Книга В стране слепых, страница 155 – Майкл Фрэнсис Флинн

– Все, – жалобно сказал он. – Уже ничего не осталось. – Он зажмурился и стиснул кулаки. – Но мы его заставим, – продолжал он почти нормальным голосом. – Я знаю как. Тебе… тебе будет нелегко, но это стоит того. Ты увидишь. Ты поймешь.

Это был спокойный, размеренный голос маньяка. Он двинулся к ней.

Сара ничего не понимала, да и не хотела понимать. Она мгновенно обежала кофейный столик и остановилась по другую его сторону, готовая броситься к двери. Но Кеннисон с неожиданной легкостью перепрыгнул через столик и отрезал ей путь.

– Нет, сестренка. Так не пойдет. Если ты мне поможешь, тебе будет не очень больно.

– Я вам не сестренка! – крикнула она. Он протянул к ней руки, но она попятилась к дивану. – Что с вами? – «Главное – чтобы он не мог меня схватить». Она вспомнила, какие сильные у него руки.

– Тебе страшно? – спросил он, с какой-то странной усмешкой. – Это хорошо. Я защищу тебя.

– Страшно? – Она схватилась за подлокотник дивана и подвинула его вперед, чтобы загородиться. – Конечно, страшно, черт возьми! – Она запустила в него диванной подушкой, но он отшвырнул ее в сторону. Что бы еще в него бросить?

Сара метнулась влево, к окну, и провела обеими руками по стеклу. Механические паучки посыпались на ковер, продолжая плясать и дергаться. Она набрала полные пригоршни их и кинулась под защиту дивана как раз в тот момент, когда Кеннисон подбежал к окну. Повернувшись к нему, она из всех сил швырнула одного паучка прямо ему в лицо. Кеннисон попытался увернуться, но машинка угодила ему в щеку. Он вскрикнул от боли и прижал руку к щеке. Когда он ее отнял, ладонь была в крови. Сара швырнула в него еще одну машинку и кинулась к двери, крича через плечо:

– Уолт! Норрис! Помогите кто-нибудь!

Хелен покачала головой.

– Она не возвращалась, брат Кальдеро. Я здесь с тех пор, как она ушла, я бы видела.

– Черт, не нравится мне это. – Ред задумался, грызя ноготь. – Пустите-ка меня к ней в номер.

Хелен стояла в нерешительности. Ред не выдержал.

– Черт возьми, сестра, я же не подглядывать за ней собираюсь! Это серьезное дело. Наша сестра ушла в одиночку, без прикрытия, и до сих пор не вернулась. Пустите вы меня к ней в номер или нет?

Его вспышка не смутила Хелен.

– А какой будет толк от того, что я пущу вас к ней в номер? – спокойно спросила она.

Но Ред был не в настроении рассуждать спокойно. Он облокотился на конторку дежурной, так что Хелен пришлось податься назад.

– Не знаю, – сказал он. – Может, она вернулась, пока вы отлучались в туалет. Я хочу посмотреть. – Он еще несколько секунд смотрел прямо в лицо Хелен, потом выпрямился и отвернулся. – Пожалуйста.

Хелен протянула руку в ящик стола, схватила кольцо с ключами, встала и разгладила юбку.

– Идите за мной.

Ред последовал за ней.

– Я знаю, где ее номер, – сказал он. Очень может быть, что она уже там и спит сном праведницы. Ну, конечно. Пришла поздно, Хелен не было на месте, а остальных будить не стала. Тихонько прошла к себе и легла спать. Если она там, он устроит ей хорошую выволочку, чтобы неповадно было больше отправляться на операцию без прикрытия, да еще не ставить никого в известность о своем уходе и приходе.

А если ее нет…

Ну, в конце концов, она уже взрослая, верно? И вполне способна сама за себя постоять. Это мог бы подтвердить хоть Орвид Крейл.

Хотя нет. Нет такого человека, который мог бы постоять сам за себя в одиночку. Вот почему появилась эта идея всеобщего братства. Французы не ограничились свободой и равенством – этими диаметрально противоположными понятиями. Им пришлось добавить еще и братство, иначе ничего не получилось бы. Мы нуждаемся друг в друге. Или должны нуждаться – это, может быть, еще важнее. Дело не в том, чтобы всегда был прикрыт тыл, а в том, что, когда тыл прикрыт, не чувствуешь себя таким дьявольски одиноким. Я сторож сестре своей, а она сторож мне самому. Иначе ни в чем нет никакого смысла.

В номере ее не было.

Ред обошел все комнаты, зовя ее. Хелен терпеливо ждала в дверях. Вернувшись, он беспомощно взглянул на нее.

– Я же вам говорила, что ее еще нет.

– Но где она?

– У кузена Кеннисона. – Поджатые губы Хелен ясно показывали, что она думает о кузене Кеннисоне. – В «Кеннисон Демографикс». – Она показала на телефон. – Можете позвонить туда, если вам от этого станет легче.

– Я… – Реду пришло в голову, что и выглядит он, наверное, таким же идиотом, каким себя чувствует. – Да, конечно. – Он взял трубку и набрал трехзначный номер. – Фрэнк? Что? Да, я знаю, который час. Это важное дело. Сделай для меня одну вещь, а потом можешь идти домой. Соедини меня с «Джонсоном и Ченгом». Правильно. Так, чтобы это не попало в счет за номер.

– Он прикрыл трубку рукой. – Завтра, должно быть, об этом будет знать каждый член Ассоциации.

Хелен пожала плечами.

– Вы не первый, кого волнует статья девятнадцатая.

Ред предостерегающе нахмурился, но тут в трубке послышался гудок. Потом еще один.

– Черт, никто не подходит.

Но кто может там подойти? Ни Кеннисона, ни Сары там официально нет. Они просто не станут снимать трубку. Правда, Сара могла бы посмотреть на определитель номера и увидеть, что звонят от нее. Он бросил трубку.

Может быть, они пошли к Кеннисону. Правда, он не мог себе представить, зачем, да и не хотел об этом думать. Но это не исключено. Он приложил глаз к окуляру подслушивающего устройства. В поле зрения появилось окно квартиры Кеннисона, но расстояние было слишком велико, чтобы что-нибудь разглядеть.

– Прицел все еще верный, – сказал он и включил динамик, но слышно был только постукивание машинок-глушителей. Он понурился.

– И все равно это мне не нравится.

Хелен ничего не ответила. Он провел пальцем по телефонной трубке.

– Скажите-ка, брат Уолт появился до того, как Сара ушла?

На этот раз она обеспокоенно взглянула на него.

– А что? Да. Он прилетел где-то после обеда.

Ред стукнул кулаком по телефону, и аппарат со звоном полетел на пол. Из трубки послышался громкий гудок.

– Черт возьми, но он-то знает! Он должен был взять все в свои руки. Чтобы она знала, когда сообщить о себе и кому. Он должен был обеспечить прикрытие. Скажем, Чу. И следить за ней! А он дал ей уйти в одиночку!

Хелен ничего не ответила. Она кусала губы, стараясь не смотреть на него.

– Он… Он ее не очень любит. За то, что она сделала. Ну, вы знаете. За распечатку.

– За распечатку? Господи, да какое это имеет отношение к делу? Было решение Совета. И совсем необязательно любить человека, чтобы с ним работать. Если бы без этого нельзя было обойтись, ни один оркестр никогда не смог бы сыграться.