Книга Город богов, страница 38 – Брендон Сандерсон

— Он может потерять баронство?

— Не может, а точно потеряет, как только налоговый год подойдет к концу и король увидит, как Эдан обнищал. У него осталось три месяца на поправку дел: либо он откроет у себя на заднем дворе золотую жилу, либо свергнет правительство. — Киин поскреб подбородок, как будто надеясь обнаружить там растительность, которую можно пощипать.

Принцесса улыбнулась — десять лет прошло с тех пор, как дядя сбрил бороду, но от старых привычек трудно избавиться.

— Эдан в отчаянии, — продолжал он. — И, попав в отчаянное положение, люди часто совершают не свойственные им поступки. Я ему не доверяю, но из всех собравшихся у него самый горячий интерес в успехе дела.

— И в чем же оно состоит? Чего они надеются добиться?

Киин пожал плечами.

— Они готовы на многое, чтобы изжить нынешнюю систему. Особенно им не нравится требование доказывать свою платежеспособность. Они — дворяне и беспокоятся за положение в обществе.

Голос из столовой положил конец их беседе.

— Киин, — вежливо заметил герцог Ройэл, — мы бы успели вырастить и прирезать борова за то время, что требуется тебе на готовку.

— Вкусная еда требует времени, — обиженно засопел хозяин, высунув из дверей голову. — Если ты считаешь, что приготовишь лучше, то милости прошу.

Герцог поспешил заверить, что в этом нет необходимости. К счастью, долго ждать не пришлось. Киин вскоре объявил свинину готовой и приказал Люкелу нарезать ее. За первым блюдом последовали другие, и даже Кэйс одобрила бы пир, если бы отец не отослал ее с братом погостить у родственницы.

— Ты все еще желаешь присоединиться к нам? — спросил Киин принцессу, входя на кухню за последним блюдом.

— Да, — твердо ответила она.

— Здесь не Теод, Сарин. У арелонских мужчин более строгие взгляды на место женщины в жизни, они считают, что вам не пристало путаться в политику.

— И это говорит мне мужчина, который провел вечер у плиты?

Киин улыбнулся:

— Верно подмечено.

— Я не дам себя в обиду, дядя. К тому же Ройэл не единственный, кому в жизни не хватает соли.

— Ладно, тогда пошли. — Киин подхватил дымящееся блюдо с бобами и проводил принцессу в столовую. Поставив тарелку на стол, он представил девушку: — Знакомьтесь, моя племянница Сарин. Наша принцесса.

Сарин присела в поклоне перед герцогом, кивнула остальным и заняла свое место за столом.

— Я все гадал, для кого оставлено место, — проворчал Ройэл. — Племянница? У тебя есть родственники в королевской семье Теода, Киин?

— Да будет тебе! — весело засмеялся Эхан. — Только не говори мне, будто не знаешь, что Киин — брат Эвентио! Мои люди донесли мне об этом годы назад!

— Я старался казаться вежливым, Эхан. Неприлично портить человеку сюрприз, даже если ты нанял толковых соглядатаев.

— Привести на нашу встречу постороннего — также признак дурного тона. — Толстяк еще смеялся, но его взгляд стал серьезным.

Все лица повернулись к Киину, но принцесса опередила его:

— Я думала, что после недавнего сокращения рядов вы будете рады любой поддержке, милорд. Независимо от степени знакомства с человеком, и его пола.

Сидящие за столом замолчали, рассматривая ее сквозь поднимающийся от кулинарных шедевров Киина пар, и Сарин вытянулась под недружелюбными взорами. Эти люди знали, как быстро любая ошибка повлечет за собой уничтожение их семей; в стране, где кровавое народное восстание еще не стерлось из людской памяти, к участию в заговоре подходили крайне осторожно.

В конце концов Ройэл рассмеялся, содрогаясь худым телом.

— Я так и знал! — воскликнул он. — Дорогая, во всем мире не сыскать такой дурочки, какую вы изображаете при дворе. Даже королева — и та более разумна.

Сарин прикрыла тревогу улыбкой.

— Мне кажется, вы ошибаетесь насчет королевы Эшен. Ее всего лишь переполняет веселье.

Эхан фыркнул.

— Можно сказать и так.

Видя, что остальные гости позабыли о еде, толстяк пожал плечами и стал наполнять тарелку. Но Ройэл не последовал его примеру: очевидно, наступившее оживление не развеяло тревог пожилого придворного. Он сложил перед собой руки и продолжал оценивающе рассматривать принцессу.

— Вы, должно быть, прекрасная актриса, дорогая, — произнес герцог, как раз когда Эхан потянулся за стоявшими перед ним рулетиками. — И все же не вижу причины, по которой вам следует присутствовать на этом ужине. Вашей вины в том нет, но вы еще юны и неопытны. Сегодняшние разговоры могут оказаться опасными как для нас, так и для постороннего слушателя. Лишние уши — даже на такой прекрасной головке — только усилят угрозу.

Сарин прищурилась, раздумывая, пытаются ее спровоцировать или нет. Ройэл оказался твердым орешком.

— Вы убедитесь, что я отнюдь не неопытна, милорд. В Теоде мы не запираем женщин за вышивкой и вязанием, к тому же я провела годы, сопровождая дипломатические миссии.

— Верно, — согласился герцог. — Но вы вряд ли хорошо знакомы с деликатной политической ситуацией в Арелоне.

Сарин приподняла бровь.

— Я часто замечала, что свежий взгляд оказывается незаменим в любом обсуждении.

— Не валяй дурака, девчонка, — буркнул сидящий как на иголках Эдан. — Я не собираюсь рисковать шкурой потому, что ты желаешь потешить свою независимую натуру.

Дюжина колких ответов промелькнула в голове у Сарин. Но пока она выбирала, какой поострее, в спор вмешался новый голос.

— Я умоляю вас, господа, — произнес молодой джиндосец, Шуден. Он говорил тихо, но отчетливо. — Ответьте на один вопрос. Разве подобает называть девчонкой ту, что при ином раскладе стала бы вашей королевой?

Вилки замерли на полдороге ко ртам, и принцесса снова оказалась в центре внимания. Но на сей раз взгляды казались более доброжелательными. Киин закивал, а Люкел ободряюще ей улыбнулся.

— Я хочу предостеречь вас, милорды, — продолжал Шуден. — Вы можете принять или отвергнуть ее, но не смейте выказывать ей неуважение. Ее арелонский титул не менее надежен, чем наши; стоит сделать исключение для одного, и это может перекинуться на всех.

Сарин от досады залилась краской. Она проглядела самый ценный довод: брак с Раоденом. Она так долго оставалась теоданской принцессой, что не привыкла думать о себе по-другому. К несчастью, подобное положение осталось в прошлом. Она больше не была просто Сарин, дочерью Теода, — она стала женой наследного принца Арелона.

— Я преклоняюсь перед вашей осторожностью, милорды, — сказала принцесса. — У вас достаточно причин для тревоги: вы потеряли человека, на покровительство которого рассчитывали в случае нужды. Но помните, что я — его жена. Я не смогу заменить принца, но у меня — прочные связи с троном. И не только с арелонским.