Онлайн книга «Миллионер»
– Ну, знаешь! Ты перешел все пределы. Я тебя и так редко вижу. Теперь ночевать не приходишь. Может, нам вообще лучше развестись? Я тебе не нужна – зачем комедию ломать? – Успокойся, просто сейчас такой период. Ты же знаешь, что творится в компании, – сказал Максимов. Он только что приехал из офиса и переодевался. Надел легкую водолазку, твидовый пиджак и джинсы. – Ужинать будешь? – А есть что? Ты стала готовить? – Можно пойти в ресторан. – Нет, спасибо за заботу. Мне нужно в офис. – Ты и сегодня ночевать не придешь? – Не знаю, как получится. – Хорошо, но потом не удивляйся. Предатель! Максимов накинул куртку и молча вышел. Ему не хотелось ругаться с Екатериной и доводить до разрыва. Но и оставаться желания не было. Услышав звук захлопнувшейся двери, Катя села на краешек стула в кухне, бессильно опустила руки и уставилась в одну точку. «Вот и все! Отношения заканчиваются тогда, когда начинается их выяснение». Она очень боялась одиночества. Накануне встречи с Максимовым Кате пришлось пережить разочарование, расставание с любимым человеком, а затем наступила тоска. Как будто повеяло ледяным холодом. Страшно, не с кем поделиться мыслями, заботой, вниманием. Женщине необходимо чувствовать, что ее понимают, жалеют, любят. «Нельзя, нельзя доверять мужчинам и самой себе, – думала Екатерина. – Все надоедает, приедается. Влюбленность, нежность, страсть сменяются раздражительностью, нервными срывами, новым приступом удушающей тоски. И ничего с этим нельзя поделать». Екатерина мучилась, сомневалась, искала решение, которое позволило бы просто выжить, избавиться от одиночества. Тогда она твердо решила, что лучше сохранить независимость, а мужчины пусть будут приятным дополнением к самодостаточной и спокойной жизни. Все было правильно и абсолютно неверно. Спокойная независимая жизнь не получалась. Тоска душила все сильнее. Пустые вечера, необязательные встречи, натужный юмор – жалкое подобие жизни. Вокруг не люди, а какие-то говорящие манекены. Максимов появился как спаситель – умный, уверенный, красивый. Екатерина не знала, кого она больше любит – Максимова или себя, спасенную от одиночества. Опять захотелось жить, смеяться, удивлять, ощущать заинтересованные взгляды мужчин. «И все это благодаря Максимову. Конечно, виновата, – признавалась себе Екатерина. – Не нужно было его отталкивать. Он нуждается в поддержке не меньше, чем я. И ему сейчас трудно, может, еще труднее. Но что я могу поделать? Он меня раздражает. Стал чужим? Пожалуй, нет. Почему я не могу даже сказать ему ласковых слов?» Екатерина встала и подошла к окну. За стеклом тускло светились окна дома напротив – на другой стороне узкого переулка. Шел снег. Февральская метель закручивала снежинки и гнала их вдоль домов под фиолетовым отблеском уличных фонарей. «Где он сейчас? Обнимает другую женщину? Легко представить!» Ее бросило в жар. Ревность испепеляла, не давала вздохнуть, душила. «Не могу здесь оставаться – я с ума сойду!» Екатерина взяла телефонную трубку. – Ты, кажется, предлагал пойти в клуб? Сегодня я свободна. Да, хорошо. Подъеду через час-полтора. «Ладно. Пусть будет как будет». Выйдя на Смоленскую площадь, она поймала такси. * * * Максимов отпустил водителя и сам сел за руль. Снег затруднял и без того черепашье движение. Примораживало. Автомобили, владельцы которых так и не нашли время поставить зимнюю резину – «зачем? завтра все равно растает», – скользили и вихляли на скользкой дороге. «Почему я решил, что Катя будет идеальной женой? Она – умная, красивая, стильная. Прекрасно смотрится, умеет ладить с людьми. Страстная любовница. С ней интересно. Но характер! Самовлюбленная стерва. Домом не занимается, часто злится. Легко поддается разочарованиям. Эгоистична. Если ей что-то не нравится, такое услышишь! Это что – любовь? Ее уже бросали, и она бросала. Да зачем мне это нужно?» Максимов злился, но злость была какая-то холодная, без вспышек ярости и желания «ответить Катьке по полной программе». Он чувствовал себя виноватым. Сошелся с Кристиной, и Катя, наверное, это почувствовала. Интуиция у нее фантастическая. Ведь именно он вырвал ее из привычной среды, из комфортной жизни в Лондоне и бросил в эту неизвестность. Не может она быстро приспособиться к новой жизни. Это понятно. Какие к ней претензии? И потом, она же видит, что муж не в себе. Впитывает негативную энергетику. И общения в последнее время было недостаточно, так, от случая к случаю. «Нет, все же она не права. – Максимов устало смотрел на огни машин, запорошенные снегом дома, яркие полоски искусственного света от рекламных щитов. – Не права! Я ей надоел, это же видно». Время тянулось нестерпимо медленно. Хотелось выйти из машины и, хлопнув дверью, бросить ее посреди дороги. «Да что говорить – я запутался!» – чуть не крикнул Максимов. Совсем рядом сквозь метель проступили очертания высотки на Котельнической набережной. Там его ждала Кристина. Ждала уже час, а может, и больше. * * * Расчет Рюмина был верен. Крюков позвонил в день своего возвращения в Москву. Видимо, встретился с Дроновым сразу после бурного заседания в Ассоциации российских предпринимателей, перетер с ним и понял, что другого выхода нет. – Приветствую вас, – услышал Рюмин в трубке хрипловатый крюковский басок. – Мне доложили по ситуации, пока в общих чертах. Рюмин терпеливо ждал. «Пусть Крюков сам первым вспомнит о предложенном варианте. Не будем давить. А то вспугнем. Впрочем, его спугнешь – как же! Тот еще волчара. Но деваться ему все равно некуда. Он же не враг себе». – А что вы молчите? – спросил Крюков. – Внимательно вас слушаю. – Это правильно. Нам как раз не хватает внимания. В общем, Валентин Борисович, мы готовы рассмотреть ваше предложение. Предметно. Продадим акции одному крупному и солидному инвестору. От публичных торгов пока воздержимся. У вас есть конкретные кандидатуры? – Вопрос непростой. Не мне вам рассказывать. Компания попала в сложную ситуацию. Не каждый согласится войти в капитал. Нам ведь серьезные партнеры нужны? – Разумеется. – На данный момент у меня в поле зрения три потенциальных кандидата. Но нужно с ними переговорить. Я ждал вашего ответа. Если вы согласны с идеей принципиально, пока без деталей, то готов приступить к практической проработке. – Будем считать, что договорились. «Врет, – подумал Крюков. – Наверняка у него уже есть конкретная кандидатура. И это – его человек. Ну давай! А мы посмотрим!» |