Онлайн книга «Боги и твари. Волхвы. Греческий Олимп. КГБ»
|
Ольга порывисто обернулась. Яркие голубые глаза горели на ее разрумянившемся лице. Она радостно улыбнулась. – Пошепчемся, Томка. Они отошли в сторонку. Тамара приобняла сестру за талию. И вдруг больно ущипнула ее за ягодицу. – Ты что, сдурела, Томка?! Тамара не ответила, а прошептала, как прошипела, с приклеенной стылой улыбкой на лице. – Ты толстожопая блядь, Олюня. Ольга вдруг рассмеялась, но, тем не менее, опасливо отстранилась от старшей сестры и сказала: – Во-первых, не толстожопая. А во-вторых, не блядь. Блядью стану, когда начну гулять от мужа, как ты. Но я все равно тебе благодарна и тебя люблю. Помиримся, Томка? Ну, помиримся, а? Все же у меня сегодня свадьба. Сделала бы ты мне такой подарок. Тамара расслабленно махнула рукой. – Черт с тобой. Живи. Прощаю. Но все равно, ты толстожопая блядь. Хотя не знаю, порицание это или комплимент. В то же самое время «пошептаться» отвел Петра и Валерий. – Ну, как настроение? – Лучше не бывает, я твой вечный должник, мой Мефистофель. – Не должник, а добрый друг и соратник по линии проектов, которые являются нашей личной игрой, не имеющей никакого отношения ни к каким службам. – И все же, что я должен делать в ближайшее время, чтобы оправдать нашу дружбу? – В первую очередь то же, что и делал раньше. В основном жить по своим самым смелым планам. А по мелочам не выпендриваться, и не вставать в позу. В некотором роде быть верным себе. Не становится слишком гордым или сентиментальным. Быть таким же умным, циничным и простым, как и пол года назад. – Знаешь, я, собственно, сегодня почти не пил. Но, наверное, голова кружиться от счастья. Нельзя ли поконкретнее, желательно, на примерах. – Изволь, дружище. Валерий достал бело-красный тюбик с каким-то кремом. «HAPPY LADY» – прочел Петр. – Счастливая леди. Что это такое? – Мой свадебный подарок в довесок ко всей, так сказать, свадьбе, ставшей результатом наших длительных совместных, – он произнес это слово с нажимом, – усилий. Валерий внимательно смотрел на Петра, благожелательно улыбаясь. – Смущен? Не согласен с формулировкой? Становишься сентиментальным, не умным и не циничным? Или я ошибся? Петр тряхнул головой. – Я в порядке, Мефистофель. Жду инструкций по применению. – Инструкции написаны на тюбике по-английски. Вот перевод на русский. Он протянул Петру небольшой листок, и добавил. – Ничего ужасного. Обычный эротический крем, который продается в любом магазине интимных услуг на Западе. Но он дает гарантию, что удовольствие от полового акта получает не только мужчина, но и женщина. Знаешь, ты, конечно же, мужик что надо, но не всегда мужская сила сама по себе приносит радость партнерше. А мне нужно, чтобы твоя молодая жена была от тебя без ума. Разве в таком пожелании счастья со стороны доброго друга есть нечто плохое? И разве ты сам всегда не утверждал, что надо переводить беспредметную гуманитарную болтовню, например, те же пожелания счастья, на язык физиологии и фармакинетики? Что ты застыл? Или я не прав? – Прав. Побочных эффектов нет? Я говорю откровенно и без уверток. Здоровьем своей жены и своих будущих детей я рисковать не намерен. Даже ради нашей дружбы. – Узнаю романтика-рационалиста. И отвечаю по существу. Побочных эффектов нет. Единственный дополнительный момент, крем не совместим с противозачаточными таблетками. Он их нейтрализует. – Значит, он не только возбуждает женщину, но и увеличивает ее фертильность? – Да. – Тогда подарок принят. Он взял у Валерия тюбик и листок. И положил их в карман. И совершенно спокойно спросил: – Знаешь, я думаю, что вся эта интрига с точки зрения твоего профессионализма была гораздо сложнее, чем внедрение агента во вражеский Генштаб. Я прав? – Не то слово, дружище. Не то слово. Гораздо сложнее. По сравнению с тем, что мы провернули, внедрение в чей-то Генштаб это детские игры. И ты с интуицией дилетанта это прекрасно понял. Кстати, настоящая работа спецслужб это не стрельба и похищения. Так рисуют нас тупые вояки, которые все меряют на свой аршин. Да еще авторы тупых боевиков. Настоящая же работа это то, что мы с тобой провернули. А вообще интриги в византийской системе, а наше государство это Византия ХХ века, самые сложные. И, уж, кстати, ты не представляешь, как точно и четко ты провел свою партию. И как много было у тебя конкурентов, которые просто не успели начать игру. И, в сущности, как ты рисковал бы в этом случае. Так что наслаждайся своим призом. Ты его заслужил. – Здорово мы выступили, а неандерталец? Ольга весело обернулась к Петру. Ее фигура, обтянутая белым атласом смотрелась сзади просто потрясающе. Она стояла в центре комнаты его съемной квартиры. Между тем, как Петр только что вошел в эту комнату, задержавшись, запирая двери. – Не то слово, дружище, – почему-то повторил Петр формулировку Коваленко. – Не то слово. Мы не просто выступили, мы всех на уши поставили. – Да, нестандартное поведение для жениха и невесты. – Зато в другом все более чем стандартно. – О чем ты? – О том, что мы впервые полноценно займемся любовью только после свадьбы. И это правильно, товарищи! – поспешил добавить он, боясь, что последняя фраза может быть понята ей как некий упрек. Ольга засмеялась. – По какому сценарию будем действовать? Ты сейчас будешь меня насиловать, или мне показать стриптиз? – Пожалуй, по смешанному сценарию, не исключающему экспромты. Он обошел ее, и, целуя сзади в плечи, расстегнул молнию на платье. Оно сразу с тихим шорохом упало вниз. – Удобно, правда? – спросила она полуобернувшись. – Да, ты просто чудо. Не только чертовски красива, но и предусмотрительна даже в мелочах. – Да, я такая! Она переступила через упавшее к ногам платье. И обернулась к нему. Белое кружевное свадебное белье подчеркивало ее сексапильную фигуру и гармонировало с розовато-белой нежной кожей. – Знаешь, эти трусики смотрятся на тебе гораздо эротичнее, чем смотрелось бы, например, бикини. То, что они не столь малы, обуславливает некую интригу. Хочется заглянуть за эту завесу тайны. – Будем и дальше теоретизировать, или заглянем за завесу тайны практически? |