Онлайн книга «Фатальный ход»
|
– Кто? – Никто. Обняв Люду, Бондарь притянул ее к себе и наградил отнюдь не братским поцелуем. – Наконец-то, – сказала она, когда получила возможность дышать и говорить. – А то я уж решила, что имею дело с бесчувственным чурбаном. – Я просто немного растерян. – Боитесь женщин? – игриво спросила Люда. – Один на один – нет, – ответил Бондарь в полном соответствии с выбранной ролью. – Но когда вас много… – А вы привыкайте. – Трудновато. Никогда прежде не работал султаном. – Султан… – пробормотала Люда. – Так зовут добермана одной моей подруги. Я все забывала спросить, что это такое. Типа нефтяного магната? – Можно сказать и так, – уклончиво ответил Бондарь. – Но есть одно существенное отличие. – Какое? – У султана обязательно есть гарем. – Теперь и у тебя есть, – перешла на «ты» Люда. – Почти тридцать девчонок, и все твои. Когда выйдешь на волю, дружки обзавидуются. «У нас не принято обращаться к персоналу по фамилиям… При наших девушках не курят… Сегодня по графику моя очередь… Требуется по контракту… Камеры в комнатах для гостей отключают… Гарем… Тридцать девчонок, и все твои… Когда выйдешь на свободу…» Обрывки чужих фраз и собственных мыслей Бондаря сплелись в замысловатый клубок, для распутывания которого требовалось лишь отыскать нужную ниточку. – А все-таки я первая, – пробормотала Люда, успевшая отбросить в сторону одеяло. Она дышала все чаще, норовя прижаться к Бондарю не только губами, а всем телом, сухим и очень горячим. – Сегодня ты мой. – Суетливо, совсем не грациозно Люда стащила пижамные штаны и всхлипнула от избытка чувств, когда почувствовала, что даже тонкая ткань не отделяет ее от полураздетого мужского тела. – Сними их, – порывисто потребовала она, наткнувшись рукой на плавки Бондаря. – Не спеши, – прошептал он, механически лаская обвившуюся вокруг него девушку. – Ты ведь у меня первая? – Да… – Ее начало лихорадить. – Пер… – А завтра очередь другой? – Дру… – выдохнула Люда. – Да… – И так все по очереди? Все двадцать семь? – Не… нет. – Почему? Бондарь отстранил девушку, держа ее перед собой на весу, словно разглядывая нашкодившего котенка. Размякшая, безвольная, она еле ворочала языком: – Долго ты меня будешь мучить? Я тебя хочу, так хочу… – Сначала ответь. Все двадцать семь? – Нет… Пятерых уже положили… – Куда? Тут Бондарь вспомнил про бесстрастный видеоглаз, неотрывно наблюдающий за происходящим в постели, и резко сменил тактику. – Неужели ты не понимаешь, – сказал он, – что я не имею права якшаться с тобой и с твоими подружками? Маргарита Марковна оказала мне честь, приблизив к себе, а я? Стану путаться с малолетками, вместо того чтобы сохранять расположение такой женщины! – Воскликнувший эти слова Бондарь надеялся, что его голос звучит достаточно искренне и достаточно отчетливо. – А что, если Маргарите Марковне донесут про твой визит? – спросил он. – Как она на это отреагирует, а? – Ой-ой-ой! – Томная поволока в голубых глазах Люды растаяла, уступая место злобным огонькам уязвленного самолюбия. – А то Маргарита Марковна не знает, кто к кому по ночам ходит и зачем! – Сатирикон какой-то, – вырвалось у Бондаря. – Ага, вечер сатиры и юмора. Обхохочешься! – Люда сердито попыталась освободиться от пальцев, впившихся в ее бока. – Ему хочешь сделать приятное, а он… Ну и целуйся со своей Маргаритой Марковной! Нашел красавицу! Да она просто старая вешалка, как бы ни молодилась. И Юрасик ее – пень трухлявый. Два сапога пара! Исчерпав запас слов, Люда затрепыхалась с такой яростью, что Бондарю показалось, будто он стискивает пальцами огромную извивающуюся рыбину, отчаянно борющуюся за жизнь. Отпустить ее? Нет, пусть сперва выполнит желание того, кто держит ее в руках! Чтобы не утратить инициативы, пришлось расщедриться на еще один затяжной поцелуй, мучительно долгий, как стон, вырвавшийся у Люды. Из духа противоречия она толкнула Бондаря в грудь, но ее ладони там и остались, будто примагниченные. Тем временем его руки старательно исследовали нижнюю половину Людмилиного торса, отмечая бархатистость ее живота и бедер. Шумно дыша, она по-кавалерийски обхватила его ногами. Теперь они сидели лицом к лицу, плотно прижавшись друг к другу. – Давай, давай же, – простонала Люда, ерзая на ногах Бондаря. – Сколько можно, блин! Я сейчас растекусь вся, на хрен! Растаю, как пломбир! Хватит надо мной издеваться! Что тебе стоит, ну? Оторвав от себя протестующую девушку с брезгливой миной человека, избавляющегося от пиявки, Бондарь без церемоний швырнул ее на кровать. – Остынь, – посоветовал он прерывающимся голосом. – Излишняя эмоциональность плохо сказывается на нервной системе. – Эх ты, глупенький, – пробормотала она, поглаживая кончиками пальцев блестящий от пота живот. – Упустил такую возможность. Думаешь, халява продлится вечно? Бьют – беги, дают – бери. – Еще в школе меня учили избегать случайных половых связей, – сказал Бондарь, отводя глаза. Инстинкт побуждал его накинуться на лежащую рядом шлюшку и утолить неутоленное желание, но мужчина тем и отличается от самца, что умеет перебарывать инстинкты. – Заразиться боишься? – По звучанию это напоминало мурлыканье сытой кошки, которая все же не прочь слопать зазевавшегося воробья. – Напрасно боишься. Тут все сто раз проверенные, вдоль и поперек изученные. У нас чуть ли не каждый день медосмотр. – Зачем? – спросил Бондарь. Профессиональное любопытство оказалось сильнее возбуждения. – А как же иначе в нашем инкубаторе? – удивилась Люда и села, опираясь о кровать обеими руками. – Почему инкубатор? – осведомился он, потянувшись за сигаретой. – Много будешь знать, скоро состаришься, – наморщила нос Люда. – Дай сигарету. – Перекур отменяется, – произнес Бондарь, не замечая протянутую руку. – Так я и знала. Все-таки надумал вставить? – Почти. – Что значит: почти? – Я собрался тебя выставить, – пояснил Бондарь, соскакивая с кровати. – Улавливаешь разницу? – Собрав разбросанные вещи ночной гостьи, он двинулся в сторону двери, прикрикнув: – Живей. – Но я не хочу, я не могу, – всполошилась Люда. – У меня времени – до семи утра! – У меня тоже. И я собираюсь как следует выспаться. Последняя фраза, оброненная гостьей, окончательно убедила Бондаря в том, что пора положить конец этому фарсу. Несомненно, ее подослали. Велели пробыть в его постели с десяти часов вечера до подъема. Но Бондарь устал бороться с искушением. И он понимал, что дальнейшие расспросы выдадут его с головой. |