Онлайн книга «Змей»
|
На крылечке сердце дало сбой. Двое парней стояли лицом друг к другу и вдруг, разом повернувшись, двинулись к нему. Нет, им просто прикурить нужно было… – Куда желаете? – приветливо осведомился владелец «москвича», удивительно похожий на бывшего всероссийского старосту Калинина. Макс назвал адрес. – Только сперва найдем дежурную аптеку… Макс пересчитал наличность. Она таяла, как лед на сковородке. Старичок что-то оживленно рассказывал, размахивая правой рукой; интимно пиликала магнитола. Но Молин не слушал. Задержавшаяся где-то на полпути, до него наконец докатилась очевидная истина. Его пытались сегодня убить. То, что происходило там, в дебрях Желтого Города, со смертельной опасностью не ассоциировалось, он не терял надежды в худшем случае проснуться дома. Несмотря на кровожадность тамошней Охоты, она не выходила за рамки игры. Он по собственной инициативе разорвал эти рамки, но в Москве две тысячи третьего никто шутки шутить не желает… Он успел. Вбежал в залитый светом супермаркет за десять минут до закрытия. Девчата в форменных косынках мельтешили с папочками, готовились пересчитывать товар. Уборщица выводила на боевую позицию тележку с разноцветными ведерками. Молин не спеша прошелся вдоль стеллажей с продуктами, уделил особое внимание дешевым крупам. Из-под самого дальнего, сплющенного пакета пшенки выудил пластмассовый пронумерованный ромбик. Швырнул в корзинку чипсы, упаковку «Доширака», пиво. Дожидаясь у кассы, извлек оставшийся от связки плоский ключик, присоединил к колечку ромба. Те козлы, что следили за ним утром, не додумались войти следом в магазин. Наверняка ждали снаружи, а он сделал все очень быстро. Как чувствовал… В камере хранения оставалась единственная запертая ячейка, номер семь. Молин нарочито медленно отошел к окну, принялся складывать в мешок продукты. На стоянке – три машины, терпеливый дед в «москвиче» развернул газету. Дальше улица тонула во мраке, ближайший фонарь мотался в снежной пыли метрах в двадцати, над автобусной остановкой. Парнишка в униформе перекрыл выход, по одному выпускал последних покупателей. Макс сделал глубокий вдох, спину немножко отпустило. Если он снова опростоволосится, все пропало… Он вставил ключик в скважину. Содержимое, в целости, покоилось в уголке. Значит, предстоит вернуться в гостиницу и уколоться самостоятельно, вспомнить, чему учили. Оно и к лучшему, напишет Андрею записку, два дня потерпят, а там… – Остановите у будки! – вдруг вспомнил он. На том конце не подходили очень долго, и Молин уже намеревался с тяжелым чувством забрать из щели карточку. Вот и втянул в переделку еще одного ни в чем не повинного человека! – Слушаю вас! Уразумев, кто на проводе, Шакиров мгновенно сбросил сонливость. – Ничего страшного, молодой человек! Согласен, поздновато, но лучше поздно, чем никогда, верно? – с явным подтекстом хихикнул психиатр. – Со мной полный порядок. Заходили ваши коллеги, очень удивлялись, что в столь цветущем возрасте вам понадобилась терапия. Впрочем, им я также порекомендовал ознакомиться с моей методикой, не помешает, знаете ли… А как вы себя чувствуете? Макс не мог не улыбнуться. Профессор деликатно обходил тему перестрелки. – Спасибо вам! – сказал Макс. – Намного лучше, мне уже помогает! – В самом деле? – Да, доктор. Кажется, я нашел свою положительную доминанту! Продолжая улыбаться, он залез на заднее сиденье. – У вас волосы все в снегу, – сообщил водитель. – И телефон звонит… Макс по привычке схватился за собственную трубку. Нет, музицировал другой аппарат, оставленный для связи. – Ты где? – рявкнул Андрей. – Почему ты не в номере?! – Сейчас буду, я рядом, сигарет вышел купить. – Нет! Ты слышишь, не возвращайся, – чуть ли не в истерике прокаркала трубка. – Я назову тебе место, которое никто не знает… Макс погладил кармашек, где покоились шприцы и резервный флакончик с синим содержимым. Кошмар не желал прекращаться. До общаги оставалось два квартала. – Послушай теперь ты меня, Дзержинский! – Он сглотнул слюну. Под ложечкой закипала колючая ярость. – Я все, что знал, рассказал Шаулиной. Вместо того чтобы прислушаться, вы принялись за мной следить, хотя рыть землю надо было совсем в другом месте! Спасибо, хоть не позволил меня убить, я очень признателен. А в Конторе я не меньше твоего и свою лямку тяну как положено. На вас, в числе прочего, лежит и моя безопасность. Так что хватит! Раз вы не в состоянии выполнять свои обязанности, я позабочусь о себе сам! – Максим, остынь, пожалуйста! – Оппонент заметно смягчился. – Дело намного сложнее, чем мы думали. Не натвори глупостей, ты единственный свидетель… – Тогда какого черта ты не спрятал меня на базе? – Мы не представляли, с кем имеем дело… Хорошо, действуй по обстановке, об одном прошу – не гуляй по улице, пойди в кино, бабу купи, что хочешь! Я тебя до утра заберу, все войдет в норму… Ничего уже не войдет в норму, подумал Молин. Он вытащил из заметно похудевшей пачки очередную сторублевку. – Вот те на! – вполне искренне огорчился старичок. – Девчонка подвела, что ли? – Не то слово… Ладно, отец, проведем вечеринку в другом месте, двигай в центр, в Охотный… Его поразило кипение ночной жизни. На всех этажах развлекательного комплекса, на перилах, на ступенях гроздьями висели тинейджеры. Без отдыха выкрикивали заказы официантки, дребезжала мелочь в кишках игровых автоматов, гвалт висел, словно на большой школьной перемене. Динамики, перекрывая друг друга, создавали невообразимую какофонию, в которой с трудом различались отдельные мелодии. Макс полагал, что среди людей почувствует себя увереннее, но ожидаемое спокойствие не приходило. Он спустился к кинозалу. Проще всего купить билет и переждать внутри, но в последнюю минуту он передумал. В замкнутом пространстве с единственным выходом риск лишь возрастет. Он прогулялся по барам, заставил себя выпить кофе с коржиком. Желудок урчал, как стая некормленных тигров, но на еду Макс даже смотреть не мог. Когда же он последний раз питался? Стал вспоминать, но так и не вспомнил. Сделал сто первую попытку дозвониться до Вукича. Длинные гудки по всем трем номерам. За семь лет совместной службы Старший впервые не брал трубку. Макс не готовился к разговору, но, если бы Старший нашелся, он испытал бы, без сомнения, невыразимое облегчение. Но чуда не состоялось. «А ведь я не что иное, как цыпленок, что потерял наседку, – грустно подытожил Молин. – Вся группа – цыплята, наседки нет, и будем разевать клювы, пока нас не скушают или не загонят в другую стайку…» …В сотовом сел аккумулятор, а тот, что дал Андрей, он не трогал принципиально. Он оставил недоеденный коржик, поднялся на эскалаторе этажом выше, разыскал будку. Безумно хотелось улечься прямо на пол и дать отдых изнуренному телу. А не потревожить ли нам Светочку, спросил себя Молин. Она-то не запрещала ему звонить, напротив. Пусть лишний раз побеспокоится, а еще лучше – пригласит переночевать, реальную заботу окажет… |