Онлайн книга «Звездные мальчики»
|
Поклонились и ушли понурые. — Ну, — улыбнулась Арина, — хватит разговоры разговаривать, дело стоит. В следующий раз доскажу. Давайте-ка горшки наши посмотрим… Тики помог Арине вынуть горшки из печи. Закаленные жаром, они были чудо как хороши, но Рики на них даже не взглянул и расстроился до слез: — Бабуленька, расскажи сейчас, как ведьму проучили, вдруг и я когда-нибудь с ведьмой встречусь… — Ой, что ты… И думать об этом не смей! Думать о плохом — только беду накликать, поверь мне, дружочек. Всегда думай только о хорошем! Остальные тоже были не прочь дослушать эту историю до конца, и когда новые горшки посадили в печь, Арина продолжила свой рассказ. — На следующий день собрался народ на сход, дела решать, и Ваня женушку свою привел. Ох, хороша была молодуха: бойкая, красивая, кожа белая-белая, чистая, как снег, глаза и брови черные, а губки бантиком. Смотрю, Ваня сам не свой, но держится. Поговорил народ о том, о сем, и тут мужики вокруг нашей молодой пары плотным кольцом встали. Митрофан к ним подходит и на ходу рукавицы свои рабочие надевает. Настасья еще белее лицом стала. — Что это, — говорит, — ты, батя, делать собрался? — А ты не знаешь, — отвечает, — что с ведьмами делают, как поймают их? Схватил он ее, заломил руки за спину. Мужики подали Ивану ось тележную. — Бей, — говорят, — да приговаривай: "Раз! Раз! Смотри, не ошибись!" Иван-то ось взял, да не может руки поднять, жалко жену бить. А она кричит-плачет: — Ванюша, посмотри на меня — какая я ведьма? Наговоры это! Митрофан тут на сына страшно закричал: — Бей, или прокляну! Ну, и ударил ее Иван, один раз, второй, третий. Бьет и приговаривает: "Раз! Раз! Раз!" А в четвертый раз ошибся и сказал: "Два!" Обратилась она тут в желтую кошку, вывернулась и как кинется Ивану в лицо, так кровь и брызнула, потом ну метаться по кругу, но мужики ее выловили, и уж теперь бил ее Иван — не жалел. Упала кошка замертво, изо рта ее змея, как лента, выскользнула. Иван и тут не растерялся, прибил ее. Глядим, а вместо кошки лежит на снегу толстая некрасивая баба. Вот тебе и красавица Настасья… — Ну, что, — говорит Митрофан сыну, — по-прежнему любишь ее? Оттащили Настасью домой, там она очухалась, а назавтра свезли ее обратно к родителям: забирайте, мол, свое добро. Вскоре Иван с Дуняшей поженились. Она легко отделалась, — сердито добавила Арина. — Меня бы она долго помнила. Небось, навсегда расхотелось бы ей с чертями знаться… К полудню все горшки уже были обожжены и остывали в тени дома. Дизи с Ариной ушли в дом, а Рики остался во дворе помогать Тики ставить повалившийся забор. — Зачем этот забор нужен? — жалобно говорил мальчик. — Никого же нет во всей деревне! Тики, пойдем лучше на речку, ты меня поучишь плавать. Я уже не могу эту жару выносить… — Возьми мокрое полотенце и намотай вокруг головы. Вообще, Рики, пора тебе становиться взрослым. Бабушка такая старенькая, сама не может со всем управляться, мы должны помочь ей по хозяйству. Рики подумал и принялся за работу. — Ты же остановила Дуя, значит, с ним можно бороться, — говорил Арине Дизи. — Грозит мышка кошке, да только издалече, — горько ответила Арина. Ничего не могу я ему сделать… Могу только удерживать его здесь, пока зол он на меня. Воду могу его собирать. Целое море у меня в кладовой. Это все. Он не простой колдун, он из меня силы тянет и днем, и ночью, и все время пытается найти мое слабое место. Когда он поймет, что я для него не соперник, тогда он пойдет дальше. — Камень для нас — единственная защита? — Да нет. Я не знаю, в чем тут дело, но еще он очень боится деревьев. — Как — деревьев? — Избегает долго находиться в лесу, старается передвигаться по открытым пространствам. — А когда? Когда он человек, или… — Или. Когда он творит свои мерзкие превращения. Дизи прошелся по горнице. — Когда он превращается в ворона, он изменяет мир в себе и вокруг себя. Сразу нарушаются привычные связи между… между вещами. Чтобы удержаться в образе ворона, Дую приходится тратить огромную, просто колоссальную энергию. И заметь, когда ворон летит, в каждой новой точке пространства он вынужден изменять и удерживать в этом измененном состоянии мир. Но это непросто делать в лесу. Деревьям миллионы лет. Они научились выживать в тяжелейших условиях, и память об этом хранит каждое дерево. И каждое создает вокруг себя особое защитное поле. Таким образом, деревья умеют защищаться от внешних воздействий, в том числе, и от этих колдовских штучек Дуя. Искаженное колдуном пространство они тотчас и не без успеха пытаются выправить. Поэтому в поле ему колдуется гораздо легче. Не случайно он мечтает затопить леса… Деревья — удивительные создания. Мне всегда казалось, что у них есть душа, которую они без остатка отдают людям. В них нет агрессии, злобы, они безропотно служат нам, ничего не требуя взамен… — Прости меня, — сказала Арина, в душе которой слова мальчика всколыхнули целую бурю чувств. — За что? — За то, что я заподозрила тебя в самонадеянности и глупости. Про деревья я поняла, а алмазы? — Он боится их так сильно, что один их вид вызывает у него панику. — Да. Когда я впервые встретилась с ним, нога его соскользнула в реку, а под ней ведь алмазный пояс, он взглянул и так испугался… — Ну, тогда понятно. Он получил мощную гипнотическую установку запрет на созерцание этих камней. Вот спасибо. — Кому? — Кто бы это ни был, он очень помог нам. — Дизи! — раздалось со двора. — Пусть Рики идет ко мне, я ему что-то интересное покажу! — А где он? — выглянув, спросил Дизи. — Я думал, он с тобой… — Нет, его здесь не было… Дизи выскочил во двор, и мальчики принялись искать своего дружка, обшаривая каждый уголок двора. — Тихо! — прикрикнула на них вставшая на крыльце Арина. Успокойтесь… — Она постояла с закрытыми глазами. — Он на реке. Берег реки был крутым, но между водой и песчаной стеной обрыва тянулась узкая полоска белого песка. В прозрачной воде отражался фантастический синий город, свободно раскинувшийся на этом пологом бережку. Архитектор безмятежно спал под большой старой ольхой. Рядом, в кузове деревянной машины, удобно устроился разомлевший от жары петух. При виде мальчиков он даже не шелохнулся. Город из синей глины поражал своей красотой и правильными, четкими очертаниями. Его строгий восьмиугольник многоярусной пирамидой поднимался к небу. Самый верх венчало здание в виде шара, с большими круглыми окнами и острым шпилем с бусинкой на конце. Ярусы города соединялись многочисленными переходами и шоссе, по которым широкими потоками двигались поезда и чудной формы машины. Массивность высотных зданий скрадывалась изяществом их форм. Просторные площади и проспекты утопали в зелени, изображенной Рики сережками ольхи. |