Онлайн книга «Арктическое вторжение»
|
Поколебавшись, Настя сделала шаг в обратном направлении и едва не столкнулась с Грином, выходящим из зала. – Ободрали как липку, – пожаловался он. – Восемьдесят евро, это в рублях сколько? Настя вздохнула. – За такси плачу я, – сказала она. – Тогда и голосуйте, – не стал возражать Грин. – Я объелся. Не часто приходится закатывать такие пиры. – Это я уже поняла, – сказала Настя и отправилась ловить такси. Почему-то все эти сетования на дороговизну представлялись ей фальшивыми. Да и с официантом Грин держался уверенно, как человек, которому не привыкать бывать в ресторанах. Для чего же он морочит Насте голову? Испытывает ее? Не доверяет? Выходит, что так. В этом случае оставалось лишь терпеть и не подавать виду, что игра напарника разгадана. Пусть продолжает в том же духе, если ему нравится. Настя не возражает. Лейтенанту не пристало перечить старшему по званию и должности. И по возрасту. Неосознанно улыбаясь, она подняла руку. Такси подрулило к тротуару почти сразу, зато Грин появился несколько минут спустя. – Уф, объелся, – повторил он, держась за живот. Проклятый притворщик! – В номере есть туалет, – сообщила ему Настя с самым невинным видом. – Если хотите, я попрошу у горничной дополнительный рулон бумаги. – Хватит одного, – проворчал Грин, забираясь в такси. Голос его звучал недовольно. Но Настя могла поклясться, что предложение его развеселило. – Не беспокойтесь, бумага бесплатная, – обронила она, усаживаясь рядом с обалдевшим от такого диалога таксистом. – И за пользование туалетом я с вас ничего не возьму. Грин промолчал. Он сердился на чрезмерно оживленную напарницу и был недоволен собой. Недооценил девушку, перегнул палку. Непростительная ошибка для профессионала. Что ж, придется отбивать Насте охоту шутить. Иначе нельзя. Близкие и даже просто приятельские отношения здесь недопустимы. Такой расклад. Ничего не попишешь. Таксист доставил их к отелю, и Настя расплатилась. – Тут неподалеку есть супермаркет, – сказала она Грину, поджидавшему ее снаружи. Рассеянно разглядывая прохожих, он коротко спросил: – И что? Настя смешалась. – Ну, – пролепетала она, – может быть, вы чего-то хотите… – Хочу, – подтвердил Грин, крепко сжимая ее предплечье. – Чтобы ты, девочка, прекратила зубоскалить и настроилась на серьезный лад. Думаешь, если тут Европа, то мы в безопасности? Ошибаешься. – Больно, – пожаловалась Настя, стараясь не морщиться. Слезы выступили на ее глазах. – Будет еще больнее, если ты не прекратишь изображать из себя разбитную подружку Джеймса Бонда. Мы не в кино снимаемся. Я твой начальник, а ты всего лишь рядовой исполнитель. – Поглядев по сторонам, Грин понизил голос. – Сказать тебе, на кого я охочусь? На тех самых латышских стрелков, которые перебили наших на Северном полюсе. Слыхала об этом? – Да, – простонала Настя. – Сегодня. Отпустите, пожалуйста. Синяки будут. – Синяки будут обязательно, – многозначительно проговорил Грин, разжимая пальцы. Они стояли рядом, но их словно разделяла невидимая стена. Лейтенант Анастасия Радзинская и туристка Настя Шевцова были потрясены услышанным в равной мере. Грин вырос в глазах обеих. Но в то же время он утратил всю свою и без того сомнительную привлекательность. Этот человек был жесток. Он был способен причинить женщине боль. А то и убить. Он сказал правду. Он не шутил. – Веди, – властно распорядился Грин. – И не строй из себя обиженную девочку. Это не поможет. Сверкнув глазами, Настя потупилась и быстро зашагала вперед. Грин не отставал. Они молчали и в лифте, и в коридоре, и у двери, открывшейся по велению магнитной карты. Переступив порог, они тоже не проронили ни слова. Грин, швырнув плащ на кровать, по-хозяйски устроился в кресле. На нем был свободный черный свитер без воротника и такие же свободные джинсы. Туфли он подобрал соответствующие – на мягкой подошве. «Охотник, – подумала Настя, стоя посреди комнаты. – Охотничек. Интересно, ему действительно доводилось убивать женщин?» – Что дальше? – спросила она упавшим, невыразительным голосом. – Неси ствол, – сказал Грин. Настя уединилась в туалете и вернулась оттуда со своим «Вальтером». Он не намок, хотя на стали предательски поблескивали несколько капелек воды. – В унитазе прятала? – догадался Грин, проверяя, заряжен ли пистолет. – Напрасно. Когда обыскивают номер, в первую очередь заглядывают в бачок. – Другого тайника здесь нет, – стала оправдываться Настя. – Как нет? А телевизор? А кондиционер? А еще существуют балконы и подоконники. Когда оружие обнаруживают там, есть шанс отвертеться, утверждая, что оно подброшено или забыто посторонними. – Кто-то способен поверить в эту чушь? – Нет, – сказал Грин. – Но в законопослушных странах тебя не станут избивать и пытать, требуя сознаться. – А в других странах? – Однажды меня два месяца продержали в выгребной яме. Не в заброшенной, а в самой настоящей, действующей. Сверху лежала доска с дыркой. И постоянно находились желающие справить нужду на голову русского пленника. – Зачем вы мне это рассказываете? – Настя передернулась. – Напрасно ты пошла в разведку, девочка. Твое дело – рожать и растить детей. – А ваше дело? – Воевать, – просто ответил Грин. – С теми, кого нарожают вам женщины? Настя скривилась. Грин внимательно посмотрел на нее. Она отвернулась. Вогнав обойму в рукоять «Вальтера», он поставил его на предохранитель и дважды подбросил, ловя таким образом, что указательный палец всякий раз оказывался на спусковом крючке. И это несмотря на предохранительную скобу! «Началось, – поняла Настя. – Он все-таки жонглирует пистолетом. И рассказывает байки о своем героическом прошлом, хотя, надо признать, в необычной манере. Значит, продолжение следует?» – Ловко у вас это получается, – заметила она, искоса наблюдая за упражнениями Грина. – Я и тебя научу, – пообещал он. – Хотите сделать из меня циркового жонглера? – Почему нет? Лови! Кувыркнувшись в воздухе, тяжелый пистолет ударился об инстинктивно выставленную ладонь Насти, но не упал, вовремя пойманный за ствол. – Неплохо, – одобрил Грин, – совсем неплохо. Теперь ты. – Дурацкое развлечение. Вы мою реакцию проверяете? Есть другие способы. – Разговорчики! Бросай! Настя неохотно повиновалась. Грину пришлось соскользнуть на пол, чтобы схватить пистолет. Его дуло смотрело прямо Насте в лицо. |