Книга Неделя в декабре, страница 81 – Себастьян Фолкс

— Ну конечно работает, еще как. Там уже и интернет есть.

— То есть вы можете входить в интернет самым обычным образом… хотя мы и так уже в нем.

— Нет, это внутренний интернет «Параллакса».

— О господи. Но какой же в нем смысл?

— Ну это забавно, — обиженно ответила Дженни.

— А есть в вашем внутреннем интернете игра в виртуальную реальность? Что-то вроде «Третьей Жизни», в которой придуманная вами Миранда сможет придумать женщину, отошедшую от реальности еще дальше.

— Не говорите глупостей.

— Ах, Дженни.

— И что это ваше «ах, Дженни» означает?

Габриэль сжал ладонями виски. Как могла она настолько увлечься такой ерундой?

Он понимал, что, того и гляди, ляпнет нечто барристерское и пожалеет об этом, и потому встал, глубоко вздохнул.

— Может быть, поговорим лучше о книгах? — спросил он. — Вы позволите мне взглянуть на ваши? Я мельком видел их, когда мы входили в дом.

Они провели двадцать минут, роясь на ее книжных полках. Габриэль старался не допустить и намека на суждение, он не выказал удивления, даже увидев оттисненное золотом на корешке название стоявшего бок о бок с «Путешествием на корабле „Бигль“» романчика, все действие которого протекало в постели и в магазинах. Он попытался выспросить у Дженни, что ей больше всего нравится в книгах, но она снова стала немногословной.

Габриэль попробовал вернуть веселое настроение, которым знаменовалось начало этого вечера.

— Вот эта книга мне по душе, — сказал он, сняв с полки «Великого Гэтсби». — А вам?

— Да, книга хорошая.

— Вам не кажется, что очень важно любить главного героя романа?

— Наверное.

Казалось, она почувствовала какую-то западню.

— Хотя иногда главный герой может оказаться злодеем — как Дракула, например. Любить его невозможно, так? Достаточно питать к нему интерес.

— Может быть.

— А какая книга нравится вам больше других?

— Не знаю.

— Скажите, что там за мужчина смотрит на нас с другой стороны улицы?

— Что?!

— Вы туда не смотрите, но кто-то стоит там и разглядывает нас. На тротуаре. Он довольно хорошо освещен.

Дженни быстро взглянула в окно.

— Черт. Я его не знаю.

— Хотите, я выйду, поговорю с ним?

— Нет-нет. Это может его разозлить.

— Тогда я задерну шторы?

— Да.

Габриэль задернул шторы эркерного окна, ухитрившись при этом зарыться в них лицом.

— Вы даже не представляете себе, кто это может быть?

— Ну… Не знаю. Никогда его не видела. Правда, в «Параллаксе» есть один человек, который кажется мне немного свихнувшимся. Мы познакомились в интернете, у нас была пара свиданий. Вернее, у Миранды и Джейсона.

— Джейсон — это его…

— Да. Макет. Он сказал, что хочет встретиться со мной в «Подлинной Жизни», а я отказалась, и он разозлился. Стал мне угрожать.

— Чем?

— Сказал, что выяснит, где я живу, и все равно придет ко мне.

— А это возможно?

— Законом это запрещено, но какие-то окольные пути скорее всего существуют. Наверное, он мог бы установить мой сетевой адрес по адресу электронной почты, потом обратиться к провайдеру… Не знаю. Какой-нибудь способ всегда можно найти. Знаете, шпионы и так далее. МИ-пять. Они же это проделывают.

Тут оба услышали, как в замке поворачивается ключ, и Дженни, схватив Габриэля за локоть, воскликнула:

— О господи, Габриэль!

Впервые она назвала его по имени.

— Эй! Дже-е-ен!

Дженни рассмеялась:

— Да это же Тони.

В комнату вошел рослый парень с заплетенными в спадающие на плечи косички волосами.

— О-ох, извини. Не знал, что у тебя гость.

— Габриэль.

Мужчины пожали друг другу руки.

— Здравствуйте. А я Тони. Поесть что-нибудь найдется, Джен? Я проголодался.

— Нет. Мы уходили. Но в холодильнике есть мусака, разогрей ее в микроволновке.

— Отлично.

— Я, пожалуй, пойду, — сказал Габриэль. — Вижу, вы теперь в надежных руках. Как мне поступить, если этот тип все еще там? Врезать ему ногой по заднице?

— Да! Врежьте, и посильнее! И… Габриэль. Ну, вы понимаете, спасибо вам за угощение и за все. Простите, что я была немножко…

— Нет. Это вы меня простите. Я… Вы же понимаете…

— Ну что вы. Это совсем не важно.

— Могу я… Вы понимаете?

При должном умении, подумал Габриэль, такой разговор можно продолжать часами.

— Да, можете, — ответила Дженни.

— У нас остались вопросы…

— О работе.

— Правильно, — сказал Габриэль. — Вопросы, которые нам все еще следует… Вы не дадите мне номер вашего мобильника?

Она продиктовала номер, прибавив:

— Завтра я работаю с позднего утра до раннего вечера.

— Очень хорошо.

Он коснулся губами ее щеки, и вот этот его поступок показался Габриэлю безоговорочно правильным.

Молоток аль-Рашид запустил книгой через всю спальню сына.

— Ну невозможно же читать эту чушь. Попросту невозможно.

— Откуда ты знаешь, что это чушь? Ты ее не читал.

— Да все это знают. Возьми любого из тех, о ком ты все время твердишь. Этот твой Гулам Сарвар. Может, его писанину и проходят в английских школах, но это же жульничество, и ничего больше. И сам он — паршивый консультант по бизнес-менеджменту, типчик себе на уме, а никакой не мусульманин. А Маудуди? Он и ученым-то не был. Журналист! Подстрекатель! Да тот же Кутуб. Всем известно, что он был террористом. Он…

— Он не был террористом, — негромко сказал Хасан. — Напротив. Насер упек его в тюрьму, подверг жестоким пыткам, а после повесил. Он никого не убивал. Тебе стоило бы прочесть «Вехи». Это очень хорошая, очень умная книга.

— Я не обязан читать этих злобных людей, извращающих правду для собственной выгоды. Единственная книга, какая мне нужна, — это Коран.

— Так ведь ты и его никогда не читаешь.

Отец с сыном никогда еще не спорили так открыто, и Молоток понимал, что ему этот спор не выиграть, поскольку сын прочитал куда больше, чем он. Однако Молотка бесила мысль о том, что современные демагоги извращают его прекрасную религию в своих политических целях.

Все началось вполне мирно — Молоток, намеревавшийся лечь сегодня пораньше, заглянул к Хасану, желая убедиться, что сын готов к завтрашнему посещению Букингемского дворца. И обнаружил, что тот снова уткнулся в «Вехи».