Онлайн книга «Серебро и свинец»
|
– Старший сержант Седжвик провел в джунглях уже без малого семь лет, – заметил полковник. – А я на основании собственного опыта не могу сказать, что кампучийские джунгли намного превосходят колумбийские – например, по количеству паразитов на квадратный метр. При этих словах на лице майора заиграла чуть заметная усмешка. – Впрочем… – Полковник потянулся, точнее, сделал вид, что тянется к стопке папок. – Если вам нужны непременно люди с вьетнамским опытом… то вот, например, сержант Коул. Тринадцать подтвержденных ликвидаций… – К сожалению, – заявил майор, прежде чем аэнбэшник закончил открывать рот, – у сержанта Коула есть семья. Жена и двое, если не ошибаюсь, – полковник кивнул, – двое детей. Старший сержант выглядит в этом свете гораздо более предпочтительной кандидатурой. У него, как я понимаю, вообще отсутствуют близкие родственники. – Да, – подтвердил полковник. – По крайней мере, никаких данных про таковых у нас нет. – А этот, второй… – Определенно процесс выговаривания стоил типу из АНБ каких-то совершенно неимоверных усилий, подумал полковник. Ему бы стоило продавать свои слова поштучно, по пять баксов за слово. Впрочем, возможно, именно этим он и занимается. – …Крис. – Капрал Кристофер Рид, – расшифровал майор. * * * Когда рев моторов «геркулеса» плавно перешел в убаюкивающий монотонный гул, капрал Корпуса морской пехоты США Кристофер Рид откинулся на жесткую спинку сиденья и закрыл глаза. Спать ему не хотелось. Просто он вдруг отчетливо увидел далекую аризонскую степь, долговязого мальчишку с «марлином» 22-го калибра, пляшущее в прицеле крохотное пятнышко суслика… …И то неповторимое, пьянящее чувство, когда он плавно надавил на спуск, уже зная, что не промахнется. Он вспомнил, как бежал – нет, летел, ноги словно не касались земли – все двести семьдесят ярдов, как недоуменно смотрел на крохотное, жалкое тельце зверька, а потом – жар, духота и подошедший следом отец недоуменно смотрел на него, ползавшего среди остатков собственного завтрака. – Понимаешь, пап… суслик… ну, ведь это нечестно. Он ничего мне не сделал, он просто стоял себе на солнышке, такой маленький, а я… ведь у него не было ни одного шанса! – Ну да, – улыбнулся отец. – Вот если бы у него был револьвер, и у тебя был револьвер, и вы стояли бы на пыльной, залитой солнцем улице… – Нет, пап. Но суслик… он же был ни в чем не виноват. Вот если бы это был койот, который напал на кур дяди Слима… – Или рыжий Билл, который трепал тебя в школе на прошлой неделе. – Да! – запальчиво отозвался Крис, а потом представил себе рыжего Билла, лежащего так же, как суслик, – в нелепой, вывороченной позе, с остекленевшими, сохнущими глазами. – Нет! Но что-то в нем дрогнуло от этой сцены, мелькнула какая-то потаенная мысль, которую он тут же прогнал. Мысль о том, что теперь он знает – стоит ему захотеть, всего лишь очень захотеть, и здоровяк Билл, так лихо таскавший его за воротник… Стоит всего лишь плавно потянуть за спуск. Конечно, Билл не заслужил такого наказания. Но, с другой стороны, суслик заслужил его еще меньше. – Пап! – Голос Криса предательски дрогнул. – А, пап. Давай похороним суслика. – Давай, – серьезно кивнул отец. Вторую пулю из своей новенькой винтовки Крис выпустил в темнеющее аризонское небо, салютуя первому убитому им врагу. – Ну вот… – Отцовская ладонь мягко опустилась ему на плечо. – А завтра мы насобираем пивных банок за домом дяди Слима. – Пап, – обернулся Крис. – Сейчас ведь лунные ночи, да? А как ты думаешь, койот, который загрыз дядиных кур, он как подбирается к курятнику? * * * Негритенок сверкнул белозубой улыбкой и, повернувшись, бросился бежать. – Стой!!! Быстро-быстро ходят вверх-вниз худые лопатки. – Сто-о-ой! Черт, как он уже далеко, метров тридцать, только пятки сверкают, кто-то из кубинцев хватает за руку и тут же летит кубарем, но на это уходят драгоценные секунды… Вспышки почти не видно, только столб серой пыли ударяет вверх, а когда он опадает, становится видно крохотное скорчившееся тельце. И звон в ушах. Мерзкий, надоедливый звон. – Вяземский слушает. – Товарищ полковник. – Голос дежурного был какой-то странный. Мнущийся, что ли. – Вам приказано срочно явиться в штаб. Полковник покосился на лежащие на тумбочке часы. – Что, прямо сейчас? Два часа пополуночи. Тиха украинская ночь, чтоб ее… – Так точно, товарищ полковник. Машина уже вышла. Полковник вздохнул. – Через семь минут выйду, – сказал он и, не глядя бросив трубку, откинулся на подушку. Потолок был с трещиной, рисунком напоминавшей пальму. * * * – Добрый день, товарищ полковник. – Здравия же… то есть здравствуйте. – После четырехчасового перелета Вяземский даже не сразу сообразил, что на сидящем за столом человеке нет не только погон, но и каких-либо других атрибутов военной формы. – Присаживайтесь, пожалуйста. Чай, кофе? – Кофе, если можно, – выдавил полковник. Сидящий за столом прижал кнопку селектора, немедленно отреагировавшего противным хрипом. – Нин, сделай нам, пожалуйста, два кофе… Вам сахар, сливки? Вяземский мотнул головой. – Просто два кофе, – закончил штатский, посмотрел на полковника, покачал головой и добавил: – И пару пирожных. – Извините, а не подскажете заодно, где у вас тут… уборная? – спросил полковник. – Я прямо с аэродрома, на транспортниках, знаете ли, с удобствами туго, а встречающим было, похоже, приказано передать меня с рук на руки. – Вечно у нас так – все, что не нужно, исполняют от и до, – вздохнул штатский. – А что нужно… Направо в конце коридора. Через несколько минут Вяземский, запив горячим кофе последний кусочек пирожного, пришел к выводу, что счастье в жизни все-таки есть. И полному его наступлению мешало лишь существование сидящего напротив субъекта. Мешало, впрочем, не сильно. – Ну вот, – округленько вымолвил штатский, проследив, как Вяземский аккуратно ставит беленькую чашку на столь же белоснежную скатерть. – Теперь, думаю, вы в состоянии воспринимать окружающую реальность более адекватно. Господи, где он слов-то таких нахватался, подумал полковник. У него же на лбу четыре класса образования и школа партактива… или КГБ? Диссидентов, что ли, курировал? – Я – майор Комитета госбезопасности Кобзев. Степан Киреевич. «Имя-то какое редкое», – отметил про себя полковник. |