Книга За секунду до выстрела, страница 103 – Николай Чергинец

— Я его фамилию не знаю. Мне кажется, что и Леонид не знал этого. Ведь Роман, так зовут того человека, предложил, чтобы Леонид дал доверенность на автомашину какому-то молодому парню, проживающему в Минске.

— Вы его тоже не знаете?

— Нет.

— А почему вы думаете, что Леонид не знал фамилии того человека?

— Он мне сам как-то под пьяную руку сказал об этом и признался, что боится Романа. Якобы тот может его в любой момент убить.

— За что?

— Я думаю, что Леонид знал кое-что неприятное для Романа.

— Вы его сколько раз видели?

— Кого, Романа?

— Да.

— Много раз.

— Расскажите, как он выглядит?

— Высокий... самое приметное в нем — это волосы. Они огненно-рыжие.

— Какого он возраста? — еле скрывая волнение, прерывисто спросил Мочалов.

— Лет сорок будет. Неприятный тип, очень неприятный.

Закончив допрос, Мочалов отпустил женщину, а сам сразу же направился в кабинет начальника уголовного розыска, но в коридоре его остановил капитан с повязкой дежурного на рукаве:

— Вам звонят из Барановичей. — И, приглашая Мочалова за собой, пошел по коридору в дежурную часть.

В дежурной комнате Мочалов взял лежавшую на столе телефонную трубку и сразу же услышал голос Подрезова. Оказалось, что майору с помощью местных коллег удалось установить дом, где Красин и трое его дружков ночевали.

— Понимаешь, — рассказывал Подрезов, — если верить хозяину, а, по-моему, оно так и было, он оставил гостей одних у себя дома, а сам уехал в деревню к больной матери.

— А он один живет?

— Да. И когда вернулся, гостей уже не было в доме. На столе лежало сто рублей. И хозяина смутило то, что пол был чисто вымыт.

— А кого из них знал хозяин? — спросил Мочалов.

— Говорит, что только одного мужчину по имени Роман. Но самое главное, Ваня, этот Роман...

Но Мочалов не дал ему договорить:

— Рыжий?

— Да. А ты откуда знаешь?

Старший лейтенант рассказал обо всем, что ему удалось выяснить.

Подрезов сказал:

— Ваня, ты организуй в Кобрине розыск рыжего и его дружков. Кстати, они по описанию и есть те самые пижоны, о которых рассказывала хозяйка Красина, а сам выезжай в Брест. Если этот Роман житель Бреста, то у нас уже есть кое-что для того, чтобы узнать, кто он. Я же сейчас выезжаю в Минск. Вполне вероятно, что они могли поехать туда.

После разговора Мочалов зашел к начальнику уголовного розыска. Тот озабоченно проговорил:

— Да, делишки разворачиваются, ничего не скажешь.

— Ничего, разберемся, — уверенно сказал Мочалов и неожиданно спросил: — Где у вас нотариальная контора?

— Зачем она тебе?

— Надо выяснить, когда Боркин дал Красину доверенность.

— Правильная идея. Пошли вместе, здесь недалеко.

Они вошли в однокомнатный деревянный домик. Кирпичная печь была накалена, и в комнате стояла жара. За столом сидела средних лет женщина. Узнав начальника уголовного розыска, она радушно пригласила:

— Проходите, вот стулья, присаживайтесь.

Только начальник уголовного розыска стал объяснять, зачем они пришли, как женщина перебила его:

— Так Боркин же несколько дней назад был у меня. Подождите минутку. — Она достала из выдвижного ящика толстый журнал и быстро нашла запись. — Вот, пожалуйста. Боркин Лев Иосифович. Смотрите, ровно неделю назад он выдал доверенность на постоянное право пользования его автомашиной Щедрову Роману Леонидовичу — жителю города Бреста.

— Кому? Кому? — вскрикнул Мочалов и, подойдя к нотариусу, склонился над журналом.

Он читал долго, вглядываясь, казалось, в каждую букву. Затем достал блокнот и слово в слово переписал запись, потом спросил:

— Не помните, Боркин давал еще кому-нибудь доверенность?

— Почему не помню, — улыбнулась женщина. — Я все помню. Около года назад было такое дело.

Она подошла к застекленному шкафу и достала еще один журнал.

— Вот, нашла. Смотрите, Боркин выдал доверенность на год минчанину Красину Олегу Викторовичу.

— Все правильно, — выдохнул Мочалов и сел на свое место.

Степан Петрович, обращаясь к нотариусу, сказал:

— Я вас попрошу подготовить для приобщения к уголовному делу официальную справку.

— Ого! Натворили они что-нибудь?

Степан Петрович неопределенно ответил:

— Мы просто пока разбираемся.

Сотрудники милиции попрощались и вышли на улицу. Мочалов, подняв воротник пальто, сунув руки в карманы, некоторое время молчал, погрузившись в свои думы. Но мысли, как оказалось чуть позже, были у них об одном и том же. Степан Петрович сказал:

— Значит, нам фамилия предполагаемого убийцы известна...

— Я думаю, что это он. Смотри, как действует хитро: на похищенные деньги покупает машину. Оформляет ее на Боркина и заставляет доверенность выдать на Красина, который, очевидно, был у него «извозчиком». Теперь дальше: срок доверенности скоро истекает, при этом Красин вызвал у Щедрова какое-то опасение. Щедров убирает его, затем берет доверенность уже на себя и убивает Боркина, который теперь ему не нужен.

— Значит, нам надо побыстрее выходить на дружков Красина, иначе Щедров, я уверен в этом, постарается ликвидировать и их.

— Да, похоже, — согласился Мочалов. — Но что мне сейчас делать? Оставаться здесь? Но вряд ли Щедров находится в Кобрине!

Они вошли в здание райотдела. Мочалов позвонил в Минск Славину.

Майор был на месте. Выслушав Мочалова, взволнованно сказал:

— Ну, Иван Петрович, кажется, ты на верном пути! Но поздравлять не буду — рано. Теперь слушай меня. Нам только что удалось установить его дружков, которых хозяйка называла пижонами. Один из них — Комель Эрнест, второй — Бузан Лев. Они жители Минска. Обоим по двадцать шесть лет, проживают вместе с родителями. Оба нигде не работают...

— Где они?

— В том-то и дело, что неизвестно. Родители говорят, что как ушли несколько дней назад, так как в воду канули. Давай сделаем так: сегодня договорись с кобринскими товарищами о взаимодействии. Попроси их, пусть попробуют установить другие связи Боркина и Щедрова, а сам завтра же с утра выезжай в Брест. В первую очередь добудь фото Щедрова и вышли его нам. Мы предъявим на опознание хозяйке Красина. Сам знаешь, как это важно. Затем попробуй установить место нахождения Щедрова и его дружков. Фотографии Бузана и Комеля мы сегодня размножим и объявим их розыск, направим в Кобрин и Брест, так что получишь их. Теперь главное, Ваня, запомни: я тебе запрещаю рисковать, слышишь, запрещаю и делаю это не только от своего имени, но и от имени твоего отца и Алексея Васильевича! Мы обязаны с тобой взять этого гада так, чтобы не иметь даже ни одной царапины. Как только выйдешь на него, немедленно дай знать, я приеду. Сам понимаешь, как это и для меня важно!