Онлайн книга «Герои»
|
Он вытер перо кусочком тряпицы. – А иной раз и вовсе не удается. – Тогда зачем вообще все это? – спросил Желток, глядя поверх залитого солнцем ячменя на гряду мутно-лиловых холмов вдали. – В смысле, мусорить? Ведь столько сил потрачено, столько людей полегло, а чего мы добились? Танни почесал в затылке. Желтка за философа он никогда не держал, но, как видно, у каждого бывают моменты задумчивости. – Видишь ли, войны, судя по моему опыту, редко что меняют. Чуток здесь, немножко там, но в целом должны существовать какие-то более приемлемые способы улаживать разногласия. Он задумчиво помолчал. – Короли, знать, всякие там Закрытые советы и иже с ними – я не понимаю, что их так упорно тянет к войнам, учитывая, какие уроки преподает история и какая бездна свидетельств против них вопиет. Война – чертовски неудобная работа, причем за ничтожно малое вознаграждение, а самая тяжелая доля выпадает солдату. – Зачем тогда им вообще быть, этим самым солдатом? Танни не сразу нашелся что ответить. Пожал плечами: – Ну как. Лучшее призвание на свете. По тракту неторопливо вели лошадей; стучали по земле копыта, похлестывали пышные хвосты, сонно брели рядом солдаты. Один отделился и направился в их сторону, жуя по дороге яблоко. Сержант Форест, причем с улыбкой шире плеч. – Эт ч-черт, – пробурчал под нос Танни, проворно сгребая улики и пряча под щит, внизу под гамаком. – Чего это? – прошептал Желток. – А того, что когда первый сержант Форест вот так улыбается, хороших новостей не жди, как пить дать. – Так когда же их ждать? А ведь действительно, вопрос не праздный. – Капрал Танни! – Форест доел яблоко и отбросил огрызок. – Вы, я вижу, не спите. – К сожалению, да, сержант. Какие новости от наших уважаемых командиров? – Самые радужные. – Форест через плечо ткнул пальцем в сторону лошадей. – Вы будете в восторге: нам возвращают наших четвероногих подруг. – Чудесно, – крякнул Танни. – Как раз вовремя, чтобы пуститься вскачь туда же, откуда пришли. – При этом, как положено, его августейшее величество не снабдил своих преданных солдат решительно ничем, что им надлежит иметь. Отправляемся утром. Или, самое позднее, через день. Идем на Уфрис, а там нас ждет премилое теплое суденышко. Танни и сам невольно заулыбался. Севера с него было предостаточно. – Ага! Стало быть, домой? Мое любимое направление. Форест, видя улыбку капрала, расширил свою еще на два зуба, по одному с каждой стороны. – К сожалению, вынужден разочаровать. Отплываем в Стирию. – Как в Стирию? – оторопело хлопнул себя по бокам Желток. – В красавец Вестпорт! – Форест одной рукой обнял Желтка за плечи, а другой махнул вперед, как будто указывая вдаль на великолепную панораму города там, где на самом деле красовались лишь гнилые пни. – Перекрестки мира! Там мы должны будем встать плечом к плечу с нашими храбрыми союзниками в Сипано и вознести праведный меч над сущей дьяволицей Монзкарро Муркатто, Змеей Талина. По всем сведениям, она – чисто демон в человечьем обличии, душительница свобод и величайшая угроза из всех, когда-то существовавших! – Понятно, после Черного Доу, – Танни потер переносицу, – с которым мы вчера замирились. Форест хлопнул Желтка по плечу. – Прелесть солдатской профессии, рядовой. По счастью, негодяи неистребимы. А маршал Миттерик как раз тот человек, который заставит их содрогнуться! – Маршал… Миттерик? – непонимающе поглядел Желток. – А что у нас с Кроем? – Крой, похоже, тю-тю, – хмыкнул Танни. – Скольких ты пересидел? – спросил Форест. – Сейчас, погоди… – Танни, закатив глаза, задумчиво загибал пальцы, – сразу и не сосчитаешь. Кажется, восьмерых. Френген, затем Альтмойер, затем этот, коротышка… – Крепски. – Во-во, Крепски. Потом еще один Френген. – Френген, но уже другой, – фыркнул Форест. – Ох и болван был, даже для главнокомандующего. Затем был Варуз. За ним Берр, дальше Вест… – А вот Вест был хороший. – Ушел слишком рано, как оно обычно с хорошими людьми. И вот теперь Крой… – Лорд-маршалы преходящи по натуре, – пояснил Форест, – но капралы! Он гордым жестом указал на Танни. – Капралы вечны. – Значит, Сипано? – Танни медленно откинулся в гамаке, одну ногу согнув в колене, а другой отталкиваясь от земли и плавно раскачиваясь. – А ведь я там еще не бывал. Упущение. Теперь, вникнув, в предстоящем путешествии он начинал различать и определенные преимущества. Хороший солдат всегда рассчитывает на них. – Там климат, говорят, неплохой? – Климат отличный, – подтвердил Форест. – И я слышал, там лучшие, черт их дери, шлюхи на всем свете? – Прелести тамошних путан негласно упомянуты чуть ли не с приказом. – Ну вот, есть уже две вещи, к которым стоит стремиться. – Во всяком случае, те две, которых нет на Севере. – Улыбка Фореста все ширилась, да так, что шире некуда. – Ну а пока, ввиду печального убывания контингента, смею представить… – О не-ет! – застонал Танни среди идущих ко дну видений со шлюхами под благодатным солнышком. – О да! Сюда, ребята! И они, язви их, объявились. Четверо. Новобранцы, свеженькие, с корабля – судя по виду, из Срединных земель. Еще накануне целованы в порту мамашами, зазнобами, а то и теми и другими вместе. Мундиры отглажены, ремни навощены, бляхи надраены – словом, все готово к доблестному солдатскому житью-бытью. Новенькие рекруты, открыв рты, глазели на Желтка, являющего собой вопиющую противоположность – щеки впалые, глаза шныряют, истрепанный мундир заляпан грязью, одна лямка у ранца лопнула и заменена веревкой. Форест церемонно указал на Танни, как хозяин балагана – на любимого шута, и взялся за обычную вступительную тираду: – Парни! Вот вам знаменитый капрал Танни, один из старейших унтеров в дивизии генерала Фелнигга. Танни сокрушенно, из самого нутра вздохнул. – За плечами у него Старикландское восстание, война с гурками, последняя Северная война, осада Адуи, нынешняя заваруха, да еще и служба в едва ли не более тяжкое мирное время, от которой возвышенный ум неминуемо пришел бы в упадок и запустение. Танни вынул пробку из фляжки Желтка, задумчиво приложился, передал ее хозяину, который, пожав плечами, тоже глотнул. – Но он, Танни, драпал и мчался вперед, гнил в распутице; его пронимали холода и охаживали северные ветры; он вынес испытание харчами, винными погребами и ласками южанок, тысячемильными переходами, многолетним суровым рационом его величества, и даже, пусть и без рвения, но борьбой за то, чтобы стоять – вернее, сидеть – здесь перед вами… |