Книга Тайна выеденного яйца, или Смерть Шалтая, страница 67 – Джаспер Ффорде

— Вы Мэри Мэри, не так ли?

— Да, сэр.

— Я видел вас в Бейзингстоке в «Ричарде Третьем». Единственный раз, когда я выходил на волю с начала моего заключения. Начальник тюрьмы, то есть я сам, выдал себе специальный пропуск, чтобы посмотреть на вас. Вы были великолепны, сногсшибательны, вдохновенны!

Мэри покраснела, и Джек внутренне перевел дух.

— Ваш уход со сцены — большая потеря для театра, Мэри.

— На две профессии времени не хватает, сэр.

— Если вернетесь на подмостки, дайте мне, пожалуйста, знать. Надеюсь, вы выпьете чаю?

— Нет, спасибо, мистер Порджа, но мы хотели бы задать вам кое-какие вопросы.

— Конечно! Вы уверены, что не хотите чаю? Мистер Аардварк очень хорошо его заваривает.

— Спасибо, нет.

— Может, кусочек кекса?

— Спасибо, нет.

— Ну ладно, — весело сдался Джорджо. — Чем могу служить?

Стоило ему узнать Мэри, как он смягчился. Полицейские могли бы полюбопытствовать, какого цвета у него носки, и он бы без промедления ответил.

— Мы расследуем убийство Шалтая-Болтая, — сказала Мэри.

Старик опустил очи долу и печально покачал головой.

— Это настоящая трагедия, мисс Мэри. Я слышал по радио. Но как это связано со мной?

— Мне интересно, как далеко распространяется ваше влияние, мистер Порджа, — вставил Джек в надежде перехватить инициативу после того, как Мэри его так переиграла.

Порджа подался вперёд и поднял брови.

— Что вы сказали, мистер Шпротт?

Джек тоже подался вперёд.

— Вчера нашли труп. Мы думаем, несчастный погиб из-за того, что видел убийцу Болтая.

— И вы думаете, что я как-то с этим связан?

Джек посмотрел Джорджо в глаза, пытаясь уловить там хоть искорку вины. Он мог бы точно так же смотреть из окна на облака и овечек, поскольку старик ничем себя не выдал.

— Ему вырезали язык и мелкими кусочками скормили собакам. Знакомо?

Порджа поцокал языком.

— Да, мы делали такое с болтунами. На врунах поджигали штаны, а наглецов карали, перебивая им ноги камнями и палками. Откровенно признаюсь, что такое было, мистер Шпротт, и за это я окончу свои дни в тюрьме. Я здесь за множество ужасных преступлений, совершенных на протяжении моей бесплодной жизни, и я искренне раскаиваюсь в своих грехах. Я также рад, что сумел позаботиться о достойных похоронах для своих родителей и приличном образовании для детей. Здесь мне нечего стыдиться. За моё краткое пребывание на этом свете я усвоил понятие о чести, инспектор, а другие усвоили, каково предать эту честь. И теперь я даю вам слово преступника, который будет расплачиваться за грехи весь остаток своей никчемной жизни, что никакого отношения к этим убийствам я не имею.

Он пронзил Джека взглядом, добавившим его словам убедительности.

— Может, кто-то хочет вас подставить?

Джорджо нервно рассмеялся и закашлялся. Аардварк тихонько похлопал его по спине прямо-таки с материнской заботой.

— Зачем? — спросил старик, справившись с припадком кашля. — Мне что, ещё один срок могут впаять?

Джек согласился, что незачем.

— По-моему, кто-то пытается сбить вас со следа, — предположил Джорджо и печально вздохнул. — Я пришёл из иного мира, мистер Шпротт, мира, начисто сметенного примитивом. Ныне уличные банды, сутенеры, грабители и наркодилеры убивают без всякого стиля. Смерть утратила изысканность. Нынче тупо стреляют друг в друга. А закатывание ног противника в цемент и утопление его в Темзе в наши дни считается давно вышедшим из моды. Мы обычно замуровывали людей живьём в опоры автомобильных мостов. Вот интересно, — ностальгически добавил он, — не обрушатся ли приподнятые секции десятой развязки? Говорят, я всего лишь грустный старый романтик. Сегодня ребята не уважают традиций. Ни страсти, ни стиля, ни изящества. — Его глаза блеснули. — Старые добрые времена. Да, вот это были деньки…

— Спасибо, мистер Порджа, — вклинился Джек, полагая, что самое время откланяться. — Вы очень нам помогли.

— Я надеюсь, вы найдёте убийцу Шалтая, — задумчиво произнёс старик. — Этот парень очень нравился мне, несмотря на то что сижу я здесь из-за него.

Джек удивился.

— То есть?

Порджа улыбнулся и стер платком струйку слюны, что постоянно текла из уголка его рта.

— Вы знаете, что Болтай три года отмывал для меня деньги? — спросил он.

Джек утвердительно кивнул.

— Работая на меня, он одновременно собирал компромат, чтобы со мной разделаться. Он решил, что некоторое ущемление его собственной свободы — небольшая цена за уничтожение моего преступного синдиката. Хитрец обвёл меня вокруг пальца. Я даже купил ему квартиру в Пемзс-Виллас — за молчание. Это он прислал вам и мистеру Звонну досье на меня. — Порджа наклонился вперёд и улыбнулся, помахав костлявым пальцем. — Вот это был стиль, господин инспектор! Я десять лет не мог вычислить его! Мне рассказал об этом отставной коп. Я мог бы убить пройдоху, но подумал, что мир будет лучше, если Шалтай останется в нем. Я понимал, что он делает много хорошего.

— Зависит от точки зрения, мистер Порджа.

Старик рассмеялся тихим сиплым смехом и сделал глоток «Гиннесса», поднесенного Аардварком.

— Да уж, — устало ответил он. — Да уж.

— Еще один вопрос, господин управляющий, — сказал Джек. — Был такой представитель русской мафии, которого Звонн поймал после убийства в Андерсеновском лесу. Его звали Макс Зоткин.

Порджа внимательно взглянул на инспектора.

— Я знаю его, — медленно проговорил он. — Что с ним?

— Он здесь?

Старый гангстер глубоко вздохнул и несколько мгновений смотрел на Джека.

— Находится ли мистер Зоткин в редингской тюрьме — очень важная информация. Что вы собираетесь с ней делать, инспектор?

— Ничего, если только на меня не станут давить. Скажем так: это моя страховка.

— Вы первый, кто об этом спрашивает, и, хотя у меня имеются причины для уклончивого ответа, я не могу солгать вам. В этой тюрьме нет человека с таким именем и никогда не было. Воспользуйтесь этой информацией с умом, инспектор. Извините, но я не могу встать, чтобы попрощаться с вами.

Он тепло посмотрел на Мэри.

— Мэри, простися же со мной!

— Не много ль будет? — откликнулась девушка. — Но если ты склонил меня на лесть, то можешь думать, что уж я простилась.

Джорджо улыбнулся и одними губами прошептал:

— Adieu! [62]

* * *