Онлайн книга ««Веду бой!» 2012: Вторая Великая Отечественная»
|
Вышли с женой ровно в восемь утра. Сына оставили дома — звонить он уже умеет, а так нам за маму спокойней. От идей надеть куртку я быстро отказался. Даже в костюме было нехолодно. После воскресного нуля сегодняшние плюс шестнадцать выглядели более привлекательными. Наличие на пиджаке карманов тоже сыграло в его пользу. Помимо военника пришлось брать с собой и паспорт, и СНИЛС, и страховое, хотя эти уже по привычке. Жену тоже убедил взять паспорт. С трудом, но до нее дошло, что придется это терпеть при военном положении. До райвоенкомата мне недалеко — менее километра. Хотя он уже и не райвоенкомат, а филиал ясненского или вообще сборный пункт? Да какая сейчас разница! Улица в этот час полнее обычного. И не только из-за высокого солнца. Если еще вчера по ней шли на работу чиновники, школьники в школы да мамаши с детьми в детсады, то теперь почти каждый второй был в форме и с чемоданчиками. Лейтенанты, прапорщики, полковники, старшины давно расформированного 412-го истребительного авиаполка с женами и детьми шли в одном со мной направлении. Этот поток принимал в себя ручейки одетой в гражданку и камуфляж молодежи и, изгибаясь вслед за родной мне улицей имени Полины Осипенко, вливался в уже шумящее у военкомата многонациональное море призывников и добровольцев, их жен, подруг и матерей… Идя рядом со мной, жена как-то подобралась, прониклась. И у военкомата никак не хотела оставлять меня, обнимала и порывалась заплакать… Пришлось чуть ли не приказать ей идти на работу, ведь на ней школа и многие стоящие здесь отправили на ее ответственность своих детей… — И не оглядывайся, родная! Будь уверена — свидимся. — Обещаешь? — Да, любимая. Мы поцеловались, и я проводил ее взглядом, насколько это можно было в такой толпе. Если б я только мог быть уверен в том, что только что пообещал! Но при любом исходе она справится! И со мной, и без меня! Дежурный по военкомату поначалу попытался приглашать только получивших повестки. Но наши летчики как старшие по званию потребовали начать с них. Дежурный уступил и пустил в военкомат полковника Чемаева и подполковника Свирцова — старших офицеров бывшего гарнизона. Используя свои габариты, я прорвался к крыльцу и спросил уже уходившего прапорщика: — Товарищ Тыщенко! Разрешите обратиться. Иваныч немного остолбенел от такого моего к нему обращения, но выдал на автомате: — Обращайтесь, Вита… — Сержант Сергеев. Я приписан к вашему призывному пункту в качестве специалиста на случай развертывания. Жду ваших приказов. — Пока никаких. Как решим развертывать второй призывной пункт — так и отзвоним. Будь у телефона. — Слушаюсь. Петр Иваныч скрылся за дверями военкомата, а я стал медленно выбираться из толпы. Что ж, он прав, я им скорее пока обуза, после передачи моих документов в наш военкомат они не знали, куда меня пристроить, а после того как нашли куда, у них уже не было времени обучить меня согласно новой ВУС. Продираться пришлось минуты три. Обратно пошел уже мимо райадминистрации. Перед ней стоял не вохровец, а нормальный часовой. Из погранцов. Думал было зайти. Но меня остановил «товарищ в штатском». — Вы к кому? — В администрацию! — К кому конкретно? — К главе, наверное. — Он уже не может никого принять. — Извините. Я отошел. Ничего не понимаю! Арестовали наших немцев, что ли? А вот одноклассница моя, Ольга Киреева, в райимуществе работает, сейчас спрошу. — Оля, привет! — Здравствуй, Виталь! Как ты, как сын? — Хотел к военкомату идти. Но вызывали в казначейство на усиление. А здесь что? Швиндт куда делся? — Умер он. Вчера как узнал, что фашисты напали, — так его второй инфаркт и разбил. — А за него кто? Майер? — Нет. Он еще вчера вместе с Шубертом в военкомат пошел. — И? — Забрали по эмчээсовской линии. Так что и район, и поселок пока без начальства. Ждем, кого военные пришлют. — Да уж… — Пора мне. А то дисциплина теперь военная. — Пока, Оля. Держитесь. Да. Дела. Подрубило время наших немцев. А как красиво семнадцать дней назад они выборы выиграли! Вот уж действительно: человек предполагает, а судьба располагает! Что ж пойду пока домом да сыном заниматься, кто знает, когда еще будет у меня такая возможность. Год выдался жарким. Сначала лето выжимало все соки сорокаградусной жарой, теперь вот октябрь решил посоревноваться с июлем! Пока дошел домой, под пиджаком весь взмок, пришлось принять душ и переодеться. Газа по-прежнему не было. Включив электрочайник, я позвонил «04». — Алло, газовое хозяйство! — Да. Слушаем. — Сергеев позвонил. У нас с утра газа нет. — У всех нет. Газопроводы остановлены. — А что случилось? — Не могу сказать. Аварии какие-то. Не у нас. — Понятно. Можно бригаду вызвать, мне котел сменить и счетчик. — Нет. Все заняты. К концу недели позвоните. Дела… Хотя куда я тороплюсь? За окном опять лето! Дров полон двор! Даже если свет отключат — без горячей пищи не останемся! Оптимист, нах… Так на натуральное хозяйство переходить придется. Хотя это идея. Если уж лето, то можно и огород вскопать, даже картошка еще поспеть успеет. — Ма, где ключи от гаража? — Что? — Ключи от гаража где? — Откуда я знаю? Я туда хожу? Над трюмо посмотри или в карманах у себя… — Угу, пасиб, ма. — Нашел? — Да, в куртке были. Целой штыковой лопаты в гараже не нашлось. Современный металл не терпит моей хватки. Держится только саперная — еще советская, память моя армейская. Но ею огород копать не будешь! Найдя в гараже черенок, я насадил на него плоские вилы. И до обеда перепахивал свои свободные сотки. Давно я не работал с таким энтузиазмом. Сын работал рядом. Нет, я не заставил пятилетнего ребенка копать огород! Я его вообще ничего делать не заставлял. Он сам нашел себе дело: собирал сухие, сорванные ветром с деревьев ветки, опавшие и подгнившие уже яблочки. Для него это была игра, и он бегал по желтой подсохшей уже листве, размахивая очередной «саблей», и кидал «гранаты» в обтянутый сеткой каркас огуречной грядки овощника. На втором часу тренировок в меткости ему удалось-таки направить свой фруктовый снаряд через сетку прямо под крыло стоявшей в метре за грядой «Сандеры». Машина ойкнула и залилась нудным воем. — РОМА! — начал я, поворачиваясь. Но, увидев сына, сам осел. — Хватит, сын, пошли в дом. Подобрав моего чумазого снайпера, я отнес его к крыльцу, на которое уже вышла испуганная сиреной мама. |