Книга Кимоно для боя, страница 25 – Михаил Серегин

– Есть, – улыбнулась брюнетка, открывая ближайшую дверь. – Проходите.

Он шагнул через порог и очутился в длинной комнате с высоким потолком, которая освещалась проглянувшим сквозь тучи солнцем через единственное небольшое окно в дальней стене. Вдоль одной длинной стены, начиная от окна, расположились стол, на котором стоял небольшой импортный телевизор, диван, пара кресел и несколько стульев. У другой стены, рядом с дверью, стоял темный платяной шкаф и гладильная доска на тонких ножках. Похоже, хозяйка занималась домашними делами.

– Нинка, я тебя последний раз предупреждаю, – доносился из-за двери голос «чандалы», – пусть твои мужики звонят тебе три раза…

– Ох, – вздохнула, брюнетка, входя в комнату, – прошу меня простить.

– Это вы меня простите, – улыбнулся Китаец, – мне ведь не трудно было и три раза позвонить, просто Вера меня не предупредила. Владимир, – представился он.

– Ну, меня вы уже знаете, как зовут, – улыбнулась в ответ брюнетка. – Пожалуйста, присаживайтесь.

Она опустилась на одно из кресел, Китаец занял соседнее.

– Курите, если хотите. – Нина подняла стоявшую на диване пепельницу и поставила на подлокотник кресла.

Китаец кивнул, достал сигареты, предложил даме. Пока она вынимала из пачки сигарету и прикуривала, он внимательно наблюдал за ней. Он прикурил сам и откинулся на спинку кресла.

– Я сыщик, – произнес Танин после короткого молчания и достал из кармана лицензию, – вот мои документы.

– И что же вы ищете? – с интересом посмотрела на него Нина.

– Вообще-то я должен найти убийцу.

– Здесь? У меня? – глаза Нины округлились.

– Да вы не волнуйтесь так, – попытался Танин успокоить хозяйку, – меня интересует ваш приятель Коля. В качестве возможного свидетеля, – добавил он.

– Почему бы вам не поговорить с ним лично?

– Мы договорились с ним встретиться завтра утром, – пояснил Китаец, – но так как время не терпит, я решил поговорить и с вами тоже.

– Но я ничего не знаю, – Нина пожала плечами и стряхнула пепел с сигареты.

– Вы даже не спросили, кто убит. – Китаец тоже поднес руку с сигаретой к пепельнице. – Вас это не интересует?

– Я слышала, что убита хозяйка салона «Орхидея», – тихо произнесла Нина.

– Кто вам это сказал?

– Не помню, кажется, Коля, – она пожала плечами.

– Когда вы его последний раз видели?

– Он забегал вчера днем, сказал, что его пригласили снимать какое-то торжество по случаю юбилея…

– Извините, Нина, а вы работаете?

– Да, – кивнула она, – у меня сменная работа, ночь через ночь.

– Как это?

– Я работаю крупье в казино.

– Нравится?

– Конечно, нет, – усмехнулась она, – работа тяжелая, всю ночь на ногах, платят не очень да еще и вылететь можно без выходного пособия, если клиент слишком много выиграл.

– А такое бывает, что кто-то много выигрывает? – усмехнулся Танин.

– Бывает, – кивнула Нина, – правда не слишком часто.

– А первого апреля была ваша смена?

– Я работаю сегодня, – прикинула она, – значит, работала второго апреля и тридцать первого марта.

– А в ночь с первого на второе вы были дома?

– Обычно я все время дома, когда не работаю, тем более ночью.

– Вспомните, пожалуйста, поточнее.

– Да, конечно, я была дома, – закивала Нина.

– Одна? – Китаец внимательно смотрел на свою собеседницу. – Я имею в виду, Коля в ту ночь был с вами? – помог он ей.

– Да, – после некоторой паузы ответила Нина, – а что?

– Когда он ушел?

– Вообще-то я встаю поздно, – она наморщила лоб и задумалась, – наверное, часов в десять…

Ее неуверенный тон не мог не вызвать у Китайца сомнения относительно того, что она сказала.

– Точно? – заглянул он в ее миндалевидные глаза.

Нина кивнула и отвела взгляд.

– Ну, – поднялся Китаец, – тогда у меня все.

– Все? – удивленно переспросила Нина.

Китаец вежливо улыбнулся.

– Тогда я вас провожу, – встала немного смутившаяся Нина.

– Не надо, я сам найду дорогу. Вашу фурию я не боюсь. Как, кстати, ее зовут?

– Зинаида Ивановна.

– До свидания.

Китаец вышел в коридор. Зинаида Ивановна делала вид, что занята разбором содержимого тумбочки, стоящей справа от входной двери, аккурат напротив кухни.

– Зинаида Ивановна… – Китаец остановился возле двери.

– Да, – от удивления приоткрыла рот пышнотелая тетка.

– Сугубо конфиденциально, – Китаец взял ее за мясистый локоть и сунул ей в нос свою лицензию, – где ваша комната?

Зинаида Ивановна от такой неожиданности и наглости потеряла дар речи.

– А что?

– Мне срочно с вами надо побеседовать. Возможно, вы сможете оказать мне действенную помощь в деле раскрытия тяжкого преступления, – с каменным лицом сотрудника МУРа произнес Китаец.

Гражданка кивнула на ближайшую к ним дверь.

– Отлично, – удовлетворенно сказал Китаец, подталкивая не вполне пришедшую в себя тетку к указанной двери.

– Гражданин… – проснулась было она, но Танин уже легонько втолкнул ее в приоткрытую дверь.

– Боже, как у вас чисто и уютно! – восторженно воскликнул он. – Да вы и сама женщина хоть куда! Сразу видно – порода.

– Что вам нужно? – таращила Зинаида Ивановна на него свои серо-голубые глаза.

– Я же сказал: поговорить. Ох, а это что?

Он подошел к висевшему на стене плакату, на котором в агрессивной стойке замер Жан-Клод Ван Дамм.

– О! – шутливо погрозил ошалелой хозяйке пальцем Китаец. – Вижу, энергии вам не занимать! Эффектный малый, а силища-то!

Китаец делал вид, что с равным наслаждением и уважением рассматривает прославленного бельгийца.

– А вы продвинутая женщина, – повернулся к Зинаиде Ивановне Китаец.

Она от затаенного восторга и смущения осела в кресло, покрытое клетчатым пледом.

– А Нинка что? – выдавила она из себя, зардевшись как июньская зорька.

– Что Нинка! – разочарованно вздохнул Китаец. – Ничего путного от нее не услышишь!

– Это правда, – махнула рукой довольная Зинаида Ивановна, – даром что молодая.

– Да, молодежь нынче гнилая пошла, – пренебрежительно отозвался Китаец, – мне, например, нравятся женщины в возрасте: у них и опыт, и темперамент, и нежность нерастраченная, как говорится. А чалма вам эта жуть как идет. Я вас как увидел: такая уверенная в себе, полная, рубенсовская роскошь форм, победоносный взор, – так прямо и обомлел. Настоящая emancipee, как выражаются французы.