Онлайн книга «Псы господни»
|
Брат Евген помолчал и продолжил: – В тот раз мне довелось посмотреть на тех, кто с нами воюет. Среди них были даже дети, которые взяли старую винтовку и пошли воевать вместе со взрослыми. Потому что местный мулла сказал им, что мы – не от Аллаха. Таких погибло много в тот день… – И ты ушел, чтобы замаливать грехи? Брат Евген покачал головой. – Нет. В тот день я понял, что есть кое-что поважнее автоматов и ракет. Это что-то – вера, брат мой. Тот мулла, который посылал взрослых и детей на смерть, нес веру, но это была злая вера. Я понял, что есть еще один фронт, на котором тоже кто-то должен сражаться. Кто-то должен идти туда, где веры нет или где веру в добро подменила вера во зло, и своей верой, своим примером лечить души людей от зла. И тогда нам просто не придется воевать и убивать. – Брат Евген вздохнул и добавил: – Кроме того, Господь дал мне дар врачевать людские тела, и могу ли я отказаться от этого дара Господнего? – И ты веришь в то, что вера твоя излечит людей от зла? – Да, – просто ответил брат Евген. – А как быть с теми, кто несет зло, несмотря ни на что? С тем же муллой? – Архистратиг Михаил сразился со змеем. Сразись и ты… – Там человек! Не обращая внимания на опасность обвала, Паломник бросился вперед. Человек лежал на животе у валуна… было видно, что из последних сил он заполз за валун, чтобы его не было видно ни с дороги, ни с воздуха. Человек был очень высоким, выше Паломника почти на фут, и Паломник сразу узнал его – даже не переворачивая… Это был Джумба. – Джумба, мать твою… как же тебя угораздило… Он перевернул его на спину, сам встав на колени. В голове роились мысли… правила оказания первой помощи в боевых условиях. Чтобы запустить отказавшее сердце, надо ввести адреналин… если нет адреналина, нужно очень сильно ударить… Человек открыл глаза. – Черт… ты живой. Ну-ка, держи… Паломник открыл самодельную фляжку, поднес к потрескавшимся губам выдолбленную изнутри деревянную трубку. – Пей… Пей давай и не смей умирать… Капли воды попали на пересохшее горло, человек глотнул и закашлялся. – Ты живой… Джумба ничего не ответил. – Его надо отнести в монастырь, – сказал пастух. – Сначала надо осмотреть его… Паломник вспоминал то, чему его учили на флоте, на курсах по выживанию. Ранения, дальше самые опасные травмы – это травмы позвоночника, человек может остаться неподвижным на всю жизнь. Первым делом надо остановить кровь… да, остановить кровь. Но крови уже не было. Зато из-под перевязанных как попало ран уже доносился запашок гниения. В Джумбу попали два раза. В правую руку и в бок. Ранение руки было самым опасным, скорее всего – высокоскоростные пули автомата или винтовки с близкого расстояния. Они убивают похлеще пистолетных, только не сразу… Паломник решил, что здесь ничего с этим не сделать – раз кровь не течет. Пока этого достаточно. Перевернул… и обнаружил третью рану, ножевую, точнее рубленую, пангой или мачете. Рана тоже воспалилась и загноилась от пота и грязной тряпки вместо нормальной повязки. Это было удивительно – у Джумбы были антибиотики и он умел ими пользоваться. Он не был карикатурным негром из детской книжки, примитивным и глупым… – Черт… Подожди… Эта рана была поверхностная, и он решил обработать ее сам. Снял повязку, острым как бритва ножом начал чистить рану. Джумба захрипел от боли… – Терпи… Он убрал столько омертвевшей ткани и грязи, сколько мог, потом посыпал антибиотиком. Антибиотик был в порошке, не самый современный, но на африканских микробов, не слишком-то привыкших к современным методам борьбы с ними, он действовал словно серебряная пуля на вампиров… – Нам… – Помолчи. – Надо завязывать… так встречаться… – Заткнись, сказал. – То ты меня найдешь… полудохлого, то я тебя… – Где тебя так? – Далеко… м… Зулус сцепил зубы так, что они едва не раскрошились, но не закричал, потому что мужчина не должен кричать, иначе он не мужчина… – Держись… – Ты… хорошо лечишь… – С чего ты взял? – У нас… чем больнее, тем лучше… – Уже все. Не жалуйся, как старуха… Зулус закрыл глаза. – Я бы тебе… врезал… если бы… как будто леопард порвал… – Уже все. Тем же ножом Паломник отрезал часть своей одежды, чтобы сделать повязку. – Давай свой посох! – крикнул он на пастуха. – Сделаем волокушу… В монастырь они притащили Джумбу уже глубокой ночью. Из своей кельи, расположенной в глубине горы, вышел брат Евген. Снял повязки, коротко взглянул на Паломника. – Мой руки. Поможешь мне… От нечего делать брат Евген обучал Паломника методам врачевания, как традиционным, так и нетрадиционным, пришедшим из древних веков. Паломник уже сейчас знал гораздо больше, чем полагалось знать санитару итальянского военно-морского флота, которым он, кстати, не был… Джумба поднялся на ноги через две недели – африканцы вообще быстрее оправляются от ран, чем белые. Точнее, на одну ногу, потому что второй у него больше не было. В отличие от Паломника, Брат Евген не смог помочь ему сохранить ногу. Винтовочная пуля попала прямо в кость, разнеся ее в щепки… Еще через неделю, опираясь на плечо Паломника и на посох, Джумба вышел из монастыря. Посмотрел на закат, сплюнул на землю… – Скажи, где ты похоронил мою ногу?.. – спросил он. – Я тебя отведу. Это было совсем недалеко. На склоне горы, несмотря на то что была поздняя ночь, Паломник хорошо запомнил это место. Джумба присел на валун. Скрутил себе сигарету с местным табаком, закурил. Сказал несколько слов, которые Паломник так и не понял. – Что ты говоришь? Зулус вкусно затянулся сигаретой… – Когда мужчина нашего народа убивал врага… он кричал «Нги дла!», когда вытаскивал ассегай из тела врага. Это значило – «Я поел». Теперь, друг мой, я до конца жизни останусь голодным… Паломник покачал головой: – Разве монастырь бросит тебя? – Я не про это. Женщина может жить, если у нее есть дети, если она продолжит род. Мужчина может жить, если у него полный крааль скота. Воин может жить, если все его враги мертвы. Увы, другой мой, у меня и у моего народа еще много врагов. – Тех, которые едва не убили тебя? |