есть акт экспертизы, признающий данный кортик холодным оружием, тем более образцом штатного вооружения… «Учтем», – подумал Смолин и сказал: – Я ваших тонкостей не знаю… В общем, с ним такое впервые – так и запишите. – Впервые… – она написала несколько слов. – Теперь об изъятом в вашем магазине другом холодном оружии… – Это о котором же? – Вот акт изъятия. У вас должна быть копия. – Ах, это… Ага, есть копия. Но при чем тут «холодное оружие»? В акте ничего подобного не написано, тут просто: «сабля в ножнах, с эмблемой на эфесе в виде…» и так далее. – На него тоже есть акт экспертизы. Практически все представленные образцы признаны холодным оружием… Кому оно принадлежит, Василий Яковлевич? – Мне, – ответил Смолин с тем же туповатым выражением лица. – А что, по этому поводу могут быть какие-то претензии? Мне адвокат давно растолковал все подробно: ни хранение, ни даже перевозка холодного оружия уголовным деянием не считаются. Я ж им не торгую и, боже упаси, не изготавливаю. – Значит, все перечисленное в акте… – Моя собственность, – сказал Смолин. – Надарили кучу в свое время, знали мою слабость… Кто в точности, уж и не упомнишь, столько лет прошло… – Вы коллекционер? – Я-то? – пожал плечами Смолин. – Отроду ничего не коллекционировал. – Зачем вам тогда столько сабель и прочего? Если вы не коллекционер? Существуют строгие правила экспонирования коллекций… – Да говорю же, никакой я не коллекционер, – сказал Смолин преспокойно. – Просто… Я тут домик купил наконец, вот и обустраиваю. У каждого свои причуды. Мне захотелось, чтобы на стене в кабинете висело штук двадцать сабель. Столько раз в кино видел, в замках всяких лордов… Но это ведь еще не означает автоматически, что я сразу уж «коллекционер». Вот вы мне скажите: есть в кодексе, вообще в законах точное, юридически выверенное, четко сформулированное понятие «коллекционер»? Кияшко наконец-то подняла на него глаза, помолчала и с некоторым удивлением призналась: – Что-то не припомню… А ведь в самом деле… Смолин самым циничнейшим образом ухмылялся – понятно, про себя. Действительно, существовали особые регламенты, касавшиеся оружейных коллекций. Но не существовало точного, юридически выверенного, четко сформулированного понятия «коллекционер». А потому не было в природе юридической закавыки, позволяющей навесить ярлычок, вот этот – именно что коллекционер, а тот – просто-напросто стену украшает старыми шпагами красоты ради… – Знаете магазин «Рукоделие»? – спросил Смолин. – Ну вот… в витрине куча старинных утюгов, прялок и прочего. Добрую половину, кстати, хозяйка у меня покупала. И что, ее можно назвать коллекционером? Это просто интерьер. Вот так и со мной обстоит. Никакой я не коллекционер, просто хочу, чтобы в кабинете было красиво… Если я, с точки зрения закона все же «коллекционер», так и объясните… Она отмахнулась: – В конце концов, это не мое дело… Значит, все перечисленное в акте принадлежит вам? – Ага. – А с какой целью вы все это держали в магазине? – Ну уж не для продажи, конечно, – сказал Смолин спокойно. – Я, понимаете ли, через месяц планирую дом закончить, развесить все, расставить… Есть хороший мастер, который быстро, качественно и недорого все реставрирует – что опять-таки законам не противоречит. Ножны покрасить, рукоять укрепить, чтобы не болталась, винтик вставить… Реставрация, одним словом. А то половина вещей такие убитые… Почистить, чтоб блестело, а то и никелировать… – А координаты мастера дать можете? – Пожалуйста, пишите. Он легально работает, кузнец с лицензией… Координаты можно давать смело, никого не подводя: Паша-Молоток человек свой, все подтвердит в лучшем виде… |