Онлайн книга «Бесы в погонах»
|
– Говори, гад! – заорал Макарыч. – Говори, пока я тебя на вермишель не пустил! – Ты его отрубил, Макарыч, – присел на корточки рядом с бывшим своим начальником Санька. – Неужто не видишь? Андрей Макарович бросил безжизненное тело на пол и распрямился. – Ольга Игоревна! – крикнул он. – Чего они здесь хотели? – Сначала Роман Григорьевич пришел, – всхлипнув, появилась в дверном проеме попадья. – Начал про Катерину спрашивать, а потом… эти заявились. – Все ясно, Романа выслеживали, – понимающе кивнул Санька. – Им-то он зачем? – хмыкнул Макарыч и пнул приподнявшуюся окровавленную голову бандита. – Лежать! – У Гравера надо спросить, – подсказал Санька и прошел в коридор. – Блин! А Гравер-то утек! Мужики дружно промчались по коридору, вывалили на крыльцо, но вокруг была полная тишина: ни Гравера, ни кого еще… и только на трассе разворачивались, помигивая фарами, несколько машин. – Батюшка, – тронула мужа за плечо попадья. – Я, пока вы с этими дрались, милицию вызвала по телефону. – Зачем?! – хором охнули мужики. – Я испугалась, – всхлипнула женщина. Макарыч недовольно зарычал, но Санька перебил его и показал рукой в направлении трассы. – А это не они? Мужики напряженно вгляделись. Машины и впрямь уже съехали с трассы и направлялись в сторону поповского дома. – Н-не знаю… может, и не ко мне, – мотнул головой отец Василий. – Но я рисковать не хочу. Он кинулся в гостиную, подхватил уже начавшего приходить в себя, закованного в наручники Романа и закинул его на плечо. – Пересидим в овраге! – распорядился он. – А там видно будет! – И повернулся к попадье: – Олюшка, давай отсюда! – Нет! – упрямо сжала губы жена. – Это мой дом. И я никуда отсюда не уйду. Отец Василий растерянно оглянулся. Машины приближались. – Оля! Я тебя прошу! Не гневи бога! – Иди, Мишаня, – кивнула ему Ольга, – а я останусь. Священник вздохнул и широкими прыжками помчался вслед за остальными. Мужики сбежали с крыльца и под все усиливающимся дождем помчались к оврагу, но едва спустились по начавшей скользить влажной земле вниз, как бежавший впереди всех Санька остановился. – Назад! – отчаянно прошипел он. – Там тоже!.. Что «тоже», поначалу было непонятно, но уже через пару секунд отец Василий заметил далеко впереди тусклое пятно фонарика, круто развернулся и побежал за Санькой назад, вверх по скользкому от беспрерывно сыплющегося сверху дождя склону. Кто бы это ни был, встречаться с ними не хотелось. * * * Меньше чем через минуту все четверо уже забрались в цистерну. Сережа так и сидел внутри, дрожа то ли от страха, то ли от холода, но остальных четверых трясло совсем от другого. – Так, где здесь эта гнида, – шипя и булькая гневом, пополз мокрыми и довольно грязными ногами по иранскому покрывалу Пасюк. – Будет тебе, – оттолкнул его священник. – Подожди минутку, прям потерпеть не можешь! – Он мне всю службу поломал! – не мог успокоиться Макарыч. – Не мешай, поп! – Не только он, Андрей Макарович, – снова отпихнул рубоповца отец Василий. – Я тоже постарался. Так что давай без истерик, пожалуйста. – И я тоже виноват, – отозвался с краю Санька. – Чего вы, Андрей Макарович, только на него наседаете? Не он один в ответе. И давайте потише разговаривать! Дождь пошел еще сильнее, и в небе раскатисто громыхнуло. – Да вы просто не знаете, какой он козел! – громким шепотом заорал Макарыч. – Конечно же, я козел, – с вызовом откликнулся из своего угла Роман Григорьевич. – Ты ведь моего сына в тюрьму упрятать захотел, а я не дал… Ясно, что я козел. – Помолчите, Роман Григорьевич, – оборвал Рому отец Василий. – Не накаляйте атмосферу! Но Романа понесло: – Потом ты мне весь дом перевернул! – не унимался он. – Правда, что искал, так и не сказал! Но Рома все равно козел! А как же иначе, если ты ничего найти не смог! Себя же дураком набитым не признаешь! – Так, Роман Григорьевич, хватит! – тряхнув головой, попросил отец Василий. – А что хватит?.. Дождь усилился, теперь это был настоящий ливень. Громыхнуло так, что все почти оглохли от отраженного от округлых стен эха. – Ага! – как-то до странности фальшиво вскрикнул Андрей Макарович. – А про ложную наводку на «КамАЗы» мы уже не помним! А про то, что теперь меня вся милиция области из-за тебя ищет, это тоже не в счет! – Я к этой муке отношения не имею! А что ваши грязные мусорные дела обнародовал, так в этом ничего незаконного нет! У себя сначала порядок наведите, а потом остальным указывайте! Макарыч зарычал и кинулся на Романа. Отец Василий и Санька попытались его остановить, но не тут-то было: маленький, но плотный и невероятно тяжелый рубоповец пролетел к своему врагу, словно чугунное ядро, сметая все на своем пути. – Убью гниду! – орал он. – Раздавлю!.. Размажу козла!.. – Спокойно, Макарыч! – вцепился в рубоповца священник. – Хорош, я сказал! – Андрей Макарович, хватит! – навалился на крестного отца сверху Санька. – Папа! – попытался оттащить отца подальше от этого буйвола Сережа. Макарыча дружно, совместными усилиями оторвали от Романа и откинули в сторону. И в этот миг земля словно ушла из-под их ног. Цистерна легонько накренилась и разом съехала по скользкому, подмытому ливнем грунту вниз. – Полундра! – отшатнулся от Макарыча Санька, но было поздно: центр тяжести цистерны резко сместился, и махина дрогнула, медленно сползла еще дальше и, набирая скорость, поехала, а потом и покатилась вниз в овраг. Отец Василий бросил Макарыча, подхватил лишенного свободы рук Романа Григорьевича и, упираясь во что только доставали руки и ноги, попытался сохранить хоть какое-то равновесие. Но все оказалось бесполезно, и через пару секунд он и Романа выпустил, и сам только и успевал, что в последний миг спасать голову от очередного удара о гулкую нержавеющую поверхность стен. * * * Он не считал, сколько было сделано оборотов, но, судя по тому, как он себя чувствовал, когда все стихло, много. Бодро журчал вовсю текущий где-то внизу поток дождевой воды, сбегающей к руслу оврага, позже стал слышен шум ливня, изредка прерываемый раскатами грома, и все… – Эй, мужики! – хрипло позвал отец Василий. – Все живы? – Я жив, – просипел Макарыч. – Только ж… шибко болит. – Правильно, – проскрипел Роман. – Голова по причине ее полного отсутствия у тебя болеть не может… |