Книга Две свадьбы и одни похороны, страница 79 – Дмитрий Старицкий

— За первого новоземельного принца Кимри Давида ап Гвинеда Храброго, Третьего этого имени, — провозгласил майор стоя.

Поднялся на ноги и я. Будем уважать хозяев.

Не торопясь выпили и снова сели. Пойло, на удивление, было весьма неплохим на вкус. Чувствовалась вековая традиция. А может, и из-за ленточки это элитное виски.

— А теперь кто вами правит, сын Давида? — продолжил пытать майора на предмет информации.

— Нет, Давид Храбрый погиб бездетным. Мы выбрали нового принца, из второй линии древних валлийских королей. Для национального возрождения нужны символы.

— Это каких королей? Неужто самого короля Артура? — улыбнулся я, хотя хотелось в голос рассмеяться.

Ну это как меня, к примеру, сейчас выбрать великим князем Литовским в современной Литве, основываясь на родовых преданиях происхождения нашей фамилии от Боброка. [222]

— Зря смеетесь. К примеру, английские лорды Перси происходят от валлийца Персиваля, того самого — рыцаря Круглого стола. Наша аристократия помнит свое происхождение. Но главное в том, что простые люди это тоже помнят. И ценят.

— Похоже, что на Старой Земле вы были лордом Соединенного королевства? — закинул я пробный шарик.

— Был. Но после того как половину палаты лордов стали выбирать и тут же выбрали в нее пакистанца, я понял, что Старая Земля кончилась, — он горько улыбнулся, — и эмигрировал сюда. Британский лорд — пакистанец, вы себе можете это представить?

— С трудом. А здесь вы тоже лорд?

— Лэрд, — поправил меня майор.

— Разница в произношении?

— Разница в английском извращении наших древних титулов.

— Тут тоже есть палата лордов? Я имею в виду местное княжество.

Майор-барон поморщился, но сделал вид, что не заметил моей оговорки.

— Нет пока. Лэрдов не хватает. Чтобы была палата, нас по «Акту о Новом Отечестве» должно быть двенадцать джентльменов. А нас только одиннадцать.

— Что мешает монарху возвести кого-то достойного в это достоинство? — предложил я ему выход из тупика нехитрым каламбуром.

— Традиция, сэр. Лэрд должен быть прямым потомком древнего валлийского рига.

— Кого? — не понял я последнего слова.

— Рига. Так называли наших древних валлийских королей.

Барон снова махнул официантке, и та скоренько принесла нам еще по полста виски.

— Сначала короли, потом, после объединения — князья. Непонятна мне эта логика, — сказал я, беря в руку стакан и раскручивая в нем темно-коричневую жидкость.

— А логика очень проста. — Барон-майор отхлебнул из своего стакана.

Хорошо, что не он стал говорить новых тостов. Это позволило мне прихлебывать хороший напиток по чуть-чуть.

— Древние валлийские риги были чем-то вроде гомеровских басилеев. Тех тоже называют «королями» в переводе на наши языки, а на самом деле они всего лишь военные вожди своего рода, даже не государства. Если помните античную историю, то род Фабиев в Риме вел свою частную войну с этрусским государством Вейи без оглядки на Римский Сенат. Было в этом роду пять тысяч воинов — огромная армия по тому времени. Этруски выиграли, перебили Фабиев, и они больше никогда так не поднялись в местных раскладах. Так и у нас было. Каждый род имел над собой рига. Если роды объединились в племя, то им верховодил верховный риг. А если страна объединялась, как при короле Утере Пендрагоне, то такой лидер носил титул «риг верховных ригов». Когда пришло христианство, то папа римский верховных ригов признавал в титуле принцев, при условии, что они крестятся. Многие так крестились.

— Забавно. У нас, в Русском царстве, шел аналогичный процесс. Мордовских панков, к примеру, если они крестились, тоже признавали наследственными князьями, хотя до того они были выборными родовыми старейшинами. Наша церковь Риму не подчинялась, так что дать или не дать титул — зависело только от царя.

— Вот-вот, — то ли согласился, то ли опровергнул меня майор. — Когда объединился Уэльс в одиннадцатом веке, то признанный королевский титул уже полностью стал зависеть от римского папы, а тот держал в то время руку англосаксов. Так и остались наши правители князьями. Ну а байку про Эдуарда и о том, как он обманул наших ригов, завладев титулом принца Уэльского для своего сына, вы, наверное, знаете.

Я утвердительно кивнул.

— Здесь, на Новой Земле, — продолжил майор-барон-лэрд, вяло ковыряя вилкой в своей тарелке, — у нас оказалось всего три потомка средневековых валлийских князей. Двое, правда, по бастардной [223] линии, хотя в Уэльсе на это всегда было плевать. Однако единогласно принцем выбрали Давида, который происходил от князей Гвинеда по прямой линии. Потому что, согласно нами же принятому «Акту о Новом Отечестве», это отечество — монархия, ограниченная парламентом. Князь может назначить министра, но парламент может его сместить, если докажет факт злоупотребления властью и корысть. И в финансовой деятельности все должностные лица отчитываются перед парламентом.

— Парламент профессиональный? — проявил я интерес к местным политическим реалиям.

— В этом пока нет необходимости. Нас тут не более ста тысяч человек, не считая «неграждан». Палата валлийских общин собирается три раза в год. А вот секретарь парламента — лицо постоянное. Он и готовит все бумаги к сессии.

— Угу… — кивал я, впитывая информацию, — похоже на Речь Посполитую века восемнадцатого. А князь? В чем его главная функция?

— Как и в древности. Он военный вождь при обороне страны и верховный судья. И пока не соберется палата валлийских лэрдов, от этой ноши ему не избавиться. Хорошо хоть торговые споры удалось сместить в палату общин и создать при ней нормальный арбитраж.

— А масонские ложи у вас тут есть? — закинул я крючок.

— Нет. Не сказать, что масонские ложи — как английские, так и шотландские — у нас вне закона, но единственное, что по нашему закону не могут делать масоны на территории княжества, — это ночевать. За первое нарушение — пожизненное изгнание. На второй раз — смертная казнь; правда, с заменой на продажу в рабство в Конфедерацию. За сокрытие принадлежности к ложе — сразу в Конфедерацию.

— Почему так строго?

— Главой всех масонских лож Британии является английский король. Зачем нам тут агенты враждебного короля с беспрекословным ему подчинением?

— Подозреваете, что староземельная британская разведка пустила тут корни?