Онлайн книга «Монополия на чудеса»
|
Ладони двигались независимо от меня. Расслабилась спина, уютно втекая в малейшие неровности корней. Я чувствовал себя парящим в звездной пустоте, легким и быстрым. А потом сознание мое перетекло в ритм, и я слился с тамтамом. Когда это происходило раньше, я пугался и вылетал из этого состояния. Но сейчас… Сосны гудели в такт ударам; пение ночных птиц билось, пойманное силками ритма, а я все играл и играл искалеченным мертвецам, играл о чистоте и грязи, о поисках себя и привольном бытии манаров. Загипнотизированные мертвецы поднялись и, медленно раскачиваясь, повели хоровод. Когда я оборвал ритм, гул еще долго дрожал среди сосен. Ладони горели огнем, по спине бежали восторженные мурашки: неужели это я?! Это моя музыка?! Мертвых проняло. Медленно, с необычайной торжественностью барон опустился на колени. – Человек – великий шаман вуду! – прогудел он. – Чистые говорят спасибо! Грязные… – Грязные тоже говорят спасибо! – хором подхватили мертвецы за деревьями. – Пусть человек сядет у нашего костра. Пусть человек разделит с чистыми вино! – Пусть человек разделит с грязными вино! На тряпичных ногах я побрел к угасающему костру. Подбросил несколько поленьев (явно украденных из запасов Тепеха). Это вызвало новую волну восторга среди аборигенов: – Человек поздоровался с огнем чистых! Костлявые руки барона протянули мне котелок. На выскобленных костяшках оловом светились перстни с буквами. Я сумел прочесть: «Ю», «Т», «Е». …ЮТЕ… Неужели, Лютен?! Тут следует вам кое-что объяснить. Есть истории, ставшие легендами. Сверхъестественная тайна Лютена долгое время не давала покоя веденской милиции. В прошлом знаменитый аскавский вор, грабитель пирамид, храмов и царских сокровищниц, к нам он перебрался на отдых. Помню, в день его переезда все управление стояло на ушах. Начальники отделов причитали, что им житья не будет – этот удивительный вор украдет половину Ведена, а вторую половину облапошит. Нашим ночным кошмарам не суждено было сбыться… Лютен жил в Ведене законопослушно до отвращения. А потом исчез – неизвестно куда. Как раз в те дни, когда похитили аль-Бариу. «Веня, тебе не нужно ничего от этого человека, – эхом отозвался голос покойного Марченко. – У него вампирская фамилия». Защиту Литницкому ставил дзайан с вампирской фамилией… Но не Дракуленко и не Носфератин. Дзайана-недотепу звали Тепех [15] . А тут еще квитанция из башни мертвых, найденная в кармане Литницкого. Подпись начиналась с букв «Те…». Если верить покойному Людею, заклятие смерти дало сбой. Но случайно ли? Кинжал заколол похитителя, а потом тот бежал, унося клинок в своем теле. Значит, похититель – Лютен. И он… Не отрываясь, я смотрел на барона. Золотая рукоять аль-Бариу торчала меж его ребер. – Что-то не так, человек? – участливо поинтересовался скелет. – Нет, все так. – Тогда пей же. Сварено по рецепту барона чистых. В густом вареве плавали дохлые осы, листья, хвоя. Я зажмурился и с отчаянием смертника сделал глоток. – Человек почтил винишко чистых! – взревели мертвецы. – Человек, – вкрадчиво начал барон, – уважает народ чистоты. А подданные барона – и чистые, и грязные – уважают музыку. Согласится ли человек стать мастером тамтама для народа чистоты? Разве можно такое под руку говорить? Естественно, я поперхнулся: – Что?! Нет! – Барон не сомневался в этом. Что ж… Тогда барон отдаст человеку бумагу. Человеку придется отнести бумагу в мир смертных и отдать кому прикажет барон. Человек согласен? – Это уже лучше. – Хорошо. Тогда пусть человек скажет, что он об этом думает. Барон-Лютен подал мне пластиковую папку с документами. Десятки глаз и пустых глазниц уставились на меня с надеждой. Раскрыв папку, я некоторое время сидел в медитационном трансе. Так казалось со стороны. На самом деле я изо всех сил сдерживался, чтобы не расхохотаться. Нет, этим удивительным ребятам не откажешь в выдумке! – Вы молодцы, – сказал я, закрывая папку. – Вы поразили меня до глубины души, но написанное здесь возможно. – Человек отдаст это главному мастеру? – с надеждой спросил Лютен. – Да. – Великолепно. А чтобы мастер поверил человеку, мы сделаем человека чистым. Грязный шаман Урга! Очисти человека! – Что-о-о??? – Человек зря презрел путь мастера тамтама, – скрипуче сообщил барон. – Он оскорбил религиозные чувства зомби! Чистые возмущены! – Грязные тоже возмущены! И я понял, что влип. За моей спиной появился мертвец-гора: в тулупе, в ожерелье из птичьих черепов. В своих лапищах шаман Держал поднос с малым набором вуду. Пламя играло на полированных щипцах, пилах и кривых ножах. Меня всерьез собирались приобщить к колонии мертвых. Двигаться пришлось быстро. Я вырвал из земли шест с пугалом, выплеснул на него вино из котелка и сунул в костер. Тряпье мгновенно вспыхнуло. Что происходило с религиозными чувствами моих дивных знакомцев, не берусь описать. Идол мертвецов корчился в огне; зомби шарахнулись от него, как собаки от Павлова. Вокруг меня образовалось пустое пространство. – Грязные! – заревел барон. – Кто меня любит… нет, кто хочет стать чистым – пусть достанет тесак и убьет человека! Ага, щас. Я шел на толпу, размахивая импровизированным факелом. Зомби отступали. – Чего боятся грязные? – распинался барон. – Грязные уже мертвы! Мертвеца нельзя убить дважды! Дэва с два! И дважды и трижды. Мне бы только пробиться к забору, а там… Кто-то из чистых прыгнул мне навстречу. Одним взмахом я перерубил его надвое. Кости подпрыгнули и вновь собрались в бойца. Скелет выхватил саблю и ринулся в атаку. Ржавая сабля сливалась с осенней тьмой. Я отбивал зазубренный клинок, чувствуя, как с каждым ударом тяжелеют руки. Обманный финт – и от моего факела полетели щепки. Я сумел уйти от удара, но потерял равновесие и рухнул на спину. Острие сабли смотрело мне в горло. – Грязные, вперед! – разнесся ликующий голос барона. – Убейте человека! Над моей головой дружно взметнулись клинки. Расчертив тьму пунктирным цветком, они обрушились на меня и… |