Онлайн книга «Ночь оборотня»
Выехав за город, мы свернули с освещенной трассы на темную проселочную дорогу, всю в выбоинах и ухабах. Болтаясь в одиночестве на заднем сиденье «Победы», я отчаянно трусила, и даже присутствие ангелов с пистолетами, заряженными серебром, не спасало меня от мелкой дрожи в руках и интенсивного кручения в животе. Шастать среди ночи по городу, это еще куда ни шло, размышляла я. В городе все-таки обычно есть электрическое освещение. Но лес после наступления темноты – совсем не то место, где хотелось бы жить и работать! Даниель заглушил мотор. – Выходим, – шепнул Себастьян. – Не хлопай дверью. Стояла такая тишина, что слышно было, как шумит ветер в верхушках сосен и как поскрипывают, качаясь, их стволы. Какие-то птицы подавали голоса из чащи, но моих познаний в орнитологии не хватало на то, чтобы узнать, кто это. Себастьян протянул мне руку, и я вцепилась в нее изо всех сил. Ангелы включили фонари, отчего мне стало немного полегче, и мы пошли вперед. Через несколько минут, тянувшихся, казалось, час, мы очутились на просторной поляне, посреди которой темнела довольно внушительная куча. Когда мы подошли поближе, куча оказалась грудой веток и сучьев. – Зажигаем? – спросил Даниель. Себастьян кивнул и выпустил мою руку, отчего мне сразу же поплохело. Но от нытья я мужественно воздержалась, время для него было явно неподходящее. Ангелы отдали мне фонари и взялись за спички. Дрова были сухими, что и неудивительно – на такой-то жаре. Я хотела было поинтересоваться, известно ли им, что в такую погоду жечь костер в таком месте не очень-то разумно – слишком велика опасность лесных пожаров, но снова промолчала, решив, что ангелам видней. Небольшой огонек быстро превратился в высокое пламя. От огня вверх летели искры. Красные отсветы легли на лица Себастьяна и Даниеля. Возле костра сразу стало очень жарко, и я отошла подальше. Отошел и Даниель. У огня остался один Себастьян. Сунув руку в карман брюк, он достал оттуда небольшой пакетик. Вынув из пакетика его содержимое – клок шерсти, – он резким движением бросил его в костер, и я вздрогнула от его громко разнесшегося по лесу возгласа: – Ведьму жжем! Пламя полыхнуло в ответ на его слова. Себастьян сделал несколько шагов назад и очутился рядом с нами. – Ты думаешь, она придет? – чуть слышно спросил Даниель. – Обязательно придет, – ответил Себастьян. – Надо только немного подождать. И мы стали ждать. Время тянулось очень медленно, и иногда мне начинало казаться, что я сейчас упаду на траву и больше уж не встану. Себастьян и Даниель стояли неподвижно, словно изваяния, и только движения век и губ выдавали в них жизнь. С трудом оторвав взгляд от огня, я запрокинула голову и стала смотреть на небо. Звезды меня успокаивали. Их неяркий мерцающий свет словно обещал, что все обойдется, все будет хорошо и даже еще лучше, чем прежде. Я едва не заорала, потому что Себастьян внезапно схватил за руки меня и Даниеля. – Слышите? – почти беззвучно прошептал он. Я напрягла слух, но не услышала ничего, кроме потрескивания горящей древесины. И повернулась к Себастьяну, чтобы сказать ему об этом. Но в следующее мгновение уже смотрела с возрастающим ужасом в направлении его взгляда. На поляну к костру вышла красивая темноволосая женщина лет тридцати. Лицо ее было бледным и безжизненным, глаза выражали страдание. На запястье левой руки белели бинты, сквозь которые медленно проступало темное пятно. – Здравствуйте, Алина, – сказал Себастьян, и мне послышалось в его голосе что-то очень похожее на сочувствие. – Кто вы? – Женщине было тяжело говорить. Казалось, ее мучает сильная боль. – Мы пришли освободить вас. Мы принесли вам прощение. – Я не нуждаюсь в прощении. – А разве не вы убили Олега Глебовского, Евгению Прошину и Варвару Соболеву? – Мне плохо, – простонала Алина. – Что вы со мной сделали? – То, что делали в старину, когда хотели избавиться от ведьмы. – Ведьмы! – ахнула я. – Да, – ответил Себастьян. – Мы искали оборотня и совсем забыли, что оборотнями бывают и ведьмы. Вы читали много специальной литературы, Алина, и знаете, что женщина, рожденная вне брака, если и мать, и бабушка ее были рождены вне брака, может стать ведьмой. Нам пришлось покопаться в архивах, но мы узнали, что ни ваша мать, ни бабушка никогда не были замужем. Все началось после того, как у вас умер ребенок. Вы почувствовали, что с вами что-то происходит, что-то необычное и странное, ведь верно? Алина медленно кивнула. – Но почему же вы не пошли в церковь, к священнику? Она страшно расхохоталась: – К священнику? К этому лицемеру, который сказал бы мне, что я должна смириться, и терпеть, и благодарить бога за то, что он лишил меня самого дорогого, что было у меня на свете? Я ненавижу всю эту ложь, весь этот грязный, гадкий мир, бессмысленный, бесчеловечный! – Особенно после того, как узнали, что у вашего бывшего мужа родился ребенок от второго брака, и этот ребенок здоров. Алина издала странный звук – что-то среднее между рычанием и рыданием. – Вам хотелось отомстить. И вы начали мстить. Но не своим врагам, а врагам Льва Крымова, которого вы полюбили. – Это чистый, честный, талантливый человек! – крикнула Алина. По лесу прокатилось гулкое эхо. – А они оболгали его, унизили, смешали с грязью, едва не свели с ума! И наслаждались жизнью, сломав жизнь ему. Это было слишком несправедливо! – А вы хотели сделать мир справедливым. Из другого кармана брюк Себастьян достал небольшую записную книжку в черном переплете. – Крымов по ошибке прихватил это с собой. Я и без ваших записей догадался, в чем дело, но теперь картина стала полной. Одно мне непонятно – если вы так любили Крымова, зачем делали так, чтобы в убийствах обвинили его? Алина покачала головой: – Нет, нет! Я не хотела, чтобы думали на него. От всей этой крови я была не в себе, и я.., я... – Вы приходили к нему ночью после убийств и ложились рядом, верно? – Да, – Алина помолчала. – Теперь вы знаете все. Довольно мучить меня. Убивайте. – Почему вы решили, что мы должны вас убить? – Потому что нет иного способа наказать меня. В наше время ведьму нельзя посадить на скамью подсудимых. – А с чего вы взяли, что я буду наказывать вас? – спросил Себастьян. – Потому что вы должны восстановить справедливость. – Нет, – тихо сказал Себастьян. И повторил: – Нет. И мне вдруг показалось, что от его головы идет неяркое золотистое сияние. |