Онлайн книга «Заступник. Твари третьего круга»
|
Ивар ел быстро, но очень аккуратно. Ланка сидела напротив, подперев голову кулаком. Мысли ее были далеко. – Аля… – Что, пап? – Ты… – отец замялся. – Я давно не видел твоих работ. Ты что, совсем не рисуешь? – Я… Да нет, вообще-то. – Алюша, – расстроенно заговорил Ивар, – как же так? У тебя так хорошо получалось! И госпожа Лари, помнишь, что она сказала? – Ну, па-а-ап… – Нет! – голос Ивара стал холодным, и на мгновение перед Ланкой очутился не ее добрый, ласковый папа, а хирург высочайшего уровня, умеющий предъявлять жесткие требования и к себе, и к подчиненным. – Так не годится, детка! Если бы ты нашла себе другое занятие или имела уважительную причину – я бы ни слова не сказал. Но сейчас каникулы, ты целыми днями болтаешься без дела… Он сокрушенно развел руками. Ланке моментально стало стыдно. Отец никогда не требовал невозможного и всегда так радовался ее успехам. – Пап, я… Я буду рисовать. Отдохну немного и… – Хорошо, – Ивар серьезно кивнул. – Ты помнишь, что через два месяца конкурс? – Конечно, пап. – Думала над темой? – Ну… – Алана, я не хочу верить, что моя дочь способна наплевать на свое будущее! – Па-а-ап… – Подожди! У тебя талант! Да-да! И, когда меня не станет, именно он поможет тебе выжить в нашем непростом мире. – Папа, я не хочу… – Аля, – голос отца вновь стал мягким. И очень грустным. – Я тоже не хочу об этом думать, поверь. Но я должен. Ты знаешь, кем я работаю. Знаешь, что когда-нибудь один из пациентов может умереть у меня на столе, и боюсь, что всех, кому я помог раньше, не хватит, чтобы расплатиться. Без средств к существованию ты не останешься, но мне бы хотелось, чтобы ты не осталась без цели, без смысла в жизни, когда меня не станет. – Хорошо, пап, – Ланка хотела только одного – закончить этот ужасный разговор. – Я завтра же начну работать над конкурсным рисунком. Прости. Исчезающая дорога, нависающие над головой крыши, серое небо в разрезе пустой улицы, мертвый лес… Ланка перебирала листки, понимая, что с Последнего Дня Детства не нарисовала ничего, что можно было бы показать отцу. Тот странный сон будто выжег что-то в ее душе. Что-то, прежде навевавшее прекрасные образы и мечты. Теперь на пустом месте гнездились кошмары… Телефонный звонок разрушил хрупкое состояние творческого транса. – Да? – Привет… – голос лучшей подруги звучал неуверенно и будто бы виновато. – Привет, – рассеянно отозвалась Ланка. Она подошла к окну и с удивлением поняла, что уже вечер. Сколько она простояла у мольберта? Шесть часов? Да нет, больше. – Слушай… Ты чем вообще занимаешься? – поинтересовалась Таля. – Я? Рисую. А что? Телефон – громоздкий, тяжелый – неудобно лежал в руке. Хотелось взять тонкую кисть и вернуться в другой мир. Мир, где от нее, Ланки, зависело все. Где она была хозяйкой, а не игрушкой в руках неведомого творца. – Ланк… – А? – Ты чего вообще? – Что? – не поняла Ланка. – Я ничего. А что? – Ну, ты не звонишь. И к телефону не подходишь. Я думала, случилось что-то. – Да? Я… не слышала, наверное. Зашла бы, в чем проблема? – Не… Я папу твоего встретила. Он сказал, что ты работаешь, к выставке готовишься. Что не надо тебе мешать. Ланка невольно улыбнулась – ай да папочка! Создал, называется, условия для работы. Отвадив друзей. Интересно, телефон тоже он отключал? Неужели она могла не услышать звонков? – Да ладно тебе! Ты же знаешь моего папу! Работать, работать и еще раз работать! – передразнила она строгий голос отца. Талька с готовностью подхватила смех. – Ага! Только я его боюсь, – отсмеявшись, призналась она. – Чего?! – удивилась Ланка. – Что его бояться? Он только того… пугает. А вообще-то добрый. Вот еще выдумала – бояться. – Ну да, но… Ладно, знаешь, приходи ко мне, а? – Сейчас? – Ага. – Так поздно уже. – Да брось! Каникулы же! И вообще, можешь на ночь остаться. – Ну… – У меня кое-что есть, – Талька заговорщически понизила голос. – Что? – Не скажу. Приходи! – Ладно, спрошу сейчас у своего страшного папы, – улыбнулась Ланка. – Все, я тебя жду! Ланка бросила трубку на подоконник и отправилась на поиски отца. Задержалась у мольберта. Прикусила губу. Что такое? Она же старалась. Честно старалась! На аккуратно прикнопленном листке бумаги было лето. Пронзительно-синее небо, сочно-зеленая трава, ослепительно желтое солнце. Девочка, сидящая на корточках спиной к зрителю, робко протягивала тонкую руку к одуванчику – пушистому, круглому, легкому. Не сорвать – погладить. Отличная работа на тему «Детство». Вот только в облаках, приглядевшись, можно было увидеть контуры домов с пустыми глазницами окон. Трава кое-где напоминала не тугую зелень реальных полей, а ломкую поросль Темного Города. А на вытянутой руке девочки четко виднелись три длинных, едва подживших царапины – след от удара когтистой лапы… Ланка всхлипнула и сорвала листок с мольберта. Смяла, швырнула в изрядную кучку бумажных комков в углу комнаты. И вышла, не оглядываясь. – Привет! Ну что ты так долго?! Проходя по коридору, Ланка задержалась возле запертой двери, из-за которой доносились странные звуки – ритмичный скрип, глухой стук и неразборчивое бормотание. Таля потянула подругу за руку: – Пошли, пошли! Там братан резвится. – Что? – А… – Талька махнула рукой. – Родаки уехали на неделю, так он сразу корову свою притащил. Теперь только пожрать выползают. Таля хихикнула, а Ланка, чувствуя, как горячеют щеки, поинтересовалась: – И давно они это? – Вторые сутки! Не знаю, как он жив еще, кобель! Ладно, давай сюда! В Талиной комнате царил строгий порядок – покрывало на кровати без морщинки, без складочки, книги в шкафу матово отсвечивают подобранными по размеру корешками, даже цветы на подоконнике стоят не как попало, а образуя приятную для глаз композицию. Ланка вспомнила кучу мятой бумаги у себя в «берлоге», сваленную на стул одежду, незастеленную постель. Вот была бы жива мама… Ланка отогнала глупую мысль. «Живи с тем, что есть, а не трать время на пустые сожаления о том, что могло бы быть», – так частенько говорил папа. – Ланк! Ну, чего ты там застряла? Смотри! |