Книга Самая срочная служба, страница 15 – Михаил Серегин

- Ничего. Все нормально, - опомнившись, буркнул Валетов.

Остановились около аптеки.

- Ну вот и приехали, - ласково сообщил Холодец, неожиданно, наверное, для самого себя правильно построивший первую в его жизни фразу.

- Пойдемте со мной, товарищ солдат, - позвала медсестра и зацокала каблуками к двери аптеки.

Они вошли в магазин, поздоровались с продавщицей и прошли через торговый зал на склад. Здесь Елизавета Дмитриевна вытащила из небольшой сумочки бумаги, села за стол и стала перебирать их. Вскоре к ним зашла заведующая. Женщина, по комплекции не уступающая медсестре, только лишь раза в два постарше, с накрученными кудрями на круглой голове.

Поздоровавшись, женщины начали возиться с коробками лекарств и отбирать то, что необходимо для медсанчасти. Из разговора стоящий и переминающийся с ноги на ногу Валетов понял: речь идет о какой-то гуманитарной помощи, доставленной среди ночи. Не знали, куда деть, и, потревожив сторожа, дежурившего в аптеке, оставили коробки и укатили. Что за спонсоры, до сих пор никто не выяснил, но привезли дельное: шприцы, физраствор, кучу таблеток. Похоже, решено было солдатикам отдавать не все, а часть пустить в продажу в поселке. Вообще-то, это не его дело, но Валетову показалось, что так поступать не слишком-то здорово.

Как понял Фрол, они пойдут в обратную сторону пешком. А понял он это после того, как они вышли на улицу и не увидели машины. Холодец уже куда-то уехал. Похоже, это было известно Екатерине Дмитриевне, она взяла в одну руку сумочку, в другую - небольшую коробочку с «колесами» и пошла в своем белом халатике, цокая бедными туфельками по асфальту. Туфельки бедные, потому как выдерживать сотню килограммов дамских прелестей не каждая обувь в состоянии, нужна прочная, хорошо выделанная.

Валетов в обеих руках тоже тащил какую-то поклажу с медбарахлом, не особо разбирая, чего несет. Но, к его радости, ноша была нетяжелой, и ему представилась масса времени на разглядывание колыхающегося стана сестрицы.

Обливаясь, но не потом, а слюной, он кое-как дошел до медсанчасти, свалил коробки и осоловелыми глазами поглядел на Лизу - как он ее стал называть про себя.

- Спасибо, - пропела медсестра, - можете идти.

«Куда же это я теперь пойду, - подумал он, - без пропуска? Мне ж по поселку надо пройти, чтобы до стройки добраться». Никто, ни Резинкин, ни Простаков, не решались покинуть стройплощадку ни днем ни ночью, потому что можно было запросто нарваться на патруль, а потом объясняй, кто они такие и что здесь делают. Пока с губы заберут, там уже говна нахлебаешься. Пропуска были у дембелей, а они ему бумаг не одалживали.

- Мне вернуться надо, - мялся Фрол у двери, - вы бы мне какую-нибудь бумажку выписали, чтобы я спокойно дошел до места.

Медсестра задумалась.

- Вообще-то, моя бумажка для патруля - филькина грамота. Сейчас. - Она на каком-то бланке написала, что он направляется в аптеку, шлепнула штампик, свернула листочек и отдала его Валетову.

- Надеюсь, что этого окажется достаточно. Все-таки я тоже как-никак человек военный, целый прапорщик.

- Да, да, - сухо отвечал Валетов, стоя перед женщиной, которой бы он с удовольствием… эх! Наконец он промямлил: - Спасибо, до свидания. - И вывалился за дверь.

* * *

Добрался до места без приключений. Народ продолжал дрыхнуть, несмотря на то что дело шло к вечеру.

«Что же они ночью тут будут делать? Вот пусть сами и охраняют эти кирпичи долбаные», - размышлял Фрол, заваливаясь на свой топчан.

Первым, около шести вечера, открыл глаза Ануфриев. Тут же растолкал своего кореша, и вдвоем они начали куда-то собираться. Остальные дремали наполовину и теперь поотколупывали глазенки и стали разглядывать вставших старослужащих.

Увидев, что молодежь интересуется их сборами, Ануфриев просветил, застегивая китель:

- Мы отправились в часть. Через два часа вернемся.

Глядя, какие нервные, резкие движения они совершают, Валетов сообразил, что дело какое-то затевается нехорошее. Морды у обоих бледные, глаза блестят совсем не по-доброму. На сборы у деда и дембеля ушло не больше минуты. Оправившись, они отдернули брезентовый полог и вышли на улицу.

Простаков сел на своем топчане и покачал головой:

- Чудилы, блин. Знаете, куда они пошли?

Резина усмехнулся:

- Чего же непонятного? Со вчерашнего вечера зелье себе достали, а шприцов у них нет. Мне Сизов сам сказал, что им надо шприцы достать. Куда, думаешь, они поперлись? В медсанчасть. Сейчас будут себе придумывать болезнь, чтобы медсестра впорола им что-нибудь. Один комедию начнет ломать, второй украдет шприц. Так же, напрямую, не попросишь.

- Ну, - не поверил Простаков, - зачем лишний раз им свой зад подставлять? Просто так возьмут. Напоют этой толстой Лизе что-нибудь. Да она, может, их уже и знает. Это же каждую неделю надо что-нибудь искать. Иначе их ломать начинает. Нет, с ума сойти. Лучше водку пить.

Валетов согласился:

- Водку, конечно же, лучше, да только ее тоже искать надо.

- Молчи! Извел весь самогон на свинью!

- Не весь, а половину.

Резинкин незатейливо предложил Фролу собираться топать за ужином.

- Нашли себе маму, - обиделся Валетов.

Тем не менее в его животе было тоже пусто. И понятно, теперь ни тот ни другой не двинутся. Эти обязанности были навязаны ему Ануфриевым в обмен на более легкую участь на стройке. Ну что же, он согласен, согласен. Завтра они все равно будут раствор месить и кирпич класть, его дело - свинья, вот так-то.

Отправившиеся в часть кореша не появились ни в восемь, ни в девять, ни в десять. Теперь уже начали гадать, куда они запропастились. Простаков предположил, что их сцапал патруль, но в ответ услышал дружное ржание.

- Ты дурак, - веселился Резинкин, - думаешь, они просто так бы пошли? У них у обоих пропуска. По территории поселка могут ходить, куда им вздумается. Эти два пропуска им сам Холодец выписал на случай, если необходимо будет что-нибудь в часть сообщить.

Гигант пожал плечами:

- Ну, не знал я этого. Что же сразу - дурак-то?

В одиннадцать вечера Леха решительно поднялся со своего места во весь двухметровый рост.

- Надо идти. С ними что-то случилось.

- Куда идти? - завыл Резинкин. - Ты че? Они сейчас, наверное, в части на койки запали и тащатся после того, как проширялись. А ты пойдешь свою жопу подставлять. У тебя ни пропуска, ни допуска. Сейчас загребут, и что тогда будешь делать? Потом тебя идти искать.

- Надо всем идти, - твердо сообщил сибирский охотник. - Что-то тут не так. За шприцами сходить - два часа, тем более пропуска есть. Думаете, они бы в части остались? Вот и я говорю, не остались бы. Так что нечего сидеть, тушите свет и пошли на поиски.