Онлайн книга «Дивизионный комиссар»
Когда человек приходит домой после бессонной ночи, обычно единственное, что его по-настоящему интересует, — это как бы поскорее очутиться в постели; я исключением не был. Ну в самом деле, почему бы не вздремнуть, если впереди свободный день? Суббота! Но нет же — обязательно разбудят… — Виктор! — растолкала меня Анна. — Тебя к телефону. — Кто там еще? — пробормотал я, с трудом отрывая голову от подушки. — Этот, из «Фонаря». Эрик Рой. Сон как рукой сняло. Рой?! Неужто Карл и у него начудить успел?! Вот и помогай после этого людям! Я откинул одеяло и прошлепал босыми ногами на кухню. Там взял лежавшую на столе рядом с телефонным аппаратом трубку и произнес: — Алло! — Виктор, ты кого ко мне отправил? — А что такое? — обреченно выдохнул я в ответ. — Этот чудик просадил за ночь семь сотен и ушел довольный, будто дорвавшийся до титьки младенец! Я посмотрел на часы и поморщился: — Эрик, ты звонишь в такую рань лишь за тем, чтобы сообщить о столь радостном для тебя событии? — Уже восемь! — заявил Рой. — Нормальные люди давно встали! — Не путай нормальных людей и людей обычных, — поморщился я и попросил: — Ладно, выкладывай, чего хочешь? Эрик помялся, потом несколько неуверенно сказал: — Виктор, мне не нужны проблемы, понимаешь? А любая заминка с возвратом проигрыша — это проблема почище занозы в заднице. Такие вещи очень плохо сказываются на бизнесе. Поэтому если скажешь, сколько твой приятель может позволить себе проиграть, мы заранее исключим вероятность привлечения специалистов по взысканию задолженности… — Хорошо, узнаю. Это все? — Да. — Не звони больше в такую рань. Я повесил трубку и, страдальчески морщась, помассировал виски. — Что-то случилось? — забеспокоилась подруга. — Ерунда, — отмахнулся я. — Поспать не дали. — Кофе сделать? — предложила девушка. — А ты не опаздываешь? — Для тебя у меня всегда найдется время! — рассмеялась Анна. — Яичницу? — Было бы здорово. Я отправился в ванную комнату, забрался под душ и какое-то время просто обливался холодной водой, пытаясь прийти в себя. После вытерся, обернулся махровым полотенцем и вернулся на кухню. — Поспал бы еще, — предложила стоявшая у плиты Анна. — Посплю, — кивнул я, любуясь девушкой. А полюбоваться было чем. Даже в бесформенном домашнем халате она могла дать фору любой модели, а уж когда наряжалась в узкую юбку, блузку и облегающий жакет, от нее и вовсе глаз было не оторвать. Высокая, светловолосая, с тонкими чертами лица и спортивной фигурой, Анна Соркин благодаря состоянию отца входила в список самых завидных невест города, но свадьбе с каким-нибудь богатеньким франтом и роскошному пентхаусу в центре предпочла работу обозревателя «Осеннего вестника», меня и скромную съемную квартиру в далеко не самом престижном районе города. Мне было хорошо с ней. Думаю, ей со мной тоже. — О чем задумался? — обернулась девушка, словно почувствовав пробежавший по спине взгляд. — Так, — покачал я головой. — Ерунда, — и зевнул. — Да, кстати! Прочитал твою статью, просто какой-то провидец этот Волин! — Или везунчик, каких свет не видывал, — рассмеялась Анна, выключила плиту и с отвращением просунула руку в длинную перчатку, прорезиненную ткань которой расчертили серебристые алхимические формулы. Девушка неуверенно взялась за ручку встроенного в стену хранилища, и я поспешил подняться из-за стола. — Что достать? — оттеснил ее в сторону. — Молоко, — попросила подруга. — Жуткая штука, до сих пор никак не привыкну. — С перчаткой-то какие проблемы? — Я запустил руку в заполненное безвременьем нутро хранилища, нашарил бутылку молока и выставил ее на стол. — Страшно, — созналась Анна и пожаловалась: — Тебе хорошо, а меня просто дрожь бьет, когда что-то доставать приходится. — Привыкнешь. Заполненные безвременьем хранилища были последним достижением алхимической мысли. И, надо сказать, достижением весьма удобным — помещенные туда продукты сохраняли все свои первоначальные свойства, не нагревались, не остывали, не портились. Свежая выпечка могла пролежать так год и при этом остаться мягкой и теплой, будто только достали из печи. Удобно? Удобно. Но еще более дорого. Не окажись у меня хороших знакомых в алхимической мастерской, где клепали эти чудо-агрегаты, подобную покупку я бы не потянул даже в кредит. Анна добавила в кофе молоко, переложила яичницу из сковороды на тарелку и убежала одеваться. — Как прошла ночь? — уже из комнаты крикнула она. — Пообщался с Крамером, — ответил я, убирая запотевшую бутылку обратно в хранилище. — Брр, — поежилась забежавшая за сумочкой Анна. — Жуткий тип. — Скажешь тоже! — Хорошего человека Могилой не назовут. — Это да, — усмехнулся я. Прозвища к инспектору и в самом деле прилипли не самые благозвучные. За глаза его звали Могилой и Мигренью; откуда это пошло — понятия не имею. Не то чтобы причин называть так Петра не было вовсе, скорее уж их имелось слишком много. — Все, пора бежать! — Анна поцеловала меня в щеку и посмотрелась в зеркало. — В девять оперативка у главного редактора, еще накраситься успеть надо. — Ты и так там самая красивая. — Только там? — возмутилась подруга. — И там, и вообще. — Нет предела совершенству! — Счастливо. — Чао, любимый! — Девушка послала мне воздушный поцелуй, выпорхнула в прихожую, и почти сразу оттуда послышался стук захлопнувшейся двери. Расслышав явственный щелчок замка, я спокойно отпил кофе, отставил кружку в сторону, но только взялся за нож и вилку, как начал надрываться телефонный аппарат. — Да? — раздраженно рявкнул я в трубку. — Виктор, ты дома? — послышался несколько нелогичный в этой ситуации вопрос. — Слушаю тебя, Алекс, — сбавил я тон. И раз уж справился с искушением утопить рычажки телефона, то вынужден был поинтересоваться грядущими неприятностями: — Что опять стряслось? Именно — стряслось, и никак иначе. Алекс Бриг был моим хорошим другом, и, пребывая в здравом уме и трезвой памяти, он никогда бы не стал названивать в восемь утра, чтобы просто поболтать о пустяках. Всем моим друзьям и даже просто знакомым давно известно, чем чреват столь опрометчивый поступок. Мне ведь вовсе нетрудно нанести ответный визит вежливости часика так в два ночи… или в три… |