Книга Бар-сучка, страница 30 – Михаил Серегин

Дарья уезжала на ночь домой и приезжала на следующий день часов в одиннадцать. Что тут творилось в ее отсутствие, было ей глубоко наплевать. Имел он ее или нет? Зачем эти не относящиеся к делу вопросы?

Вот уже третий день она приезжала к ним, привозила продукты, интересовалась самочувствием «пациентки».

На четвертый, утром, когда она вошла в домик-пятистенок, в нос бросился запах винного перегара и мочи.

Леша спал на полу рядом с кроватью, где лежала Инга. Пленница была привязана, но привести ее в чувство было невозможно. Они вдвоем ужрали ящик вина, причем Алексей и не собирался ее отвязывать, в результате чего оба намочили под себя, кто по пьяни, кто вследствие невозможности подняться и выйти.

Находиться в комнате было невозможно, и она вышла на свежий воздух. Делать ей сегодня здесь было нечего. Эти свиньи, может быть, только к вечеру проснутся. Какой смысл караулить их тут?

Она оставила продукты на столе, написала записку, что приходила и снова появится через сутки, после чего уехала обратно в город. Единственное, за что она беспокоилась, так это за то, что Леша может наделать дел, если станет домогаться вдовушки.

* * *

– Зачем ты упираешься? – Он сидел рядом с ней на кровати. – Неужели ты думаешь, что тебе хватит силы воли, чтобы терпеть? Ты же слабое, беззащитное создание.

Инга пыталась схватиться за живот руками, но не могла. Ее голова моталась из стороны в сторону.

Дарья подошла и вытерла со лба пот.

– Инга, – начала она ласково, – перестань валять дурака, очень скоро тебе станет так плохо, что ты потеряешь рассудок, а тогда уже будет поздно.

– У меня в доме… в тумбочке… где обычно.

Алексей улыбнулся Дарье.

– Ну нет, – возразил он Инге, – к тебе домой никто не пойдет. Зачем нам добровольно обрекать себя на смерть? Ты скажи, где у тебя еще заначки.

– Купите мне… – прохрипела она, вцепляясь руками в край кровати.

– Мы и так много денег потратили, – отвергла предложение Дарья. – Ты не хочешь пожалеть себя? Ты, оказывается, совсем себя не любишь.

– В «Словакии»… в моем номере… снимается подоконник… – она закашлялась, а затем впилась зубами в нижнюю губу, – там ниша.

– В каком номере?

– Тысяча… двести первый.

– Отлично! – Дарья вскочила. – Я поеду туда, а ты сиди здесь.

Алексей с недоверием посмотрел на нее.

– А если ты не приедешь?

– Не болтай, никуда я не сгину.

Он смотрел, как она собирается, и колебался.

– Дада, я поеду с тобой.

– А кто с ней останется? Кто тебя знает в гостинице? Никто. А со мной будут разговаривать. Сиди и не дрейфь.

– Быстрее, – умоляла Инга.

Дарья вылетела с дачи. Она пойдет прямо к Кузикову и снова скажет, что Инге нужен номер. Он не будет дергаться, он не должен дергаться.

Директор и впрямь сделал все, что от него потребовалось. Одно имя Инга действовало на него весьма позитивно.

Получив ключи, Дарья, не теряя времени, стала обыскивать комнату. Подоконник у окна в большой комнате вынимался. Ей потребовалось поднапрячься, чтобы сдвинуть его, но усилия того стоили.

Когда она увидела пакет с белым порошком, сердце у нее запрыгало. Но здесь была далеко не вся партия. А может, это у нее старые запасы, как у белки? На всякий случай. Или способ вложения свободных средств. Но откуда им у нее взяться? С чего она имела? С карманных расходов, которые выпрашивала у мужа? Копила? Воровала?

Дарья сунула пакет в сумочку и вышла из номера.

Когда она приехала обратно, Инга лежала с закрытыми глазами и не шевелилась.

– Что с ней? – с тревогой спросила она. – Спит или вырубилась?

– Спит, – как-то равнодушно брякнул Алексей.

Она подошла, пощупала пульс. Жива.

– Вот, – она выложила наркотик. – Это все, что я нашла.

Алексей подержал на весу брикет.

– Нормально, здесь грамм триста.

– Но ведь это не все.

– Мне на жизнь хватит. Я отваливаю. А ты, если хочешь, продолжай лизаться с этой сучкой. У нее уже крыша здесь ехала. Чертей гоняет, зараза.

– Неужели ты не хочешь получить остальное?

– Остальное?! – взвился он. – Ты домой к мамочке катаешься, а я здесь сижу с ней. Мне вполне хватит.

– Слушай, давай посидим еще день. Может, она расколется и отдаст все.

Какое это всеобъемлющее слово: «ВСЕ». Оно проникает в подкорку и сидит там. ВСЕ – сорвать банк, обеспечить жизнь, решить проблему существования, разбогатеть, позволить себе отдыхать всю оставшуюся жизнь. ВСЕ!

Он сглотнул слюну.

– Подождем, я согласен, подождем.

– Вот и отлично. А теперь успокойся и сядь. У нас один день всю жизнь кормит.

Инга пришла в себя и застонала.

Дарья подошла к ней.

– Как ты мучаешься, бедняжка. Ничего, потерпи, осталось недолго.

– Ты нашла? – прошептала она, облизывая пересохшие губы.

– Нашла, но там не все.

– Я не знаю, где партия, – Инга заплакала, – не знаю. Неужели вы хотите, чтобы я здесь кончилась?

– Ты слезы не лей, не надо, – подключился Алексей. – Скажи, где наркотики, и будешь жить.

– Я не знаю, – она продолжала реветь, вдруг новая волна судорог прокатилась по телу, глаза полезли из орбит. Инга вскрикнула.

Дарья вышла в кухоньку и вскрыла пачку. Взяла чуть-чуть порошка на конец чайной ложки и снова вошла в комнату.

– Вот это прекращение всех твоих страданий, – наставляющим тоном сообщила она. – Где партия?

– Я скажу, скажу. Пятого декабря приедет покупатель. У него будут деньги… Что здесь облом, он не знает. Он привезет пятьсот тысяч долларов, – она тяжело дышала, глядя широко раскрытыми глазами на Дарью, державшую спасительную ложечку. – Я должна передать ему товар и получить наличность. Все это будет происходить в тысяча двести первом. Мы с мужем жили на это. Перепродажа от Николая москвичам. Коля давал нам жить, потому что не успевал следить за всем.

Алексей развел руки в стороны. Мол, делай что хочешь.

Дарья вынула нож и освободила левую руку Инги. Затем взяла ложечку, оставленную на время на подоконнике, и скомандовала:

– Оскалься. – Та беспрекословно повиновалась. Героин посыпался ей на зубы и оголенные десны. – Втирай и живи… пока.

Если бы Инга в тот момент была в себе, то наверняка ответила бы Дарье что-нибудь резкое, но сейчас она не могла произнести и слова. Ее палец метался во рту, растирая дрянь по пропитанным кровеносными сосудами деснам.