Онлайн книга «Третий удар. «Зверобои» из будущего»
— Ну, не знаю, что она подумала, но я ей фамилию жалобщика не называл. Только звание. И о том, что дело было около бани — тоже. Просто был сигнал, что бродит по расположению штаба странный сержант, записывает что-то в блокнот, нахамила офицеру, пытавшемуся в блокнот заглянуть. Мол, не шпионка ли? — Так-так-так… Это кто ж это такой бдительный? — Капитан Мусатов, из кадровиков. — Ладно, сейчас ничего толкового в голову не лезет, два часа поспал только. Давай так — на всякий случай запросим по СВОИМ каналам подробную характеристику с прежнего места службы Мусатова, как его там дальше? — Федора Сергеевича. — Во-во, его самого. С подробным словесным портретом — некогда ждать курьера с личным делом и фотографией, пусть по телефону диктуют. А я пока посплю минут сколько-то. Будут новости — пусть будят. — Ващенко беззастенчиво воспользовался тем, что был на звание старше. Да и то сказать — пока он самолет отправлял да около рации дежурил, смершевец имел возможность выспаться. Через полтора часа он был разбужен возбужденным лейтенантом ГБ. — Ну, товарищ Ващенко, у тебя и нюх! — перейти на «ты» офицеры договорились еще в первые минуты совместной работы. — Специалист, честное слово! — Погоди, в чем дело? — Словесный портрет на Мусатова. Вот, читай! — «Волосы каштановые, глаза темно-зеленые почти карие…» — и что тут такого? Что ты скачешь, как будто тут про третий глаз написано или щупальца во рту? — Ну у тебя и фантазия… Да, ты ж его не видел. Понимаешь, у НАШЕГО Мусатова волосы темно-русые, глаза — серые! Фого черно-белое, не видно. Кстати, его самого, Мусатова то есть, сейчас в архиве нету, я надавил авторитетом на дежурного и глянул его личное дело: там волосы и глаза по цвету — как есть русые и серые! — А вот это уже интересно! Как минимум — подделка документов, к которым, кстати, имел доступ. Но — маловато. Еще через полчаса скепсис Ващенко был рассеян — фамилия Мусатова была в списке офицеров с сорок вторым размером ноги, он курил «Казбек» и за последнюю неделю пять раз встречался (или мог встречаться) с Ногинским, в том числе — в вечер перед гибелью последнего! — Комендантский взвод — в ружье! Где он сейчас? — В тринадцать сорок должен уйти на обед. Обедает дома, снимает комнату в селе, там же и кормится, аттестат хозяйке отдает. — Дом оцепить, скрытно! Стрелять только в воздух, в крайнем случае — но ногам. Брать живым! Брать пойдем вдвоем, чтоб не насторожить, — инструктировал Ващенко бойцов двадцатью минутами позже. Предосторожности оказались излишними. Офицеры подошли к мазанке со стороны глухой стены, прокрались в «мертвой зоне» и ворвались в единственную комнату сразу через дверь и окно. Сидевший за столом человек в галифе и нательной рубахе метнулся к висящему на спинке кровати ремню с кобурой, но был скручен сотрудниками Госбезопасности. — Пижон, не мог в форме пообедать, — прокомментировал Ващенко. * * * — Только предварительный допрос провести успели, ну и документы кое-какие изъяли. Радиоигра себя оправдала — по крайней мере, этот уверен был, что Ника попалась ложным партизанам. — Так партизаны «майора Филатова» — фальшивка? — Стопроцентная! Украинские националисты, двадцать пять рыл. Изображают бурную деятельность, грабят население. — А как же проверявшие их бойцы товарища Ч.? Они что, тоже?! — Нет, проверяли люди надежные. Возможно, какая-то инсценировка или провокация. Мы прорабатываем варианты уничтожения этого «отряда», поскольку он может сильно усложнить работу товарища Медведева. Постараемся при этом взять «языка». — Товарищ Иванова в курсе насчет банды? — Да, передали в тот же вечер. Я продолжу? — Ващенко дождался кивка. — Ногинский использовался втемную. От него планировалось узнать точное время вылета и состав группы. Группу должны были частично уничтожить, частично захватить, и «партизанам» надо было сообщить приметы командиров. Но произошла накладка. Ногинский сообщил лже-Мусатову, что вылет «отменяется», а не «откладывается». Немецкий агент успел передать эту информацию, как раз был плановый сеанс связи и он, «крот», опасался, что операцию начнут сворачивать. Ващенко перевел дух и продолжил: — Далее, что касается убийства Ногинского. «Крот» пошел на убийство информатора по двум причинам: во-первых, считая того смертником, наговорил кое-что лишнее, например, что группа летит под Ровно, и кое-что еще. Когда разведчик не улетел — испугался, что тот его вычислит. Во-вторых, надеялся тем самым задержать вылет группы. Собирался спрятать тело, имитировать пропажу ротного без вести и свалить на него все, что можно и нельзя. Убил просто — изобразил «случайную встречу» и попросил посмотреть по знакомству, что с пистолетом — заедает, мол. Спокойно вынул оружие и выстрелил в упор, но спрятать тело ему не дали. То же укромное местечко облюбовала одна парочка, они-то, услышав выстрел, и спугнули «Мусатова». За время новой задержки вылета он хотел сам определить состав группы, потому как других контактов внутри нее у предателя не было. — Вы уверены, что в группе Летт «крота» нет? — Да, уверен. — А какой смысл доноса на Иванову в Особый отдел? Разве не было понятно, что все выяснится за пятнадцать минут? — Он ее не видел в лицо, услышал обрывок разговора Мякишева с Никой, когда лазил в кустах, высматривая место для убийства Ногинского. Считал, что это просто новая связистка с любовными письмами. Просто хотел проявить бдительность, подтвердить свою лояльность. Ну, и туману напустить… Центр — С-с-с-с-ц-у-у-у-ка… Выматывающий душу вой сирен, тяжкая дрожь от работающего зенитного «крупняка», частое тявканье зениток — авангард 114-го полка попал под бомбежку, и теперь танки маневрировали, огрызаясь огнем из башенных пулеметов. Увы, но только на каждой третьей машине стоял крупнокалиберный — родной ДШК или американский «браунинг». Больше их просто не было. В качестве хоть какой-то замены на установленные сразу на заводе турели ставили «Дегтярев танковый» на специальном кронштейне. Толку от такого «зенитного пулемета» было немного… Зенитки же наоборот — сойдя с дороги, они, стоя на месте, лупили в четыре ствола по немецким самолетам, заставляя их бросать бомбы не доходя до цели. В итоге — много воронок, стреляных гильз и один убитый с тремя ранеными среди зенитчиков. Налет закончился, и батальон, разошедшийся за время маневрирования, снова собирается на дороге и продолжает движение. Недолгое, к сожалению. — Во-о-здух! — и снова свист падающих бомб, рев «лаптежников», пикирующих на плюющуюся огнем колонну, столб дыма, подсвеченного снизу языками пламени горящего соляра… Новый взрыв, столб пламени на месте ЗСУ-37-1, взрыв… нет, эта далеко. БУМ! Хм, а красиво шмякнулся — с дымным шлейфом, с пламенем из горящего мотора и грязным клубом взрыва на месте падения. Красиво. Жаль, что один. |