Книга Компания чужаков, страница 115 – Роберт Уилсон

Шнайдеру указали, где поставить автомобиль. Перед тем как вылезти из машины, он прихватил из-под сиденья пачки купюр. Ординарец проводил гостя на третий этаж, через знакомый кабинет в гостиную, где Шнайдеру еще не довелось побывать. Якубовский, напряженно выпрямившись, сидел в кожаном кресле с прямой спинкой возле камина с живым огнем, докуривал последний дюйм сигары. Шнайдер припомнил окурки в пепельнице на вилле Штиллера и занервничал, но попытался себя убедить, что похожие сигары курят многие люди.

Вернулся ординарец с подносом, на котором подрагивали стальное ведерко со льдом и воткнутая в ведерко бутылка водки. Рядом — тарелка с селедкой и черным хлебом, две рюмки и нераспечатанная пачка сигарет с русской надписью. Ординарец удалился, пятясь и не спуская глаз с генерала, точно выходил из клетки хищника.

Русский раздавил окурок сигары — изжеванный, пропитанный слюной. Шнайдер пошарил у себя под пальто, достал пачки дойчмарок.

— Ваши гости, наверное, заждались, — сказал он генералу. — Свои двадцать тысяч я уже забрал. Здесь двести восемьдесят тысяч.

— Вы мой гость, — ответил генерал. — Возьмите себе побольше.

Он небрежно отделил изрядную долю тех денег, которые Шнайдер только что вручил ему, и проследил, как майор убирает в карман толстую пачку. Тысяч пятьдесят, прикинул Шнайдер на глаз.

— Снимайте пальто. Надо выпить.

Они поспешно, одну за другой, опрокинули по три рюмки ледяной, вязкой, чуть лимонной на вкус водки. Шнайдер расстегнул воротник, повертел шеей: жесткий край неприятно впивался в исковерканную шрамами плоть. Якубовский закидывал селедку в свой широко разверстый рот, словно кормил морского котика.

— Штиллер мертв, — заявил он.

Ничего нового, простая констатация факта.

В комнате вновь повисло молчание. Из камина в трубу с треском выскочила искра. Еще рюмка. Здоровая щека Шнайдера начала оттаивать. Мякиш черного хлеба завертелся у генерала в воронке рта, как трусы в стиральной машине.

— Вам известно, кто это сделал? — спросил Шнайдер, и собственный голос эхом отдался в его ушах. — И что там делала эта Шумилова? Она ведь была вашим агентом, насколько мне известно.

Якубовский хищно растерзал пачку сигарет, закурил.

— Ситуация весьма деликатная, — предупредил он. — Политическая ситуация.

— Прощу прощения, если я слишком много на себя беру, генерал, но ведь вы сами побывали там вчера, верно? — настаивал Шнайдер, водка подтолкнула его к откровенности. — Вы и кто еще? Это бросит тень…

— Я понимаю, что вы нервничаете, майор. Вы оказались на виду… под ударом. — Якубовский пошевелил темными, грозными бровями. — Да, я там был. Вместе с генералом Мильке. Возможно, это вас успокоит. Мы ушли в полночь. Штиллера застрелили пятью часами позднее.

— А девушки?

— Девушки появились в тот самый момент, когда мы уходили. Их привел Хорст Егер.

— Олимпийский чемпион по метанию копья? Ему-то какого черта понадобилось на вилле?

— Говорят, в штанах у него тоже копье не из последних, — подмигнул Якубовский, брови так и заходили. — И ему все равно, в кого это копье вонзить и кто при этом подглядывает.

— Девушек было две. Кто вторая?

— Подружка Егера. Не из наших.

— В котором часу ушли Егер и его подружка?

— Судя по записи на проходной, в четыре часа утра.

— Почему Ольга Шумилова была убита вместе с генералом?

— Потому что засиделась у него, так я полагаю.

— Но почему она оказалась там?

— Вероятно, ей было поручено проследить, чтобы Штиллер не вздумал уехать с виллы, — предположил Якубовский. — И принимая во внимание все обстоятельства, я бы вам посоветовал, майор, воздержаться от дальнейших вопросов. Я уже предупредил вас: дело политическое, разведки это не касается, излишние знания только осложнят вашу жизнь. Еще селедочки?

Они выпили еще и еще по одной, доели закуску. Генерал с изысканной любезностью поднес Шнайдеру его пальто, тем самым обозначив конец недолгой встречи. Подавая Шнайдеру пальто, Якубовский еле слышно шепнул ему в ухо:

— На этом наши с вами встречи прекращаются, как вы сами прекрасно понимаете. Если нарветесь на неприятности, помочь я вам не смогу. И не рекомендую нигде упоминать мое имя.

Полбутылки водки растворились в крови, и только поэтому волосы Шнайдера не встали дыбом при этом многозначительном предупреждении; пот выступил обильно, и волосы прилипли сзади к затылку; гладкий небось стал, как у того же морского котика.

— Позвольте спросить, генерал: насколько сильны в данном деле позиции генерала Риффа?

— Отличные позиции. Недаром ему удалось занять это местечко во главе отдела особых расследований.

— Можно ли считать, что он расположен к кому-то из нас двоих?

— Нет, господин майор, он отнюдь не расположен, — отрезал Якубовский. — Он человек старой школы. Аскет. Знаете, из этих, которые власяницу носят.

Снаружи бушевал ледяной ветер. Шнайдер сделал несколько шагов до машины, и незастегнутое пальто едва не слетело с плеч. Усевшись за руль, Шнайдер попытался сморгнуть слезы с глаз, утихомирить бушевавший в крови алкоголь. Он остановил поток слез, с силой прижав веки. Заодно и мысли сконцентрировались.

Якубовский был достаточно откровенен. Теперь Шнайдер знал, что убийство Штиллера провернул КГБ, что мотивы тут скрывались политические и силы действовали покрупнее даже самого генерала Якубовского, как ни трудно в это поверить. Директива прямиком из Москвы, но какую же цель они преследуют? И Рифф заграбастал столько власти!

Ни проблеска догадки.

Шнайдер завел машину и через пропускные ворота выехал наружу. Дорога была скользкая, опьяневший водитель — неуклюжим, и его мотало по автомобилю, словно он решил прокатиться на американских горках. Он остановился на Кёпеникштрассе, свернул на обочину возле одной из немногих еще уцелевших в городе канав для стока дождевых вод. С трудом сдержал бессильный гнев, заставлявший его скрипеть зубами и лупить кулаками по рулю. Вытащил пачку дойчмарок, хрустящих, пахнущих свежей типографской краской. Новенькие денежки, настоящие денежки. Но куда их девать, когда находишься в таком ненадежном положении, когда тебя в любой момент могут арестовать? Шнайдер взял полученный от русского генерала подарок и законно причитавшуюся ему долю и с размаху бросил всю пачку в сточную канаву. С этим покончено, и даже получить заказанный паспорт будет теперь непросто.

Он поехал домой, поставил машину в подвальном гараже под домом. Вышел, запер машину, дошел до своего подъезда и замер, ослепленный светом направленных прямо в лицо фар. Двое мужчин выступили из темноты у него за спиной, угрожающе заскрипели их ботинки по гравию.

— Майор Курт Шнайдер?

— Да, — выдавил он, облизывая пересохшие губы.