Онлайн книга «Закрытая школа. Противостояние»
– «Скорую», быстро! – сказала она Андрею сквозь зубы. – Скажи – нужен реанимобиль. Быстрее. Через несколько дней после окончания каникул у Даши попала в больницу мама. Даша попыталась сбежать, чтобы увидеться с ней, но бдительный Морозов вернул ее в комнату прямо с порога школы, и, втолкнув в комнату, рыдающую, с рюкзаком за спиной, раздраженно сказал: – Я, кажется, ясно сказал – из школы ни шагу! – Пожалуйста, отпустите меня, – умоляюще, сквозь слезы, просила Даша, – я хочу увидеть маму! Пока еще есть время… Я только в больницу и обратно, клянусь вам! – Я сказал нет! – рявкнул Морозов, вытряхнул из рюкзака Даши вещи на пол и обратился персонально к ней: – Или ты останешься в школе, или больше не получишь никакого лекарства, – угрожающе предупредил он и добавил злорадно: – Простишься с мамой – простишься с жизнью… Едва он вышел, Даша бросилась собирать вещи обратно в рюкзак, упрямо твердя сквозь зубы: – Я должна увидеть маму… вернусь завтра днем… никто не заметит… – Даша, ты просто убьешь себя, – с надрывом сказал Андрей, не выдержав, и преградил ей дорогу. – Как только ты выйдешь за дверь, кто-нибудь тут же доложит Морозову! Все замерли, хмуро глядя на Андрея. – Ты это о чем? – наконец спросил Рома. – О том! – повысил голос Андрей. – Откуда Морозов узнал, что Дашка в больницу собралась? Ясно – кто-то стуканул! И Олег так сказал, один из нас – предатель! – Андрюх, мы же друзья, – возмутился Макс, – мы же жизнью рисковали, помогали искать твоих родителей! – Я тоже тебе помогал! – ответил Андрей. – Но это ничего не меняет. – Фигассе, Андрюх, – изумился Рома, – не ожидал от тебя. Может, тебе комнату поменять? – предложил он ехидно и злобно прищурился. – Не западло жить с предателями? – Вы что, не понимаете, им только того и надо – чтобы мы все перегрызлись! – громко сказала Лиза, встав между ребятами, желая остановить это безумие, но Даша истерично прервала ее: – Заткнитесь! Заткнитесь все! Моя мама умирает! – Даш, – произнесла Вика, пристально глядя на Дашу, и напомнила ей с нажимом: – Мы сами умираем… – Да плевать мне на вас! – заорала Даша вне себя от горя. – Убирайтесь отсюда! Вон! – крикнула она и вытолкала всех за дверь, отошла от нее, чтобы собрать вещи, и в этот момент услышала звук поворачивающегося в замке ключа: это Андрей, чтобы перестраховаться, закрыл ее на замок. Даша всю ночь просидела взаперти. Когда взволнованные ребята на следующее утро вошли в комнату, она, все так же в верхней одежде, с опухшим от слез лицом, молча закинула на плечо сумку и направилась к двери. – Даша! Твоя мама… она… умерла, – сказал Андрей, с трудом подбирая слова, и завершил упавшим голосом: – Сегодня ночью. – Он протянул Даше газету с крупным заголовком некролога на первой странице «Умерла известная актриса» и фотографией Дашиной мамы. Даша села на свою кровать, закрыла лицо руками, всхлипывая: – Нет, этого не может быть! Неправда! – она прижала газету к груди, зарыдала в голос: – Мама! Мамочка!.. Вика тоже плакала, ребята стояли поникшие, переживая за Дашу. – Я должна была к ней поехать! Я должна была сказать, что люблю ее! – Даша с ненавистью посмотрела на Андрея. – Теперь я никогда не смогу сделать этого! – Даша вскочила, в истерике начала бить Андрея сумкой: – Все из-за тебя! Из-за тебя! – Сумка выпала из ее рук, Даша несколько раз ударила Андрея кулаками в грудь. – Не подходи ко мне больше никогда! Ненавижу тебя! Ненавижу! Ребята стояли растерянные. Андрей даже не пытался защищаться, терпеливо снося и ее слова, и слабые, беспомощные удары. С улицы доносились возбужденные голоса детей, игравших после занятий в снежки. По коридору мимо их комнаты пронесся легкий топоток. Все вокруг них жили полноценной беззаботной жизнью. И только ребята чувствовали себя так, словно оказались заперты в клетке. * * * Денис и Лиля неподвижно пролежали на кроватях в изоляторе под капельницами все каникулы. К их запястьям были прикреплены браслеты с датчиками, от которых тянулись провода к приборам, фиксирующим частоту сердечного ритма и дыхания. Рядом с ребятами практически неотлучно дежурила Тамара. На второй день после их исчезновения дворник обнаружил детей неподвижно лежащими у ворот школы. С тех пор их периодически навещали то Галина, то Морозов: оба они хотели застать момент, когда ребята придут в сознание. Однако по разным причинам. – Галина Васильевна, вы ему понадобитесь, когда он очнется, – нахмурилась Тамара, когда Галина в очередной раз пришла навестить Дениса. – А сейчас он ничего не чувствует. Вам нет необходимости здесь сидеть. – В этой школе происходит много странных вещей. И странных смертей, – жестко сказала Галина и угрожающе предупредила: – Если с Денисом что-нибудь случится… Предупреждаю, мне терять нечего. Просто имейте это в виду. Тамара не нашла, что ответить на этот вызов. С зашедшим после Галины Морозовым Тамара говорила совсем иначе, строго и деловито отчитываясь. – Они не приходили в сознание? – первым делом спросил Морозов. – Процесс стирания памяти был прерван, и мы не знаем, на каком этапе, – предупредил он, озабоченно нахмурившись. – Могли сохраниться обрывочные воспоминания. – Они слишком долго лежат без сознания, – ответила Тамара, занося в карты ход лечения. – Хорошо, если мозговая деятельность вообще восстановится. – Не восстановится – еще лучше, – спокойно заметил Морозов. Он вышел из медицинского кабинета, весело насвистывая, в общем довольный таким положением дел. Тамара неприязненно посмотрела ему вслед и с тревогой вернулась к детям проверять показания приборов. * * * Макс, спускаясь по лестнице после того, как Дашу совместными усилиями ребят удалось немного успокоить, случайно подслушал разговор между Еленой и Морозовым. – Я буду тут жить, – заявил Морозов. – Комната Виктора меня вполне устроит, – глядя на реакцию Елены, глаза которой тут же вспыхнули негодованием, Морозов пояснил с издевкой: – Как глава Попечительского совета я должен убедиться, что такому психически нестабильному человеку, как ты, можно доверить сто пятьдесят учеников. – Я – психически нестабильна? – в гневе переспросила Елена. – Ну а как еще назвать женщину, которая видит сына после смерти? – издевательски выпучив на нее глаза, спросил Морозов. – Игорек жив, – горячо сказала Елена и добавила убежденно: – Я видела его на руках той женщины, которая была здесь в день отъезда. Рано или поздно полиция ее найдет. Позднее, улучив момент, когда в холле не было никого из учителей, Макс прокрался в кабинет директора и начал что-то искать в ящиках стола. Он перебрал несколько документов, наконец нашел искомые листы в нижнем ящике и забрал их с собой. |